Экспедиция

Павлов Игорь Васильевич

— На борту один человек, — прокомментировал капитан и стал всматриваться.

Вскоре на палубе разглядели худого чернокожего голодранца, который проводил наш корабль угрюмым взглядом. И даже не позвал на помощь.

Наверное, потому что мы двинули туда, откуда не возвращаются.

— Нет, — ответила Небесная на молчаливый вопрос капитана. — Посторонних брать на борт мы не будем…

К полудню прошли ещё мимо трёх посудин, уже деревянных, габаритами поменьше со стёсанными надстройками и переломанными мачтами, один с дырой в корпусе, странно, как ещё на плаву

держится. На одном из них состряпана палатка из белой парусины. Но людей не обнаружили. Странно, все якоря спущены, хотя глубина здесь под тысячу метров.

Солнце палит нещадно, кажется, что вот–вот начнёт плавиться металл корабля. Бойцы, которых заставили напялить броню и каски, в такой жаре ходят, как варёные. В каютах становится душно. А на огневых точках так вообще печка.

Ближе к вечеру показался небольшой остров по левому борту. Бежевый песок, растительность из пальм, куча коричневых, мохнатых кокосов на берегу и никаких признаков поселений.

До вечера ни один оргалид в радиусе обнаружения не появился. Однако на мостике несколько раз на воде померещились кристаллические спины.

Ночью двинули на малом ходу с затушенными огнями. На воздушное патрулирование заступил я.

Задача не сложная. Пока темно, идти над мачтами корабля метрах в ста, не выше. Следить за радаром, слушать посторонние шумы и подозрительные всплески. А утром уже подняться выше и наблюдать вокруг. В случае проблем условленными сигналами прожектора передавать сообщение наблюдателю в рубке.

Как стемнело, народ на палубе совсем притих, огоньки теперь горели только от самодельных сигарет. Монотонный шум двигателя, всплески от винтов, всё это усыпляло бдительность. В кабине спасал обдув и постоянное отвлечение на волны.

Несколько раз включал прожектора, чтобы осветить. Похоже, какая–то крупная рыбина балуется. Ночное море — зловещее. Даже из–под брони порой бросает в дрожь. К тому же острых ощущений добавляет и то, что вскоре после полёта мне кажется, что лечу сам, а не тянет меня железяка.

Если до полуночи я ещё переносил дежурство спокойно, то к трём утра весь извёлся в полёте на черепашьей скорости.

Когда наступил рассвет, понял, что очень хочу завалиться спать. Слишком большое напряжение с высокой концентрацией выжали меня, как лимон. Но завершить дежурство спокойно не вышло.

В пять утра со стороны южного материка вновь показалась стая тварей в целых пятнадцать особей со шкурой голубого отблеска! Все скоростные и бронированные, с клювами–иглами.

Пользуясь тем, что гвардейцы ещё собираются с мыслями, рванул на гадов.

— Андрей! — Раздалось в эфире с укором от принцессы, когда я разобрался уже с третьей.

— Всё, всё, отступаю, — отвечаю и уношусь от кучи разъярившихся гадин. Точнее делаю вид.

Потому что ну очень хочется порубить ещё хотя бы парочку!

В бою мы постепенно снизились к воде. Оргалиды стали атаковать, бросаясь стрелами прямо в море, куда мне уж очень не хотелось нырять. Цеплять их, уходя с линии атаки оказалось бесполезным, искры высекаются от моего металла, даже такого упрочнённого.

Подоспели Илья и Настя. Олег остался корабль прикрывать.

Рубят по одной твари вместе, действуя, как единое целое. Можно даже позавидовать их боевой слаженности. Но пока они возятся с одной, я уничтожаю три.

За последнюю чуть не подрались. Уступил им, пусть порезвятся. Хотя у принцессы один клинок слетел, как миленький, когда она сблокировала удар крыла.

— Не расслабляемся, — раздаётся её запыхавшийся голос в эфире. — Вторую волну ждём.

Сделал пару километровых кругов вокруг «Жемчужины». Думаю, принцесса смотрела на меня, как на дурака, зависнув в воздухе, чтобы восстановить силы.

А я только завёлся. И вскоре дождался–таки новой порции оргалидов!

Огромная стая с юга появилась на радаре и стала стремительно сближаться.

При том, что точки слились в одно большое пятно!

Семь километров… пять…

Вскоре рассмотрел ближайших тварей через боевую линзу. Целый рой какой–то мелочи, где тела особей не достигают величины и метра. Крыльями вибрируют, как стрекозы, поэтому длину их можно определить лишь навскидку — метра по два. Головы, как у мух, два полушария усыпаны сотнями чёрных глазок, пасти чуть вытянутые собачьи, клыков мелких целый лес! Торчат крюками во все стороны. Тонкие, ворсистые и шипастые лапки свисают полусогнуто вовнутрь, по шесть штук рассмотрел. Жуткие создания, меня аж передёрнуло. Вдобавок, ещё и голубой шкурой блестят.

— Это саранча! — Воскликнула принцесса чересчур уж перепугано. — Олег, сигналь рубке. Нужно вывести их на пулемёты. Плотный огонь! Если хоть одна тварь прорвётся, жертв не избежать.

— Принял! — Ответил Олег.

— Я распоряжусь, — отозвался Зотов с корабля.

— Кость, ты как? — Спохватилась принцесса.

— Нормально, — отвечает наиграно бодро. — Поработаю с палубы. Заодно «Максимы» свои растрясу, а то прикипели за полтора месяца!

— Отходим под прикрытие корабля! — Командует принцесса, улепётывая. — Андрей? Не вздумай лезть на них один!

Ухожу на малый круг нехотя. Я же обещал слушаться, но ворваться всё же хочется, пока они не налетели на десантников.

А рой тем временем сокращает расстояние с бешеной скоростью! И вот он в пяти сотнях метров! Несётся к «Жемчужине», сверкающее льдом облако начинает бугриться, раздуваясь. И теперь оно настолько огромное, что способно корабль поглотить к чёртовой бабушке!

— Ближе, ближе подпускайте! — Кричит Зотов из кабины вроде в эфир, но, похоже, уже бойцам на корабле.

— Насть, я хочу атаковать, — шиплю, негодуя.

— Нет, не лезь, — отвечает раздражённо. — В воздухе никаких шансов, лишь на земле. Как только пройдут линию обороны, врываемся на корабль.

— Что значит пройдут линию обороны?! — Ахаю. И уж отчётливо слышу нарастающее жужжание, от которого и с ума сойти не долго.

Да здесь особей триста!! А эти что… в расход решили десантников пустить, пропуская к ним этот рой?! Отвлечь тварей на уязвимых людей, чтобы минимизировать ущерб мехарам?!

Э нет, друзья гвардейцы! Так дело не пойдёт.