Эксперимент
Шрифт:
Как и в примере с хищниками, которые лишались вследствие конкуренции с нами пищи, мамонтов постигла та же в логическом плане участь. Маловероятно, что последнего этого хоботного убил именно человек, что, впрочем, не исключено. Куда более правдоподобно то, что эти волосатые создания стали столь редки, что просто прекратили размножаться, или же ушли от нас туда, где у них не было шансов выжить. Разумеется, нельзя забывать об изменении климата, о других претендентах на их плоть, о снижении приспособленности с их собственной стороны, но несомненно то, что наши предки приложили руки к тому, чтобы их не стало.
Смысл состоит не в непосредственном истреблении, но в создании таких условий, при которых дальнейшее существование оказывается под большим вопросом. Т.е. вы роняете
Вместе с тем надо понимать, что подобное случалось редко. В отличие от нас современных наши праотцы вели себя более осторожно и осмотрительно и даже если и совершали ошибки, то довольно быстро на них учились – иначе бы нас здесь не было. Хотя они и обладали более или менее эффективными орудиями труда – но не только ими – которые были в состоянии привести к геноциду целые виды, такое происходило нечасто и совершенно точно не сознательно. Очень может быть, что те, кто охотились на мамонтов, в итоге пожалели о том, что не прекратили этим заниматься, а то и сами пали жертвой голода, но в большинстве случаев люди всё-таки останавливались вовремя или как-то сдерживали себя, что позволило им сосуществовать с прочими животными на протяжении десятков тысяч лет без особых проблем – сравните это с нашим собственным положением. Значит ли это, что наши предки были более умны или разумны или же они просто лучше понимали, кто они такие? На самом деле всё не так прямолинейно, как представляется.
Некоторые исследования, а также здравый смысл говорят о том, что для бытия в качестве охотника-собирателя по-настоящему больших мозгов не требуется. В реальности хватит и того потенциала, который есть уже у подростка, а всё прочее уходит в основном на социальные феномены, которые непосредственно на рассматриваемых видах активности сильно не сказываются, и на их интеллектуальное обслуживание – а вот тут уже надо приложить усилия.
Никто не станет отрицать того, что наша общественная природа есть один из незаменимых ингредиентов нашего успеха – если его можно так оценивать. В том, что мы занимаем наше текущее положение, огромную роль играет наше серое вещество, да и изобретательность серьёзно отличилась, но, вместе с тем, не стоит думать о том, что оно было тем центральным звеном, которое позволило нам, условно выражаясь, победить. Действительность куда более прозаична и тривиальна.
Многие книги буквально поют осанну нашему разуму. Он-де ответственен за то, что мы вообще состоялись, что мы покорили весь мир, что в принципе наш вид – следуя самоназванию, что само по себе весьма показательно – есть отображение интеллектуальных доблести и свершений – и это не упоминая глупости, вроде вершины эволюции. Но задайтесь вот каким вопросом. Почему на протяжении сотен тысяч лет всё, на что он был направлен и чем озабочен, ограничивалось непосредственными нуждами и повседневными делами – что, между прочим, до сих пор так – а все наши открытия, которые бесспорно впечатляют и внушают уважение, приходятся на время существования цивилизации, причём на последние несколько столетий? Как так получилось, что мы очень долго им, по сути, в полной мере не пользовались, а затем он нам зачем-то потребовался?
Тут есть два возможных ответа. Первый. Не так уж он и велик, как принято считать. Если вы оглянитесь по сторонам, то вы быстро обнаружите, что вокруг нет выдающихся мыслителей, а вероятность встречи с кем-то подобным почти у каждого человека стремится к нулю, если вовсе ему не равняется, причём на протяжении всей жизни. Гениев и интеллектуалов и вправду очень мало, что явно намекает на то, что наши мозги не настолько ценны, как это обычно утверждается. В пользу того же свидетельствуют брачный рынок – в широком его понимании – распределение благ, даже известность и слава, если уж на то пошло. Т.е. нам нужно быть достаточно сообразительными, и это более чем хватает на то, чтобы нормально выживать и прекрасно себя чувствовать, а вот быть слишком умным не так и выгодно.
На это, конечно, можно возразить, что это нынешний мир таков. Он действительно не слишком требователен к данному нашему качеству, потому что бытийствовать в нём легко и порой весело, и нередко для этого именно не надо напрягать извилины, а их включение ведёт к неприятным последствиям. Кроме того, имеется множество уже готовых решений и что-то делать самостоятельно необязательно, а зачастую и вредно. Помимо прочего, не надо забывать о том, что мы ленивы, и это касается любого аспекта нашего существования, и разум – не исключение.
Всё это убедительно в свете ещё одного соображения. Умных людей со временем не становится больше, что очевидно говорит о том, что отбор по этому показателю не проводится. Хотя мы точно и не знаем, как родить гения и какие для этого нужно предпринять усилия, а также что в процессе его создания использовать, самым явным решением этой задачи является союз двух таких же выдающихся, но такое происходило настолько нечасто, что этим стоит пренебречь.
К сожалению, интеллект не настолько востребован – и всегда был таковым – как принять думать – если в принципе заниматься этим. Его наличие не снижает привлекательности и необходимости иных черт, вроде красоты, силы, здоровья, а те задачи, которые перед нами стоят – и были в прошлом – снимаются и слабым его задействованием, а, кроме того, почти всегда уже есть ответы, которые мы ищем. Из-за того, что в природе господствует принцип наименьшего сопротивления, а мозг дорог в энергетическом плане, его применение – это скорее что-то уникальное, чем по-настоящему обыденное.
Второй, заводящий в замкнутый круг. Первые люди обладали лишь речью и собственной памятью для хранения, трансляции и обработки информации, а это не так много, как кажется – но отчего-то многие постулируют обратное. Несмотря на то, что даже многие учёные утверждают, будто этого достаточно для накопления знаний – говоря при этом, что чем больше поколений присутствует одновременно, тем лучше – в реальности этот багаж не увеличивается, но остаётся на прежнем уровне, ведь он упирается в физиологические ограничения, которые снимаются только при апелляции к чему-то внешнему.
Выражаясь иначе, нам нужны какие-то носители данных, которые бы расширяли наши естественные способности. Сегодня в этом качестве выступают письменность, компьютеры, Интернет, облака и т.д., но какими бы они ни были, без них совершать прорыв не то, чтобы сложно, но и вряд ли осуществимо в принципе. Т.е. требуется что-то, что было бы относительно устойчивым и прочным, но при этом не было частью нашего тела.
У охотников-собирателей ничего подобного нет и не было. Разумеется, они увеличивают свою память за счёт каких-то предметов, зарубок, отметин и т.д., но генерально дальше своей собственной черепной коробки они не заходят, потому что для этого надо придумать это внешнее, а уже затем его использовать – распределения знаний тоже не происходит, так что и этот довод бьёт мимо цели. Как результат наши предки попадали в эту ловушку, и оказывались не в состоянии из неё выбраться пока не возникла цивилизация, которая решила данную проблему. Нельзя при этом сказать, что они были чрезвычайно неумны, но им мешала техническая отсталость, преодолеть которую самостоятельно они были не в состоянии.
Проблема этого аргумента состоит в том, что хотя он и цикличен и не позволяет выбраться из круговой поруки, с ним, т.е. с жизнью в скромном по своим размерам коллективе, ещё как-то можно разобраться – появление городов стало осуществимым благодаря по преимуществу потеплению – то с первым возражением всё обстоит куда более печально. Если перед вами не стоит каких-то чудовищно сложных задач, причём на постоянной основе – чего и не было – то странно было бы напрягать свои мозги просто так. Как итог, никто никуда и не двигался, а если какой-то прогресс и был, то он был весьма скромным и крайне медленным – это в частности объясняет, почему наскальная живопись и прочие общепризнанные манифестации истинно человеческой культуры создаются так поздно.