Экстремал из будущего

Панфилов Василий Сергеевич

Не так давно супруг Марии-Терезии, а по совместительству — Император Священной Римской Империи Германской Нации [75] , преподнёс князю подарок — вернул часть владений. Часть эта была достаточно символической и по словам людей знающих — настолько разорена войной, что в ближайшие годы дохода от владений ожидать бессмысленно, да и потом не зажируешь.

Однако — статус. Дело в том, что Грифичи являлись рейхфюрстами — то есть имперскими князьями, имеющими право голоса в Рейхстаге. После отстранения от власти и потери владений (в основном — не совсем законными и откровенно незаконными методами), их

звание подвисло.

75

Император Священной Римской Империи Германской Нации — Титул выборный и достаточно символический, да и сама империя откровенно аморфная. Однако политический вес в Европе всё-таки значительный.

То есть князьями Грифичи оставались, но имперскими — как бы не совсем. С одной стороны — они принадлежали к старейшим, исконным князьям и лишить их этого права не мог никто. С другой — рейхсфюрсты обязаны были иметь хотя бы символические ленные владения в Германской Империи.

Ну а после подарка “непоняток” больше не было. Кстати — подарок был одним из “выморочных” поместий, на которое не нашлось достаточно близких законных наследников, так что императору возврат поместья законному владельцу не стоил ни единого талера.

Почесав в затылке, имперский князь посоветовался с Кейзерлингом…

— Сколько таких выморочных владений? — Переспросил посланник, задумавшись, — да много, пожалуй. Они там как пауки в банке — добрая половина владельцев сидит в поместьях не совсем законно, да и войны… Документы и в самом деле могут быть утрачены.

Герман с уважением взглянул на Владимира:

— Сработает. Не сразу — на годы растянется, но сработает.

А решение улана было простым — из трофейных талеров он отсыпал три тысячи одной из самых уважаемых адвокатских контор и поручил заняться возвратом поместий. Обстановка сейчас достаточно благоприятная с политической точки зрения — Мария-Терезия и император Германский непременно поддержат его, ведь владения эти в большинстве своём находятся в Пруссии — исконном враге Австрии. Ну а оторвать их — сам бог велел…

Другая часть владений принадлежала союзной Швеции, но там помнили, что некогда представители Померанской династии правили страной — и достаточно успешно. Так что явного отторжения идея возвращения Грифичей в Большую Политику у шведской аристократии не вызывала. То есть противников хватало, но так — в меру.

Забавно, но после этого попаданец стал формальным главой государства, если верить юристам. Имперский князь? Да! Земля есть? Тоже да. Ну и всё — согласно неким замшелым (но действующим) законам, теперь он мог отправлять посольства, содержать двор или армию и награждать орденами и титулами. Но лучше не увлекаться, ибо глава-то он глава, но всё-таки формальный, а точнее даже — условный.

Императору пришлось делать ответный подарок — сроком на один год делегировать ему свой голос в Рейхстаге. Будет сотрудничество и дальнейшая помощь — будет голосование в нужном ключе…

Во время Рождественских праздников уланский полк наконец-то прибыл на зимние квартиры — в тот самый дворец, где они останавливались в прошлом году.

— Да сам хозяин и предложил, — довольно сказал Лисьин, выросший до сержанта. Бесцеремонно и даже несколько вызывающе развалившись в кресле, он поедал один апельсин за другим и рассказывал новости.

— Ну ты ж помнишь как мы стояли — ничего не порушили, разве что в нескольких залах сделали печки да деревянные перегородки. А так — чистенько и даже кое-что подремонтировано.

Сержант вгрызся в сочный, но откровенно кисловатый (по мнению попаданца — здесь селекция только начиналась) апельсин и несколько невнятно продолжил:

— Походил после нашего отъезда, посмотрел — и сам предложил свой дворец нашему полку. А что? Деньги за постой приличный, ремонт после нас не нужен… Знаешь, даже поварих и прачек из своих деревень нанял — говорит, так будет честно, плату за аренду нужно отрабатывать.

После захвата Берлина и последующих сражений, на улан просыпался очередной дождь повышений в званиях и наград. Самого попаданца наградами от русского правительства пока обошли, но Чернышёв уверенно говорил, что наградят в Петербурге — недаром уже вызвали. Ну а остальные…

Рысьев стал полковником и получил от Елизаветы табакерку [76] и небольшое, но крепкое имение неподалёку от Столицы, так что выходец из родовитой, но нищей семьи, был совершенно счастлив. Бригадир Пушкарёв, бывший командир полка, получил орден Александра Невского и повышение до генерал майора за умелое руководство конницей. Поместья он не получил, но был пожалован деньгами — и это с учётом того, что за Берлинскую экспедицию он уже получил кругленькую сумму — трофейную.

76

Получил от Елизаветы табакерку — Подарок “с царского плеча” в те времена равнялся ордену. Могли подарить кольцо с вензелем, табакерку, царский портрет в золотой раме для ношения на груди и т.д.

Награды (нет, орденов больше не было — были всевозможные табакерки и перстни) и звания не обошли и остальных улан, да и сам полк. В частности, в дополнение к уже имеющимся серебряным трубам, были пожалованы серебряные накладки на эфесы сабель, где было выведено — “Крылатые”. В сопроводительном документе было объяснено, что такой девиз им даруется за то, что “В жизни мирной они кротки как голуби, на войне же они бьют врага соколами”. На самом деле, объяснение было намного длиннее и запутанней — так здесь принято. Просто мозг попаданца сократил его под привычные стандарты, оставив только суть.

В окрестностях Вены остановились не только уланы, так что офицер нанёс визиты всем “своим” полкам. Передвигаться пока приходилось в карете — верхом быстро уставал. Вообще, после ранения он сильно похудел и ослаб, потеряв килограмм пятнадцать живого веса — и это при том, что всегда был худощав.

Из-за постоянных светских визитов, князь оставался в особняке Кейзерлинга, куда перебрался и Тимоня.

— Ну всё, княже, хрен ты от меня отделаешься, — довольным тоном произнёс денщик, едва вошёл в комнату. Странно слушать такое от слуги? Ну так денщик, с которым ты рубился в одном строю, не совсем слуга, а если и слуга, то доверенный, которому позволяется намного больше.

В середине января подморозило и давно уже готовый обоз тронулся к Петербургу. Ехало порядка пятисот саней и карет — отпускники и выздоравливающие, покалеченные. Ну и конечно же — трофеи. У Владимира набралось больше тридцати повозок — в основном мебель, сукно и прочее в том же духе. Поскольку транспортные расходы решила оплатить казна, то улан долго не думал и потащил в Петербург буквально все трофеи и подарки. В качестве возничих нанял покалеченных и раненых солдат — повозки будут под надёжным присмотром, да и сами вояки поедут с комфортом, заработав по пути немного денег.