Экспонат

Двое приятелей, сдвинув головы, сидели у углового окна в кафе Радецкого.

– Все в порядке. Сегодня, во второй половине дня, он уехал в Берлин –

– Значит, уловка с телеграммой удалась?!

– В этом я нисколько не сомневался: имя Фабио Марини действует на перса как магнит.

– И тем не менее странно: ведь он прожил с ним вместе не один год – до самой смерти итальянца, ну что он может узнать еще нового в Берлине?

– Не скажи! Несомненно, профессор Марини еще многое держал от него в секрете; это он сам как-то случайно обронил в разговоре – года полтора назад, когда наш добрый Аксель был еще среди нас.

– Так, значит, во всех этих слухах о таинственном методе препарирования, разработанном Фабио Марини, действительно есть что-то реальное? Ты в самом деле в это веришь, Синклер?

– О какой «вере» может быть речь, когда я своими собственными глазами видел во Флоренции один из препарированных Марини детских трупиков. Любой бы присягнул, что ребенок просто спит: ни малейшего намека на окоченение, ни морщинок, ни складок – мало того, на его

– Гм. Ты думаешь, этот перс мог убить Акселя и…

– Этого я не знаю, Отакар, но все, что касается судьбы Акселя, мы должны выяснить до конца – это долг нашей совести. А если то был яд, если его отравили и он теперь спит каким-нибудь летаргическим сном?! Боже, как я тогда уговаривал врачей анатомического института, как умолял их сделать еще одну – только одну! – попытку реанимации!.. Ну что вы, собственно, хотите, звучало в ответ, этот человек мертв, никаких сомнений, и дальнейшее медицинское вмешательство невозможно без особого разрешения доктора Дараша-Кога. И они предъявили мне контракт, в котором черным по белому значилось, что тело Акселя после его смерти поступает в полное распоряжение подателя сего документа за что вышеупомянутому Акселю выплачивается сумма в 500 флоринов и прилагается расписка в получении.

– Нет, какая мерзость – и подобные сделки в наш век имеют силу закона! Стоит мне только подумать об этом – и меня охватывает неописуемая ярость. Бедный Аксель! Если бы он знал, что этот контракт попадает в руки перса, его заклятого врага! Он всегда думал, что анатомический институт сам…

Конец ознакомительного фрагмента.