Экспедиция на Бермуды
Шрифт:
В конце концов берег отступает куда-то в сторону, но мы толкаем катер ещё немного дальше, и лишь тогда, когда это становится невозможным, забираемся внутрь. Влад занимает место за рулем, я - справа от него, и нам остается только ждать, пока ветер и волны не отгонят наше суденышко от острова настолько, чтобы звук двигателя никак не смог достичь лагеря.
Раньше нам приходилось водить катер исключительно в тихую погоду, когда поверхность моря похожа на бесконечную зеленовато-синюю степь, и поэтому сейчас будет очень важно научиться управлять им в новых условиях до того, как мы перевернемся. Из теории известно лишь, что нельзя ставить
Однако страшного ещё нет ничего, настоящая опасность появится позднее, и я пока что внутренне отдыхаю, откинувшись на спинку. И вдруг мне кажется, что с берега доносится чей-то крик. Инстинктивно я начинаю оборачиваться, но не успеваю ещё ничего сделать, как неожиданно оказываюсь в неуклюжей позе на днище катера, прижатый сверху Владовым телом. "Оу, оу, оу", пропевает над нами какая-то дьявольская птичка. "Чмок, чмок", - несколько неприятных странных звуков, потом снова: "Оу, оу", и вдруг непонятный тупой удар, от которого тело Влада вздрагивает и обмякает. Я не отваживаюсь даже пошевелиться, но тут нас обдает холодным водяным душем, и в этот миг в моей голове вспыхивает страшная догадка.
– Влад, - осторожно зову своего друга, но в ответ - молчание.
– Влад, Влад!
– срываюсь на крик и начинаю лихорадочно подниматься, когда вдруг слышу его ровный голос:
– Спокойно, Нику, не суетись. Подниматься ещё рискованно, Станко видит в инфракрасной части спектра.
– Что с тобой, Влад?
– я немного успокаиваюсь, услышав его голос, однако чувствую: с ним что-то случилось.
– Неужели они стреляли по катеру?
– Это расплата мне за то, что я втянул тебя в это дело, - медленно произносит Влад, и тут нас ещё раз накрывает соленая волна.
– Влад, нужно выровнять катер, иначе пойдем на дно, - ощущение такой опасности заглушает во мне все остальное, и я снова начинаю подниматься.
– Подожди, Нику, не будем спешить, - Влад продолжает лежать сверху. Заводи лучше двигатель и осторожно трогайся вперед, а я попробую выровнять.
В моем распоряжении - лишь правая рука, да ещё и при полном отсутствии видимости, но я уже настолько изучил наше судно, что сейчас мне вполне достаточно и этого. В кормовой части начинает что-то глухо бормотать (спасибо же, тебе, Господи!), я легонько нажимаю рукой на педаль, и катер медленно поворачивается кормой к волнам.
Наш "дрейф" продолжается ещё несколько минут, наконец Влад поднимается, и я снова могу сесть по-человечески, только теперь почувствовав, что мышцы спины свело, а левая нога стала как будто чужой. Мой товарищ некоторое время сидит неподвижно, потом поворачивается ко мне и говорит:
– Нику, давай поменяемся местами. Я не смогу вести катер.
Волна беспокойства снова поднимается во мне, я уже раскрываю рот, чтобы ещё раз спросить Влада о его самочувствии, когда вдруг при свете очередной молнии вижу перед собой совсем чужое лицо, да ещё и с закрытыми глазами, и из груди вырывается полустон-полукрик:
– Боже мой, Влад!..
– Все нормально, Нику, - мгновенно реагирует он, - но теперь нам нужно спешить. У меня не так уж и много времени.
– Ты ранен?!
– высказываю наконец запоздалую догадку.
– Нику, умоляю тебя, садись за руль...
Я меняюсь с ним местами, стремясь как можно меньше касаться его тела, чтобы случайно не причинить боли, и только теперь осознаю, что не знаю, в каком направлении нам нужно двигаться и как вообще можно разыскать в таких условиях небольшой буек. Беспомощно поворачиваюсь к Владу, но он опережает мой вопрос, вставляет мне что-то в ухо и говорит:
– Плыви на звук.
Я поворачиваю голову направо, потом налево и в конце концов улавливаю тоненький писк. Как это все просто, оказывается! Одна только неприятность: наш курс проходит почти параллельно к фронту волн. По-видимому, придется лавировать, а это большая затрата времени и сил.
Азарт борьбы со стихией вскоре захватывает меня целиком, и я больше не отвлекаюсь ни на что. Постепенно писк в правом ухе становится громче, мои движения приобретают необходимую уверенность, а уровень воды, плещущейся у нас под ногами, как будто перестает подниматься. Наша цель все ближе и ближе, и я напряженно всматриваюсь во тьму, готовясь вот-вот праздновать победу, как вдруг обнаруживаю, что писк начинает стихать.
– Черт возьми, Влад!
– кричу своему товарищу.
– Кажется, проскочили!
– Извини, Нику, - отзывается Влад, - выйти точно на буй и в самом деле не так легко. Давай снова поменяемся местами, - и он забирает пеленгатор из моего уха.
– Смотри, Влад, - говорю ему, перебираясь обратно, - я уже немного набил руку, а ты ещё новичок, можешь перевернуть катер.
– Значит, такова наша судьба, - без тени улыбки отвечает он.
Мои опасения небезосновательны: нас несколько раз окатывает с головы до ног, но награда за это тоже не задерживается.
– Смотри за борт!
– кричит мне Влад, и - о чудо!
– я вижу в десяти метрах от себя светлое пятно буйка! Еще несколько маневров, и моя рука хватает за вершину белого конуса.
– Канат, быстрее!
– кричу я, и через минуту наш катер жестко привязан к бую правым бортом. Я облегченно опускаюсь на сидение: теперь можно не бояться по крайней мере за то, что мы перевернемся.
– Нику, доставай акваланг, - нарушает Влад короткую паузу. Я отстегиваю брезентовый фартук, закрывающий кормовую часть катера, засвечиваю фонарь, цепляю его на какой-то крючок и нахожу Владово снаряжение. Сам хозяин за это время снимает штормовку, перелезает, или точнее, переваливается ко мне, и я помогаю ему одеть акваланг на себя. Наконец все готово, Влад садится на борт и говорит:
– Нику, теперь готовься сам. Если меня не будет минут через двадцать, иди на помощь.
– Хорошо, Влад, а ты будь осторожен, - предостерегаю его, - помни о декомпрессии. При подъеме не забудь останавливаться.
Влад молча кивает головой и исчезает во тьме разбушевавшегося моря, а я достаю второй акваланг, кажется, Алека, и начинаю медленно, как только могу, его одевать. В конце концов все на мне, даже маска с дыхательной трубкой на лбу, но, судя из показаний часов, не прошло ещё даже половины отведенного времени. Мысленно я давно уже там, под водой, где вместе с Владом стараюсь проникнуть на станцию и достать её энергетическое сердце, которое почему-то воображается мне большим черным ящиком. "Боже мой, а как же Влад поднимет его на поверхность, он ведь ранен?!", - вспыхивает вдруг в голове. Я начинаю беспокоиться ещё больше, и тут новая черная мысль молнией пронизывает меня: а что, если вход в станцию находится на той части поверхности, которая прижата ко дну?!