Экспедиция на Красную планету
Шрифт:
Теймураз поморщился и произнёс своё дежурное:
– Поживём – увидим, Ларс. Поживём – увидим.
Уже порядком привыкнув к жалобам на научный персонал, командир слушал полковника не очень внимательно. Он больше вникал в характеристики, которые составлял сам, исходя из личных наблюдений. Однако сравнивать людей и выносить заключение, кто из них лучше подготовлен для дальней экспедиции, было занятием тягостным и неприятным. В Центре управления полётом просили развёрнутый отчёт о том, как проявляет себя экипаж в условиях космоса. Здесь двумя фразами не обойдёшься. Приходится копаться в каждом досье и присматриваться к людям.
– Командир, извините, Вы сейчас заняты? – заглянул Глеб.
Теймураз отвлёкся от своих дум:
– Нет, не очень. Что хотел?
– Вы просили меня докладывать, если вдруг будут проблемы с электроникой или автопилотом. Или просто что-то неясное. Мне нужно уточнить у Вас, Вы вчера выходили на связь с Таирой?
– Вчера? С ума сошёл, Глеб? У нас связь строго по графику: раз в семь дней. Моих отчётов там ждут лишь в конце недели.
– Я помню, командир, но если вчера вечером не выходили на связь Вы, значит, на Таиру звонил кто-то другой из нашего экипажа. И не только вчера. Я проверил, получается, что это уже двадцать четвёртый раз, когда вызов прошёл вне графика.
– Что за ерунда? – возмущённо воскликнул Ларс. – С корабля кто-то звонит домой? Как это возможно?
Глеб протянул вперёд распечатанный лист с непонятными символами. Часть их была обведена красным карандашом.
– Это выдержки из технического журнала нашего автопилота, – пояснил он. – Программа нового поколения не только контролирует системы корабля и выбирает оптимальные решения для полёта, но и фиксирует все параметры электронных приборов. Кто, где, и когда включил какую лампочку, кто, где и когда включил какой компьютер или приборы связи. Это аналог чёрного ящика в самолётах. Может, и изображение со звуком записывает. В этой части я ещё не разбирался досконально.
– Здесь же ни черта не понятно! – расстроился Ларс, показывая командиру бумагу Глеба. – Одни цифры и символика.
Парень-компьютерщик вздохнул, понимая, что отпираться смысла не имеет. Всё тайное рано или поздно становится явным, и его нарушение теперь тоже не скроешь. Он признался:
– Эта информация секретная и просмотру в ходе полёта не подлежит. Её будут изучать разработчики корабля. Данные были закодированы, а я их открыл, хотя не должен был. Как специалисту по компьютерам, мне стало интересно, что в этой программе уникального, чем она такая умная и современная? Повлиять на неё я всё равно не смогу, это лишь файлы отчёта системы…
Теймураз нетерпеливо взмахнул рукой:
– Глеб, давай конкретней! Что в этих каракулях?
– Даты, время и продолжительность звонков, – чётко доложил Глеб. – Все вызовы исходящие, но по датам много расхождений с Вашим графиком. Вот я и уточняю, не Вы ли это звонили?
Теймураз и Ларс с недоумением переглянулись между собой:
– Нет, Глеб. Я точно не звонил, – пояснил командир. – И, более того, я вчера лично весь вечер провёл в каюте управления рядом с приборами. Даю тебе слово, что никто из пилотов также к ним не прикасался. Так что это сбой электроники.
– Это исключено, – уверенно возразил Глеб. – Электроника у нас надёжная, и отчёты системы не врут. Значит, кто-то дистанционно подключился к центральному компьютеру корабля. Такая возможность предусмотрена на экстренный случай именно для Вас, командир. Однако, зная Ваш персональный пароль, эту операцию можно провести с любого компьютера «Доминанты» и позвонить на Таиру, не выходя из своей каюты.
Начальник службы безопасности полёта пристально посмотрел на командира:
– Теймураз, Вы сообщали этот пароль хоть одному лицу?
– Нет, Ларс, никому на свете.
– Вы не спешите с ответом, вопрос серьёзный. Может, Вы не говорили лично, но имеете привычку разговаривать вслух, и Вас могли подслушать? Или Вы записали пароль, а кто-то его нашёл?
Теймураз вновь отверг эти предположения:
– Не записывал, не произносил вслух, ни с кем не делился и ещё ни разу на этом корабле не использовал. Утечки информации от меня быть не могло. Клянусь вам!
– Вы думаете, у кого-то ещё из экипажа может быть доступ к управляющей системе, подобный Вашему?
Теймураз развёл руками:
– Мне это неизвестно. Я, как и вы, лечу на корабле в обществе незнакомцев. Хорошенький подарочек ты нам принёс, Глеб!
– Простите.
– Глеб всё правильно сделал, что сразу же доложил нам о выявленном нарушении, – похвалил парня-компьютерщика Ларс. А чувствуя, что командир самостоятельно подошёл к теме надёжности экипажа, вновь вернулся на излюбленную тему: – Я считаю, Теймураз, Вам уже пора определяться, кого мы будем брать с собой на Красную планету. И Ваш персональный пароль на дистанционный доступ я бы тоже в целях безопасности рекомендовал поменять.
– Хорошо, Ларс. Пароль я сменю сегодня же. Глеб, ты утверждаешь, что система фиксирует все параметры, когда, что и где происходит. Скажи, а реально ли вычислить, с какого компьютера производилось дистанционное подключение?
– Наверно, реально, – оценил свои возможности Глеб. – Каждый электронный прибор имеет свой шифр. Единственная проблема: я лично этих шифров не знаю. Мне потребуется время, чтобы провести тестовое задание по каждому компьютеру, сверить его с журналом отчётов системы и выявить идентичность.
– Я прошу, Глеб, займись этим! Надо найти нарушителя.
Ларс выдвинул ещё дельное предложение:
– Может, спросим в Центре управления полётом, когда Вы выйдете с ними на связь? Они мониторят всё околотаирское пространство, и должны были засечь сигналы, идущие с «Доминанты». Только почему они нас не поставили в известность? Двадцать четыре раза! Неужели, им и звонили?
– Может им, а может, и нет. Все частоты не отследишь, – заметил Глеб. – Звонить могли не в «Звёздный вектор», а в международное космическое агентство. Вдруг у нас на корабле кто-то шпионит в его пользу? Агентство, хоть и поддержало компанию Штрефоля на последнем этапе, но изначально выступало против нашей экспедиции.