Экстрим не предлагать!
Шрифт:
Она слегка удивилась, но потом поняла: королева Дарья, наконец, сделала свой выбор.
Прибежав к водопаду, Дарья замерла и залюбовалась, открывшейся ей картинкой. Ростислав стоял в струях воды, закрыв глаза, вода стекала по его лицу, по плечам. Она не могла отвести от него глаз, и он, словно почувствовав ее взгляд, открыл глаза и, увидев её, направился к ней.
А Даша стояла, как заворожённая, не в силах сдвинуться с места. Мечта, такая, казалось бы, далёкая и неосуществимая, стала реальностью, она с трудом верила собственным
— Как долго я об этом мечтала!
— Дарья! — выдохнул он.
— Я хочу тебя! — произнесла она хрипло, а он чуть с ума не сошёл от ее слов и переполнявших их чувств.
Он нежно прикоснулся к ее лицу и заглянул в бездонные глаза любимой. Глаза, которые никогда ему не лгали, которые он видел каждую ночь во сне с момента их расставания, которые заставляли его забыть обо всем на свете. Заглянув сейчас, он увидел там только бескрайнее море любви и нежности. Увидел и тут же утонул в них.
Она прижалась к нему, вдохнула его запах и потеряла связь с действительностью.
«Как же давно она об этом мечтала! Мечтала, мечтала. Потом запретила себе. Но он продолжал приходить к ней во сне. Снова и снова. И вот сейчас. Это, действительно, с ними происходит? А, вдруг это сон? Тогда пусть он не заканчивается!»
Ростислав нежно прикоснулся к ее губам, как будто тоже боялся, что это всего лишь видение и от его прикосновения оно растает. Она ответила на его поцелуй, сначала осторожно, но потом он становился все жарче и жарче. По телу Дарьи пробежала дрожь, она перестала ощущать реальность, тело как будто растворилось, растаяло, как воск. Ноги стали ватными и перестали её слушаться, и если бы не сильные державшие её руки, она бы упала.
Каждое его прикосновение она ощущала так остро, поток нежности от губ спустился вниз живота и разлился горячей волной желания.
Освободившись от одежды, они как в воду нырнули в мир чувств и ощущений.
Они упивались друг другом и не могли напиться. Земля закружилась в водовороте любви и нежности. А им всё было мало…
Следом за Дашей в лагере появился Фима. Он многозначительно посмотрел на Майю и тоже исчез. Майя поднялась и, скромно потупив глазки, ушла в том же направлении, что и он.
— Что делается?! — хохотнув, сказала Элла Вале.
— И не говори!!! — ответила та, и все дружно, за исключением Станиславовича, он был занят приготовлением к рыбалке, принялись за обсуждение такой животрепещущей темы, как в старые добрые времена там, в столовке, на родном канале.
Глядя на них, Станиславович улыбнулся: «Ничего не изменилось. Прям хобби, одно на всех»
И отправился к океану.
— Фима, ну, как вы поговорили? — спросила с тревогой Майя, когда они немного отошли от лагеря.
— Всё хорошо, мы пришли к обоюдному согласию.
— Это как? —
— А вот так! — он схватил её и закружил.
Уже начинало смеркаться. Дарья с Ростиславом утомлённые лежали на травке у водопада.
— Надо вернуться в лагерь, а то нас буду искать, — сказала Даша, но даже не шелохнулась.
Её голова так уютно покоилась у него на плече, и не было ни сил, ни желания уходить с этого, поистине райского для них двоих, места. Они были сейчас в раю, и им хотелось остаться здесь навсегда.
— Не будут, — ответил Ростислав. — Они все уже обо всём догадались.
Он держал её в своих объятиях и совершенно не собирался размыкать рук.
— Останемся здесь навсегда? — улыбнулась она, озвучив свои мечты.
— Навеки!
— Ростик, я так люблю тебя!
Он посмотрел ей в глаза:
— Скажи ещё раз! Ты сводишь меня с ума этими словами.
— Ты мне нужен в своём уме.
— Я его давно потерял. Как только взглянул в эти синие глаза понял, что пропал.
— Совсем пропал? — спросила она нежно.
— Без остатка.
И он начал вновь покрывать её поцелуями, исследуя каждый участочек тела.
— Ростик, — глухо застонала Дарья.
И погрузились в новый водоворот ощущений.
Майя с Фимой под вечер вернулись в лагерь. Как ни в чём не бывало сели ужинать вместе со всеми. На них поглядывали и перешёптывались, но парочка делала вид, что не замечает этого. Наконец, Великопольский не выдержал:
— А где это Ростислав с Дарьей? — спросил он с ехидцей.
— У них медовый месяц, — совершенно спокойно ответил Фима, чем обескуражил окружающих. — А что вы на меня так смотрите? Не надо делать вид, что вы ничего не понимаете. Всем всё уже давно известно.
Станиславович подошёл к нему. Обнял по-отечески:
— Горжусь тобой. Вот так просто отпустить. Ты — молодец! Молодец! Дарья она тебя подавляла своей энергией, — принялся он философствовать. — Ты с ней совсем себя потерял. Я не видел прежнего Фиму. Тебя, как будто пришибли пыльным мешком. Каждый должен быть со своей парой. Закон природы.
— Мы с Дарьей это поняли.
Своим ответом он обрубил все дальнейшие подколки в их адрес, чем расстроил главного зачинщика. Павел только и смог съязвить:
— Что произвели рокировочку? Поменялись королевами?!
— Ты правильно сказал — королевами! — ответил Фима и крепче обнял Майю и, не обращая ни на кого внимания, продолжил с нею ворковать. — Ты — моя королева, эльфийская.
— Почему эльфийская? — удивлённо спросила та.
— Очень мудрая и красивая.
— У меня ушки не острые, — ответила она, нежно глядя ему в глаза.
— Ничего, у тебя язычок всё компенсирует.
Павел перекривил их и ушёл спать, за ним потихоньку все разошлись, посылая улыбки влюблённым, а парочка ещё долго ворковала в свете луны.