Эксперимент
Шрифт:
– Я считаю работу всех психологов бесполезной херней, – дай пять, я тоже. – Зачастую у вас проблем больше, чем у ваших клиентов и вы не способны их решить. И не стоит озвучивать что-то в стиле «возможно, вам когда-то отказала женщина с такой профессией. Давайте разберемся с этим подробнее». Не отказала. Или что у вас там любимое? Расскажите про свое детство? Ах, да, всю хуету, происходящую в жизни, скидываем на мать. Мать… во всем виновата мать. Для справки, у меня классная мама. Матерью ее не поворачивается язык назвать. Что я еще забыл
Выдержать взгляд этого мужчины, даже на расстоянии, было сложно, а сейчас, когда его серо-голубые глаза прожигают во мне дыру на расстоянии нескольких сантиметров – почти невозможно. Жаль, что парфюм у него вкусный, вонял бы, так хоть извергла бы на него наспех съеденный круассан.
Эх… мне с таким мужиком не справиться. Поздравляю, Наталь Санна, до четвертой попытки сдать вступительный экзамен, я не дойду. Летом можно и не пробовать. Это уже авансом провал. Хотя… попытка не пытка. Надо его на хрен огорошить.
– Пингвекула.
Говорю первое, что приходит на ум, при взгляде на его склеру. Шутки шутками, а у мужика и вправду пятно на глазу.
– Я обескуражен. Это какой-то матерный язык?
– Это желтоватый узелок на белке глаза. Вам нужно к офтальмологу, Вячеслав.
– Желтоватый, говорите?
– Похоже, что да. Надо бы провериться. Кроме того, у вас что-то похожее на ксантелазму на верхнем веке. Это – жировое отложение типа бляшки, если память мне не изменяет. Что-то связанное с нарушением липидного обмена. Нехороший признак. А учитывая ваш возраст, это прямая дорогая к инфарктам и инсультам.
– Да, грешен. Люблю поесть жирное и вредное. По сучьему веленью, по-моему, хотенью, уйди мой жир к Наташке, в ее широкие ляжки.
– Чо? – Наташка?! – В смысле, что вы сейчас сказали?
– То, что к слову пришлось. Вы же тоже придумали первое, что пришло на ум, не зная, как без последствий вырулить наш разговор в мирное русло. Клиент-то у вас специфический. За креативность ставлю вам пять. За все остальное ноль.
– Я не нуждаюсь в ваших оценках. Мы не на уроках. Предлагаю вам мирное разрешение сложившейся ситуации. Учитывая, что вы не верите в работу психолога, какой бы он ни был, наша терапия будет неэффективна. Я верну вам деньги за пять сеансов, а вы скажете своему другу, что прошли курс. Как вам идея?
– Как насчет секса в нерабочее время, Ксения Андреевна? – ну и свинья. Как же мне хочется врезать ему промеж глаз. Спокойствие. Он целенаправленно меня провоцирует. Не ведись, актриса погорелого театра.
– Положительно, Вячеслав Викторович. Я всегда за секс, если хочется.
– Хм… приятно удивлен. Тогда давайте сначала поужинаем. Сегодня, скажем, в часиков семь? Раньше я, к сожалению, не освобожусь. Хотя, нет, – задумчиво произносит он, вновь наклоняясь ко мне. – Сначала секс, потом поужинаем. Не хотелось бы, чтобы бултыхалось в процессе.
– Да, не хотелось бы, чтобы бултыхалось. Поэтому мы сначала с мужем поужинаем, потом уложим нашу дочь спать, посмотрим сериал и только перед сном секс. С мужем, разумеется, – кажется, я сейчас кайфанула, примерно так же как от ведерка мороженого.
– Без ножа режете, Ксения Андреевна.
– Давайте я провожу вас, Вячеслав Викторович, – резко встаю с кресла. – А всю сумму переведу вам чуть позже на карту. Если ваш друг поинтересуется действительно ли вы проходите сеансы, я все подтвержу. Вы не против такого исхода? – скажи да. Скажи да. Пожалуйста!
– Да, – Господи, спасибо! Больше никогда не буду надевать трусы шиворот-навыворот. – Я не против, чтобы вы меня проводили.
Выйдя в приемную, я с облегчением выдохнула. А уж когда пунктуальный обнагленец надел пальто, в душе станцевала победоносный танец. Кивнула мудаку на прощание и медленно досчитала до двадцати. Не вернулся. Аминь.
Зашла в кабинет, залпом выпила стакан воды и перевела дыхание. Если проанализировать то, как вел себя этот мужик, он не просто обнагленец. Он…он…
– Феерический обнагленец!
Выпила залпом очередной стакан воды и приняла еще одну попытку исправить утреннюю оплошность. Вот теперь, когда трусы не наизнанку, чувствую себя совершенно другим человеком. Тянусь за джинсами, как вдруг дверь резко распахивается, являя моим глазам все того же «любителя» психологов…
Глава 2
Никогда не понимала, как героини в кино умудряются попадать не только в череду нелепых ситуаций, но и при этом ведут себя как тупые курицы. Например, почему не закрывают двери, когда переодеваются или делают что-нибудь этакое. Или стоят в ступоре в трусах, с невозможностью пошевелиться, едва прикрываясь штанами. Ну але, Наташа! Ты же не такая дура, сделай хоть что-нибудь. «Ты еще дурнее» – шепчет противный внутренний голос.
– А чего ты сразу-то не сказала, что у тебя горит? Я бы остался, – насмешливо произносит мужчина, закрывая за собой дверь. Несколько шагов, и он оказывается в нескольких сантиметрах от меня. – Милые носки, – опускаю взгляд на свои ступни, ожидая увидеть какой-нибудь ужас. Да нормальные носочки. Чистые, беленькие. Ну подумаешь, на паголенке надпись «шальная императрица». Блин, как же хочется провалиться сквозь землю.
Не раскисать, актрисулька. Собрав всю силу воли в кулак, нехотя, но все же задираю голову выше.
– Я не знаю, что вы там себе надумали, но у меня ничего не горит. Будьте так добры, выйдите из моего кабинета. Сейчас же.
– Обязательно. После одного маленького дельца. Даже двух.
Какие у него там дела даже знать не хочу. Стоять перед этим мужиком, едва прикрывая джинсами полуобнаженный низ, невыносимо. Резко отворачиваюсь и делаю шаг в сторону.
Уж лучше пусть видит мою облаченную в трусы задницу, нежели кошмарные ноги. Боже, мне с ним не иметь никаких дел, какого фига я думаю о своих шрамах? Долбанутая.