Эксмур
Шрифт:
— Никогда. Забудь это слово.
Фыркнула, и сама развернулась в другую сторону.
Пусть смотрит на голую спину.
Легла на живот, отбросила подушку в сторону, чтобы было удобнее.
Мышцы на спине под кожей натянулись от невесомого прикосновения прохладных пальцев. Дрожь волной прокатилась по телу, затерявшись в пятках.
"Он еще ничего не сделал, а я уже готова растаять. Надо держаться от него подальше. Сразу после массажа…"
Пальцы заскользили
— Какого черта, Брэдфорд? Массаж делают на спине, а не на заднице.
— Тш-ш, не вопи, — усмехнулся он, присев на ее ноги. — Они мне будут мешать.
Смял торчащие ягодицы, срывая рваный вздох.
Уперлась лбом в матрас, сглатывая вязкую слюну.
"Зря я на это согласилась".
Правую ягодицу обжог звонкий шлепок.
— Мэлл!
Нежно огладил ее, и отвесил еще один.
Слегка закусила свою руку, вытянутую вдоль головы. Чувствуя влагу между бедер.
"Проклятье…"
— Я заглушку не ставил, твои крики услышат все, — оповестил довольно равнодушно.
— Отпусти меня, мне хватило.
Мягкий смех влился в уши.
— Я только начал.
— А я закончила. Мэлл, слазь.
Подергала ногами, и замерла, чувствуя, как горит левая ягодица.
И почему-то не больно.
Совсем.
— Ладно, — выдохнула, облизывая губы. — Я буду лежать спокойно, только давай без шлепков… пожалуйста.
"Они странно на меня влияют".
— Почему?
Горячие ладони сместились выше, плавно скользя по коже по краю спины. Подушечки мазнули по груди, пуская электроток по венам. Прикрыла глаза, вцепляясь пальцами в край матраса.
Это слабо похоже на массаж. Скорее на пытку с целью заставить ее умолять взять. Нежно, грубо — неважно.
— Я жду.
Что?
Чего он ждет?
Кажется, был вопрос…
Джул растворилась в ощущениях. Плавилась воском под его руками, расслабляющими и одновременно лишающими покоя. Низ живота тянуло дикой истомой, ярким желанием.
Каждое движение, прикосновение, стали ощущаться острее. Настолько, что казалось и воздух ее ласкает.
Пальцы на ногах свело, на руках тоже — так сильно впилась в матрас и не заметила.
Дыхание давно безнадежно сбилось. Она неосознанно тянулась за руками, едва они обрывали соприкосновение с кожей.
— Мэлл, пожалуйста, — всхлипнула шепотом, напрочь забыв о своем твердом решении больше с ним не спать.
Сейчас хотелось одного — его. В себе. А с остальным разберется потом.
После.
Выгнулась под слабым, чертовски приятным давлением на спину. Голые ягодицы ткнулись в грубую ткань.
Не очень приятно. Но так плевать. Особенно чувствуяегонапряжение в штанах.
— Это всего лишь массаж, Джульет, — прозвучало где-то за ухом.
Невесомое касание губ плеча и она вновь всхлипнула. Громче.
Он довел ее кожу до максимальной чувствительности и это настолько же кайфово, насколько ужасно.
Толкнулся бедрами, вырывая стон. Закусила губу, надеясь через боль развеять пелену возбуждения.
Мэлл вновь сел. Мгновенно окатило холодом, ненадолго.
Он с маниакальным удовольствием огладил ягодицы.
— Так почему ты против шлепков, малышка?
Хриплые ноты в его голосе растянули ее губы в улыбке.
Почему против?
Потому что они возбуждают! Сильно. Дико. Странно.
Ненормально.
Сказать об этом Мэллу? Нет. Никогда.
— Это унизительно.
Мягкий смех разлился, под аккомпонемент звонкого шлепка.
Вытянулась, как-то незаметно для себя приподнимая ягодицы. Сообразила о реакции тела, но… поздно.
— Мне так нравится, как ты мне врешь, — нежно погладил одну и вторую, и снова практически лег сверху, чтобы произнести прямо в ухо. — Мне надо идти. Когда вернусь… ты знаешь,в каком видея хочу тебя. Видеть.
"Отвратительно прямолинеен. Боже, почему это так возбуждает?"
Джул тяжело дышала, продолжая упираться лбом в матрас.
Вернула белье и штаны на место, перевернулась, прикрыв грудь подушкой.
Глаза Мэлла блестели желанием. Обещанием. И это чертовски приятно, да. Но теперь она, пусть и с усилием, но способна связно соображать.
— Нет, Брэдфорд, — выдохнула почти твердо, пятерней зачесывая волосы назад.
Он закурил, подбирая куртку со стула.
— Я уже говорила: повтора не будет.
— Ты только что умоляла меня тебя взять, — невозмутимо выдохнул дым в сторону, не сводя взгляда с Джул.
Прокол!
Не надо было вестись на массаж.
"У всех бывают промахи".
— Минутная слабость.
Проследила за струйкой дыма, вытекающей из его рта. Сероватый, полупрозрачный он словно обнимает губы.
Остатки возбуждения еще туманят разум.
Ненадолго.
Скоро пройдет.
Наверно.
— В чем проблема, малышка? Мы оба друг друга хотим и свободно можем этим пользоваться.
— Не можем, — мотнула головой уверенно. — Я — не могу. А ты со своими желаниями обратись к… да к кому угодно. К невесте, например.
В голосе не звучало ревности. Потому что ее нет.
Ни ревности, ни собственничества. И обиды тоже нет.
Ровная трансляция своих мыслей и убеждений, без эмоциональной окраски. И это маленькая победа, учитывая сексуальное напряжение в теле.