Экзорцист: Проклятый металл. Жнец. Мор. Осквернитель
Шрифт:
– Разберемся, – нагнал его Кястайла. – Я понимаю твои чувства, но распорядись, чтобы гвардейцы не мешали моим людям проводить дознание…
– Понимаешь? Ты?! – резко обернулся рыцарь, но взял себя в руки и лишь стиснул кулаки. – Кто-нибудь уцелел?
– Нет.
– Проклятье! – Ричард окинул бешеным взглядом окруживших его людей, и чинуши из городской Стражи невольно подались назад. – Как такое могло случиться?
– На карету напало тринадцать человек. – Хоть начальник тайной жандармерии и не подчинялся капитану Гвардии, Юрис Кястайла решил отношений
– Тринадцать против шестерых?! – уставился на собеседника рыцарь. – И мои парни не разделали их под орех? Быть такого не может!
– …и пятью арбалетами. Локиса и двух гвардейцев – сразу насмерть. Еще один твой щитом успел закрыться, но болт пробил его насквозь и засел в боку, – переступая через тело налетчика, вздохнул Юрис. – В итоге девять из тринадцати нападавших остались здесь.
– Это уже больше похоже на правду, – был вынужден признать скрипнувший зубами Ричард. – Дальше что?
– Зарезали преподобного, кучера и слуг, добили своих и умчались до прибытия стражников по переулку на соседнюю улицу.
– Их нашли?
– Можно и так сказать. – У Кястайлы дернулась щека. – На соседней улице зашедшего к ростовщику дворянчика из приезжих десяток дружинников дожидался. Они удиравших убийц и порубили на куски. Решили – ограбление.
– Бесы! – выругался рыцарь. – Хоть бы кто ушел! Ладно, вот что, Юрис, вынь из этого дворянчика душу. Не верю я в такие совпадения – он точно в сговоре. Подрядили исполнителей убрать, как пить дать, подрядили.
– Я бы вынул, – опустил взгляд на испачканные кровью носки туфель начальник тайной жандармерии. – Да только кто-то ему стилет под лопатку загнал. А дворянчик-то в общей свалке и не участвовал вовсе…
– Нападавших опознали?
– Никаких зацепок, точно – приезжие.
– Своих я забираю, – заявил рыцарь, старавшийся не задерживаться взглядом на лежавших на брусчатке телах. Боялся сорваться. И так перед глазами стояли белые плащи, испачканные черными пятнами засохшей крови. Плащи его гвардейцев. Тела его людей. – А дружинников потряси. Может, кто чего видел или слышал. Любая зацепка на вес золота…
– А стоит ли? – понизил голос Кястайла.
– Даже не сомневайся, – прошипел Ричард Йорк и накрыл плащом уложенное в телегу тело Локиса. – Теперь это личное…
Когда Белый рыцарь вернулся в замок, тот напоминал растревоженный муравейник. Все суетились, бегали, шушукались в стихийно собиравшихся стайках и вновь отправлялись по своим делам. И лишь гвардейцев, непривычно хмурых и угрюмых, не затронуло всеобщее волнение.
Не говоря никому ни слова, Ричард Йорк прошел в каминный зал, схватил со стола графин с наливкой, потянулся за бокалом, но передумал. Скрипнул зубами, вернул графин на место и, усевшись на свое излюбленное место, уставился в огонь.
Выпить хотелось просто жутко. Но рыцарь знал: стоит только дать волю чувствам – и станет еще хуже. Много, много хуже. Нет, надо перетерпеть. Загнать в себя, как делал уже не раз. Спрятать.
– Что-то пошло не так? – поинтересовалась явившаяся в каминный зал в черном платье герцогиня. Траур? Ну да – преподобный!
– Все пошло не так, – не оборачиваясь, обронил Ричард. – Когда я найду того, кто организовал эту бойню, вырву твари печень. И заставлю съесть.
– Какие могут быть последствия? – Сола обошла вокруг стола. Все верно – в первую очередь дела. Эмоциям сейчас не место.
– Не будь там моих парней, – тяжело вздохнул Ричард Йорк, – хватило бы одного слуха, чтобы город вспыхнул, как стог пересушенного на солнце сена.
– Даже найди мы виновных? – присела на краешек стула герцогиня.
– Даже так, – мотнул головой рыцарь. – Но горожане знают о мертвых гвардейцах. Наверняка многие видели, как они отбивались. Любому, кто вякнет о нашем участии в этом деле, я без колебаний перережу глотку. Нет, всем давно известно, что не стоит трогать моих парней. И это дает нам шанс…
– В тот раз ты все же перегнул палку, – фыркнула Сола. – Цеховики долго не могли уразуметь, почему из-за одного-единственного гвардейца ты перетряхнул весь город.
– Потом я с ними повстречался, и все недоразумения разрешились сами собой.
– Надеюсь, в этот раз ты будешь более дипломатичен?
– Я – да, – усмехнулся рыцарь. – А вот стражники и жандармы уже роют носом землю. Найти они ничего не найдут, но шороху наведут знатно. Так надо.
– Тебе видней. – Заслышав шум голосов за дверью, герцогиня поднялась со стула и отправилась на свое место.
Пока собравшиеся для участия в обсуждении сложившейся ситуации вельможи рассаживались вокруг стола, Ричард Йорк размышлял, не приложил ли кто из них руку к убийству преподобного. Потом покачал головой и опять отвернулся к огню. Никто из придворных не решился бы действовать, не заручившись поддержкой герцогини. А Сола ничего о готовящемся покушении не знала – в этом сомнений у Ричарда не было ни малейших.
– Полтора десятка вооруженных до зубов головорезов устраивают бойню в центре города, убивают моих гвардейцев, настоятеля монастыря… – сразу взяла быка за рога герцогиня. – Как это понимать?
– Ваше высочество, расследование только начинается, – заюлил явно ожидавший подобного вопроса Юрис Кястайла. – Но дело осложняется тем, что все его фигуранты уже мертвы…
– Об убийстве преподобного мы еще поговорим, – перебила начальника тайной жандармерии Сола. – Сейчас я хочу узнать, как в город смогла проникнуть столь многочисленная и хорошо вооруженная шайка? Куда смотрели ваши люди? И сколько еще таких банд в Ольнасе?
– Если бы они хоть чем-то себя проявили, мы бы их тотчас повязали, – поборол неуверенность Кястайла. – Но это пришлые наемники, нанятые на одну работу. Таких всегда сложно арестовать заблаговременно. А что касается второго вопроса, ваше высочество, то сейчас мы со Стражей организуем совместные проверки, после которых на руках у жуликов не останется даже столовых ножей. Да и самих жуликов поубавится…