Эксклюзивное интервью (Том 2)

Браун Сандра

В первый раз Барри увидела ее одетой в тюремный комбинезон, сейчас на ней было обыкновенное платье. Оно, правда, не очень гармонировало с платком.

– После того как он меня ударил, я больше ничего не помню; помню только, что, очнувшись, я увидела сенатора Армбрюстера, который стоял на коленях и щупал пульс у меня на шее. Он, кажется, здорово удивился, что я все еще жива, потому что Дэвид сказал ему, что я умерла.

– Кроме того, он рассказал сенатору Армбрюстеру, что это вы убили ребенка.

– Нет, я не убивала, - горячо возразила Бекки.
– Это Дэвид убил. Я рассказала сенатору

Армбрюстеру всю правду. Он показался мне очень добрым, сказал, чтобы я не переживала, он якобы обо всем позаботится.

– И что же он сделал?

– Вызвал врача, который пришел прямо в трейлер, зашил мне голову и сделал обезболивающий укол.

– Вас положили в больницу?

– Нет, мэм.

– А когда была вызвана полиция?

– Сенатор Армбрюстер позвонил прямо в кабинет шерифа. Когда пришли офицеры...
– Она заплакала. Барри не торопила, дала ей время собраться с силами.
– Сенатор Армбрюстер солгал им. Он сказал, что это я убила своего ребенка, и приказал арестовать меня. Меня забрали и начали допрашивать. Хотели, чтобы я подписала признание в том, что совершила непредумышленное убийство. Я отказывалась. Какое-то время.

– А потом вы подписали.

– Да, мэм. Только тогда они отстали. У меня очень болела голова, два раза вырвало. Мне было совсем плохо. И я подписала бумагу, в которой говорилось, что это я убила своего ребенка. Но я это не делала, его убил Дэвид Меррит. И он до сих подумает, что убил и меня тоже.

С помощью наводящих вопросов Барри Старджис изложила то, как сенатор Армбрюстер обошел закон. Клет обзвонил руководителей штата. Всего через пару дней судья приговорил женщину к пожизненному заключению, и ее перевели из местного казенного дома в государственную тюрьму. Там она и оставалась до позавчерашнего дня, пока Барри не узнала о ее существовании от Чарлин Уолтере.

Министр юстиции Йенси договорился с руководителями штата Миссисипи о переводе Бекки Старджис в Вашингтон.

Барри спросила:

– Как вы полагаете, сенатор Армбрюстер поверил Дэвиду Мерриту? По вашему мнению, сенатор действительно считал, что свершил правосудие, упрятав вас в тюрьму?

– Не знаю, - честно призналась она.
– Но подозреваю, что он надул меня, чтобы у Дэвида не возникло никаких трудностей.

– Знаете ли вы, что Дэвид Меррит считал вас мертвой все эти годы?

– Я не знала об этом до вчерашнего дня. Видимо, сенатор надул и его.

В подтверждение этих слов Барри еще раз повторила очевидное: сенатор Армбрюстер держал Бекки Старджис в неизвестности, чтобы в нужный момент использовать в качестве козырной карты для нажима на своего зятя. Правда, чуть раньше Барри сообщила ей, что сенатору Армбрюстеру ее помощь теперь вряд ли понадобится.

– Все это время вы были в тюрьме, мисс Старджис?

– Да, мэм. Мои просьбы о сокращении срока дважды отклонялись.

– Почему? Судя по данным тюрьмы, вы были примерной заключенной.

– Не знаю почему, мэм. Мне просто отказывали, и все.

Барри сделала паузу, чтобы в наступившей тишине аудитория осознала следующее: Армбрюстер заранее все предусмотрел и дал распоряжение никогда не сокращать ей срок.

– Несколько лет назад вы сидели в одной камере с женщиной по имени Чарлин Уолтере, рассказали ей свою историю.

Бекки Старджис кивнула.

– Это было уже после того, как Дэвид стал президентом. Сначала Чарлин мне не верила, считала, что я все выдумала. Но когда в детской Белого дома умер его сын, она изменила свое мнение. Особенно после того, как посмотрела ваши репортажи о СВДС. Тут уж Чарлин решила, что, может быть, Роберт Растон Меррит был одним из тех, чье убийство потом выдали за СВДС.

– Мисс Старджис, сейчас я задам вам самый сложный вопрос. Я уверена, что всех наших зрителей волнует одно: почему вы никому не дали знать о своем существовании? Все эти годы вы сидели в тюрьме и ни разу не попытались привлечь к себе внимание. Ведь вас избили, а потом и вовсе заставили подписать ложное признание!

Бекки пожала плечами, видимо, желая сказать, что так уж сложилась ее жизнь.

– Когда я исчезла, никому и дела до этого не было. Меня никто не разыскивал. Я жила в том городке совсем недавно. Наверное, люди подумали, что я просто уехала куда-то точно так же, как и приехала. Семьи у меня не было. Кому я могла бы поплакаться?

– А адвоката у вас не было?

– Был, мэм. Адвоката мне назначили той же ночью в кабинете шерифа, но он тоже все время уговаривал меня подписать признание. Сказал, что если я не подпишу признание в непредумышленном убийстве, мне предъявят обвинение в намеренном убийстве. А в этом случае, если я проиграю судебный процесс, мне грозит смертная казнь. Ну и, кроме того, я все время очень плохо себя чувствовала: мучили страшные головные боли, меня несколько раз клали в тюремную больницу. Иногда на меня находили затмения, и я потом ничего не могла вспомнить. Прошло несколько лет, прежде чем моя голова более-менее пришла в норму. Тогда я начала писать письма своему адвокату, но он отвечал только на некоторые. Потом и вовсе перестал отвечать. Я пыталась дозвониться ему по телефону, но мне каждый раз говорили, что его нет на месте; я просила передать, чтобы он мне перезвонил, звонка так и не дождалась.

Потом вдруг ко мне в тюрьму приехал другой адвокат. Я забыла его фамилию, у меня где-то на бумажке записано. Он сказал, что мой старый адвокат умер и чтобы я их больше не беспокоила. Иначе мне же и достанется от Армбрюстера, так он сказал. К тому времени Дэвид уже был конгрессменом. Я больше не видела смысла бороться.

Кто поверит, если я буду обвинять Дэвида Меррита и Клета Армбрюстера?

– Хороший вопрос, мисс Старджис. Почему мы должны вам верить? Какие у вас есть доказательства, что Дэвид Меррит убил вашего ребенка, избил вас и оставил лежать в луже крови, решив, что вы умерли?

– Никаких. Но я могу доказать, что именно он отец моего ребенка, - гордо сказала она.
– В тот страшный день, когда мой сын был убит, я срезала прядь волос с его головы и состригла у него ногти. Все это время они хранились в маленькой коробочке, а сейчас у мистера Йенси. Он сказал, что будут проведены анализы, чтобы все выяснить. Я бы очень не хотела, чтобы что-то пропало, потому что это у меня единственная память о моем сыне. Но мистер Йенси обещал все вернуть, как только завершатся анализы. Люди могут подумать, что я лгу, но мой ребенок скажет им правду.