Экзегеза
Шрифт:
(1978)
Вот исправленная, более точная модель. Urgrund [первичное основание реальности] содержит взаимодополняющие противоположности инь-ян. Оно хочет разделить эти противоположности, и делает это посредством искусственного объекта, артефакта, творца нашей реальности (мира); это YHWH. Это то, что верно увидели Мани и гностики: l) сущность творца; 2) сущность нашего мира. Они также знали о чуждом спасающем боге, «перехитрившем архонтов», приникшем в наш мир, «копию копии», чтобы вывести нас. Согласно этой модели, Добро (Первая Форма), которое мы воспринимаем как захватчика, не может заставить или принудить жесткую ЧЖТ, но с другой стороны, Добро (Первая Форма) реально в том смысле, что Вторая Форма — копия копии — нереальна. Поэтому
Еще раз: Первая Форма, которая представляет не только Бога или Христа или Св. Софию, находится на пограничном, отброшенном или нижнем уровне этого мира, настолько далеко от имперского омфалоса [центр, середина] власти, насколько это возможно. Это отлично объясняет, каким образом свершилось Первое Пришествие Христа. Но Второе Пришествие (которое в действительности лишь оставшаяся часть Первого), будет прямой и удачной атакой на внутреннюю крепость имперской власти… Или же, иными словами, это уже случилось, если мы примем точку зрения Парменида об отрицании действительности Второй Формы и назовем ее лишь видимостью (то есть завесой Докос или подделкой). В ней есть нечто ненастоящее, хотя она и кажется реальной. Это копия копии, тогда как Первая Форма, напротив, подлинна. Весь мой опыт это подтверждает. Все прошлое было живым; основание его было лишь плотью. В некотором смысле, время было поглощено Второй Формой; оно умерло где-то там, и покинуло нас, оставив лишь отпечаток пустой формы. Это голограмма, но Первая Форма — не голограмма и не спроецированный образ. Потому МакКенна [ссылка неясна[63]] прав лишь частично, в том, что наша вселенная — голограмма, но Зебра (Первая Форма) ею не является. Зебра не принадлежит нашей вселенной; она вторглась в нее — что я глубоко осознал 15 месяцев назад. Подлинная реальность ворвалась в наш мир — что означает конец времен (возможно, начавшийся давно), но нереальное, голограмма, стерла ее из нашего восприятия. Настоящее великое откровение таково: Зебра (Первая Форма, Urgrund) уже пришла. Она невидима, ведь я видел Зебру снаружи, за пределами себя, она не может быть Св. Духом. Это Бог (или Христос).
Книга, которая была у Дорис[64] о Евангелии от Иоанна: «Не увидят Христа снаружи, но пребудет он в них как Дух Святой». Но Зебра была и во мне, и видима снаружи. Следовательно, это не только Святой Дух. Следовательно, Urgrund вторгся в наш поддельный мир, чтобы сразиться со Второй Формой, шаблоном ЧЖТ.
Откровение «Св. Софии» может быть решающим ключом к тому, является Зебра Богом или Христом. Христос воплощается; Бог — нет. Возможен «Космический Христос».
Я только что осознал, что мой «аджно-глазый» [с третьим глазом] гуманоид походит на идею Роберта Антона Уилсона о Сириусе[65] (где Земля — это сердечная чакра, а Сириус — аджна). Совпадение? А ведь он был связан с этим в то же самое время. Две точки пересечения.
(1978)
«Стигматы» изображают самонадеянного, слепого Бога (т. е. артефакт), который считает себя истинным Богом, а также иллюзорные миры зла: ложные миры.
«Лабиринт» показывает наше истинное положение (ужасную статичную металлическую тюрьму), покрытое милой завесой иллюзий. «Лабиринт» также рассказывает о Спасителе.
«Слезы» изображают Черную Железную Тюрьму и объясняют, как ее слуга спасается (т. е. Феликс Бакман, работающий на круглосуточной бензозаправке, обращается в христианство, точная противоположность сцене из Деяний, в которой черный человек крестится-обращается).
В «ЧВЗ»[66] Тагоми, подобно Бакману, стремится покинуть ЧЖТ: в случае мистера Тагами это не обязательно: акт непослушания (невидимому артефакту, «Богу»).
В «Свихнувшемся времени» изображается преднамеренно Ложный мир, созданный как завеса, преграда.
В «Оке небесном» изображается Ложный (закрытый) мир, скрывающий Истинный,
Когда ВАЛИС закончит работу, будет явлен мимикрирующий спасающий организм и ЧЖТ за голограммой (то есть будет явлено, что сейчас 70 г н. э., Рим, что в некотором роде совмещает «Свихнувшееся время» и «Убик». Будет явлена голограмма, смотрящийся в нее, спасительные послания, а также новый мир в награду за героические деяния).
(1978)
По самой своей природе это deus absconditus [скрытый бог], но скрытый рядом с нами («Преломи былинку, и там Иисус»).[67] С этой превосходной точки зрения можно по-новому перечитать и перетолковать все священные писания. Так можно понять многие путаные аспекты, в чем натуральная теология никогда не имела успеха, а также понять, почему знание Бога всегда должно быть познанием в откровении. «Ремесленник невидим в своем ремесле». Имманентный и тихий, о нем можно с нежностью сказать: «застенчивый Бог». Что еще можно сказать о Нем? Я видел его таким во сне об Икнотоне[68] — застенчивым Богом. Was hab ich gesehn [Что я видел?]. В том сне он был застенчивым создателем с клыками, скрывающимся за зданием. Когда я увидел Его, все было, как я предполагал. Я увидел его наконец, я знал — я пойму.
К.У. отметил сходство между некоторыми вещами, которые описывал я и о которых писал [Уильям] Берроуз — я имею в виду мою убежденность, что мы как раса или даже как планета «больны», т. е. вечно заперты, и что божественная сущность-лекарь восстанавливает нас.
Совпадение? Берроуз говорит[69] о вирусе — о том, что слово становится вирусом, заражающем нас, действующем на нейроны.
После прочтения Берроуза я влип в «Убик». Для читателя определенно будет легко (и разумно) решить, что Берроуз и я знаем что-то и хотим, чтобы наши романы хотя бы частично воспринимались как истина. С ними связана определенная (разоблачающая) правда — я чувствую это в его книге, чувствую и в своей. Как говорила Кэтрин Курц[70], «а не пишет ли нечто через нас?»
Не похож ли Палмер Элдрич на некоего паразита, встраивающего себя в людей как в носителей? Но я чувствую Томаса как доброе, а не злое вторжение. Но это все равно было вторжение в мою психику, подавление. Стоит ли всегда осуждать такие вторжения?
Был ли я обманут? Не вывело ли оно — он — меня из проблем?
В этом нет никакого сомнения: такие места из романа Берроуза, как сообщение «Делай это — делай это» внутри другого сообщения — слова, который изначально в нем не присутствовали, подобно внутренней триграмме гексы И-Цзин. Есть один абсолютно «треугольный» элемент, связанный с l) «Убиком», 2) тем, что я видел 3-74, плюс преступники-паразиты, новые копы и заражающий вирус.
Роман Берроуза <-> 3-74 <-> «Убик». Роман Берроуза связан с «Убиком» и «Стигматами» через опыт 3-74.
(1978)
Преступный вирус[71] контролирует путем преграждения (погружения нас в нечто вроде полусна) так, что мы видим мир не живым, но инертным. Человек сведен к автомату. Это запирание поддерживает само себя; оно не дает нам осознать это и наших охранников (и наших спасителей тоже). Так что восстановление заключается не в улучшении, но в подъеме (прочь отсюда).
Если существует бессмертие, должен быть другой вид времени: тот, в котором события прошлого (т. е. прошлое в своей целостности) можно вернуть, вернуть назад. Я сталкивался с таким временем, т. е. бессмертие возможно.
(1978)
Зебра — это высшее божество и спаситель-посланец Убик/Ранситер. Это Симон Маг в его истинной форме: великий плазмат, чье существование, деятельность в истории и присутствие полностью неожиданны и неизвестны для нас — если только он не в нас — только Зебра может увидеть Зебру. Он вошел в меня при рождении или в детстве. Я — гомоплазмат: Зебра действует в сизигии с человеком. Мое писательство — цель этой сизигии. Я восстанавливаю Гностический Гнозис в мире в трешевой форме, как в «Убике».