Экспертиза любви
Шрифт:
— Я ведь тебе не оставил! — спохватился он.
— А я и не хочу. Вот чай, — мать придвинула к нему чашку. Саша выпил и чай.
— Мама, не скучай. Все еще наладится. Тебе надо просто найти работу.
— Где ее найдешь в пятьдесят лет? — Она вздохнула, взглянула на Сашу. — Я знаю, ты меня не понимаешь, но… Мне хуже сейчас работать, чем просто дома сидеть. Я даже выходить на улицу не хочу.
— Почему?
— Знаешь, такое странное чувство, что все на меня смотрят. И все время в голове этот мальчишка, который меня дразнил…
— А что он тебе кричал?
— Ой, даже вспоминать не хочу. — Мать встала и понесла курам тарелку с остатками геркулесовой каши. — Цып-цып-цып…
Саша вышел за ней в комнату, посмотрел. В свободном углу была постелена клеенка, на которой стояла миска с водой и кормушка. В ней было насыпано зерно. Поодаль стоял ящик — вынутый нижний ящик письменного стола. Пожухлая трава на дне служила чем-то вроде подстилки и подкормки одновременно. Куры, завидев мать с тарелкой в руках, со всех ног, толкаясь и кудахча, поспешили к клеенке. Одна из них, самая жадная, от нетерпения клюнула ее в ногу.
— Ну, мать, ты даешь! — покачал головой Саша. — Долго тебе с ними возиться?
— Как получится.
— А давай их зарежем. Скажем, не получилось. Полегли. Соседка твоя приедет — мы ей продуктами отдадим. Из магазина. Я лично в двойном размере куплю, восемь штук, в качестве компенсации. Чтобы тебе не возиться. Чик секционным ножом по башкам — и все.
— Саша, — посмотрела на него мать. — Иди домой. Ложись, поспи. Я уж как-нибудь с ними справлюсь. Все-таки я биолог. Воняют они, правда, как целая птицефабрика. Но… зато яички бесплатные.
Саша прошел в коридор.
— Мама, пока?
— Пока, сынок. Не волнуйся. — Она прикоснулась губами к его щеке, и он почувствовал запах дешевого шампуня. Раньше от мамы пахло самыми лучшими французскими духами.
Уходя, он сунул ей в карман деньги.
Санитарка Тоня, закончив свои дневные дела, собралась на минутку выйти подышать свежим воздухом. Заодно и прогуляться до ближайшего магазина — через парк. По дороге, не торопясь, выкурить сигаретку.
Нужно отметить, что Лена шла с Рябинкиным в танатологический отдел не без внутреннего напряжения. Втайне Лена надеялась, что хотя бы сегодня она не столкнется с этой отвратительной жирной Клавкой, которая нахамила ей в первый день работы. Когда же вместо Клавки Лена случайно встретилась в дверях с Антониной, она настолько оторопела, что пропустила Тоню, придержав перед ней дверь, и еще обернулась и посмотрела ей вслед — настолько поразила ее встреченная дама своим видом.
— Кто это? — тихонько спросила Лена у Рябинкина. Но он, размышляя о своем, не расслышал Ленин вопрос. Антонина, проходя, милостиво кивнула Рябинкину, с деланым равнодушием скользнула по Лене взглядом и гордо проплыла мимо, обдав их душным запахом «Magie noire».
Соболевский и Извеков уже ушли вперед, и Лене ничего не оставалось, как теряться в догадках — Антонине не хватало только перекинутой через плечо черно-бурой лисы, чтобы предстать в Ленином воображении эдакой смесью Ренаты Литвиновой и красоток конца двадцатых годов из американских приключений Дживса и Вустера. Интересно, кто эта женщина? Неужели простой эксперт? — гадала Лена.
Косой пробор, туго затянутый пучок светлых волос на затылке, ярко-красная помада, высоченные каблуки туфель с ремешком а-ля Мэри Джейн, темно-серый костюм в тонкую полоску, сигарета в агатовом мундштуке — тяжелая артиллерия санитарки Тони хоть была нацелена не на Лену, но произвела на нее большое впечатление.
— Какие дамочки тут в экспертизе ходят. — Лена вспомнила свое вчерашнее выпускное платье, еще так недавно казавшееся ей очень симпатичным, и вздохнула. Хорошо, что я сегодня в джинсах и свитере. По крайней мере, меня не будут сравнивать с этой красоткой. Лена подумала, что ей в жизни не повторить танцующую походку прекрасной незнакомки. К тому же выстоять на холодном кафельном полу секционной восемь часов на каблуках — нет, этот подвиг ей тоже не по силам. У Лены всплыл в памяти взгляд Игоря Владимировича. Она бы голову дала на отсечение, что он зашел к ним на кафедру не только поговорить с Рябинкиным. Снова румянец обдал ее щеки. Ну тут уж как бог даст. Все равно всех красавиц на свете обойти невозможно…
Рябинкин вежливо постучал и, не дожидаясь ответа, отворил дверь кабинета Хачмамедова, пропустил вперед себя Лену. Лена внутренне подобралась, приготовившись к официальной церемонии знакомства. Но никакой церемонии на самом деле не состоялось. Хачмамедов окинул Лену равнодушным взглядом и ничего не сказал.
— Владимир Александрович, двое ваших экспертов совмещают у нас на кафедре… — начал Рябинкин.
— Ну? — перебил его Хачмамедов. Он сидел за своим столом по обыкновению красный, к вечеру уже усталый и раздраженный, и, как всегда, поводил плечами и шеей. На Рябинкина он вообще не смотрел, а смотрел в окно.
— Для сохранения равновесия было бы справедливо, если бы вы, в свою очередь, разрешили совмещать у вас в Бюро мне и ассистенту нашей кафедры Крыловой. Вот, познакомьтесь, это — Елена Николаевна.
Хачмамедов повернул к ним голову, но не сделал никаких попыток поприветствовать Лену.
— Мои-то парни понятно почему у тебя совмещают, — нос у Хачека подергался, будто он хотел чихнуть. — У тебя на кафедре людей нет. А вот почему я должен тебя в совместители брать? Да еще не одного, а с ассистенткой? У меня людей как раз хватает. — И он впервые взглянул на Лену. Причем она не прочитала одобрения в его взгляде.
— Потому что во время занятий мы вскрываем со студентами, — пояснил Рябинкин. — Таким образом, выполняем работу вместо ваших сотрудников.
— Не хочешь, не вскрывай, — Хачмамедов вытащил из кармана марлевую салфетку и очистил ею нос.
— Если мы не будем вскрывать, студенты не будут иметь представления о судебной медицине. На пальцах предмет объяснить нельзя.
Лена удивлялась, почему Петя говорит так спокойно.
— А это ваши институтские дела. Они меня не волнуют. — Хачек тоже пока не орал. — Вы тут все ученые, кандидаты наук, не меньше, ты вон даже, я слышал, докторскую замутил, — Хачек выкатил на Петю красные глаза, — вы и решайте, как вы будете студентов учить. Надо вам секционные занятия — так и быть, мы вам отдаем трупы. И не забывайте, что я не требую с вас денег за аренду секционной, работу санитаров и так далее, тому подобное…
— Да как вы можете? — тихо сказала Лена. — Насколько я поняла, секционные занятия со студентами намного облегчат работу вашим сотрудникам. А вам жалко отдать какую-то несчастную ставку, хотя работу мы будем выполнять на две или даже на три?
— А мне вовсе не надо, чтобы кто-то облегчал работу моим сотрудникам, — Хачмамедов с усмешкой смотрел на Лену. — К тому же от ваших студентов одна только грязь и шум, да вдобавок в прошлом году у меня эти обормоты шапку сперли. Почему я должен на вашу кафедру ставку Бюро отдавать?