Экстремал из будущего
Шрифт:
Появились знакомцы среди полковников и генералов, представителей высшего света. Уланы тоже осмелели и начали общаться с иноземцами без прежней зажатости. Были приёмы (тут уже приглашали только офицеров и дворян) в особняках и дворцах знати, но…
— Опаньки, — растерянно сказал распечатавший письмо Рысьев, — нас приглашают в Шённбрунский дворец.
Резиденция австрийских монархов — это уже серьёзно… К счастью, уланы не слишком нервничали — пообтесавшись в блистательной Вене, они с удивлением обнаружили, что вполне себе котируются как “светские львы”. Чрезвычайно неторопливый и вальяжный русский этикет пусть и подвергся европейскому влиянию, но всё равно — офицеры выглядели очень достойно. Помогли и уроки
— Ух и громадина! — Воскликнул непосредственный Лисьин, — и красив до чего!
— Красив, этого не отнять, — согласился попаданец, — а внутри ещё лучше.
— Бывал? — вырвалось у Рысьева.
— Конечно, много раз, — ляпнул парень и только потом понял — чего же он ляпнул. — Ээ, забудьте, что я сказал.
— Постараемся, — с явственным смехом в голосе произнёс командир.
Пусть Игорь бывал здесь и раньше, но антураж был несколько другой, так что приставленный к ним лакей (или кто он там?) оказался кстати. Общество собралось не в одном зале, а заняло сразу несколько залов — так называемый “Большой приём”. Улан узнавали — и улыбались. Встретилось неожиданно много знакомцев, были и представители русского командования в Вене, посол.
Танцы были не слишком интересными — пресными, по мнению экстремала. Ну что говорить, если женская мода сейчас такая, что не очень-то попляшешь. Так что корнет оттанцевал несколько обязательных танцев и отошёл к группе знакомых, веселящихся в углу.
— Господа, — слегка поклонился он. Ответные поклоны и представления нескольким доселе незнакомым людям. Травили байки и рассказывали анекдоты, затем к их компании незаметно присоединились девушки и женщины. Красивые, с нежными голосами… Как же от них пахло!
Мытьём здесь не увлекались, зато увлекались всевозможными ароматическими веществами — особенно женщины. Если сквозь плотные камзолы мужчин запах пота особо не пробивался, то вот женская одежда была более открытой — ну и попахивало. Не то, чтобы очень уж резко, да и попаданец уже притерпелся… Но вот сближению это препятствовало — как и бегающие по дамам вши. [55] Кстати — это одна из причин, почему молодой корнет не рвался танцевать и до сих пор не обзавёлся подходящей по статусу любовницей.
55
Бегающие по дамам вши. — Суровая европейская реальность вплоть до конца 19-го века.) На Руси же вши были редкостью — любая баня уничтожает их начисто, никакого керосина не нужно.
Дамы активно строили глазки и щебетали, щебетали…
— Господин улан, правда ли, что по Петербургу бродят медведи, — с патокой в голосе спросила одна.
— Истинная, — не моргнув глазом ответил тот, — вот пару лет назад мы с секунд майором Рысьевым завалили одного прямо под окнами дворца. Точнее — завалил он, кинжалом, я же просто отвлекал медведя.
Охи-ахи, восхищение храбростью, глаза с поволокой…
Игорь прекрасно осознавал, что на местном фоне смотрится непривычно. Крепких мужчин с широкими плечами здесь хватало, особенно в армейской среде, а вот талия к ним прилагалась редко — поесть здесь любили и нечего страшного в лежащих на плечах щеках не находили. В общем, худощавый, но мускулистый и рослый улан смотрелся, как профессиональный культурист на сельском пляже.
Женщины вешались на него со страшной силой, но бедолагу от них буквально мутило. Попытки же объяснить, что надо мыться, заканчивались истериками — в моде были “естественные соки организма” и… Проще говоря, слово “мыться” они воспринимали как обвинение в непривлекательности и болезненности — как-то так…
— Фанты [56] ! Давайте играть в фанты! — запрыгала одна из дам, хлопая в ладоши. Будь ей лет двенадцать, такое смотрелось бы довольно мило, а так — упитанная невысокая дамочка, которой не помешало бы сбросить килограммов двадцать, спортсмена не впечатлила. Впрочем — только его, остальные же мужчины смотрели на неё с… аппетитом.
56
Фанты — На бумажках пишутся какие-то пожелания, после чего кладутся в коробку/мешок и достаются уже оттуда. Пожелания могут быть самыми разными — спеть, станцевать, прокукарекать.
Вот интересно — раньше такое Игорю вряд ли бы понравилось, а сейчас он с удовольствием участвовал в игре.
— Барон, вам выпала честь изобразить кошечку, — давясь от смеха сказала молоденькая графиня Ирби немолодому, заметно уже облысевшему барону. Барон и сам хихикал не хуже, пытаясь мяукать, а после того, как не получилось (из-за хохота), стал на четвереньки и начал тереться о ноги графини [57] .
— Корнет, вам выпала честь изобразить скомороха, — объявили ему. Недолго думая, спортсмен снял мундир, после чего легко встал на мостик, а оттуда на руки. Походив так немного и поболтав ногами (под восхищённые визги дам), он встал раскланялся, посылая всем воздушные поцелуи.
57
Начал тереться о ноги графини — Венский двор вообще считался одним из самых весёлых и легкомысленных, так что встречались и более фривольные сценки. Да и вообще — ханжество пока не в моде.
К этому времени уланы подтянулись к попаданцу — на светских мероприятиях они почему-то непроизвольно держали его за старшего. Подтянулись и другие зрители и участники — очень уж забавно получалось. Играли не строго по очереди — имена следующего выбиралась большинством голосов, причём у женщин здесь было преимущество. Ну и неудивительно, что красавец-улан чаще других выполнял пожелания.
— Корнет, вам выпала честь нарисовать портрет, — начала ведущая, затем зажмурила глаза, покружилась немного и ткнула пальцем, не открывая глаз. Открыла и…
— Ваше величество, — склонилась девица в реверансе. Поприветствовали Марияю-Терезию и остальные — правительница подошла незаметно, сделав окружающим знак не прерывать веселье. Чванливой ханжой она не была, так что подобные сценки встречались достаточно часто.
— Рисуй уж, — улыбнулась великая правительница, — раз выпало.
Быстро нашлись карандаши, бумага и планшет, после чего Игорь забыл обо всё на свете — не рисовал он больше года и сейчас его прорвало. Взгляд на эрцгерцогиню — и снова на бумаги. Карандаши летают, обрисовывая скупыми чертами портрет всё ещё красивой женщины. Та стояла терпеливо, негромко беседуя с неизвестным Игорю придворным и с каким-то жадным любопытством поглядывая на художника.
— Ваше величество, — протянул он ей портрет. Взяла, вгляделась…
— Да вы талант, юный воитель, — улыбнулась она, — видно, что художник не профессиональный, но за такое время… Да и манера рисования — не встречала такую… Хорош, хорош.
С этими словами она протянула ему руку для поцелуя. Попаданец склонился — честь высокая.
— Я слышала, ты ещё и танцор именитый? Только вот что ж здесь не танцуешь? — С интересом спросила женщина.
— Да под настроение, ваше величество, — пожал тот плечами, — да и вообще, мне по душе более подвижные танцы.