Элчан-Кайя
Шрифт:
– Что ты, сдурел?
– кричат греку.
А Христо на фелюгу, тискается меж людей.
– Зачем не зарыл могилы? Бросил там руку! На мертвой руке это кольцо блестело!
– А, проклятое племя! Семя Иудино!
– бормочет Христо.
– Да, -
Рассердился Христо, выкинул камсу в море.
– Фира! Иди домой!
– кричит.
– Нечего тут бабам делать! Живо!
Фиру в спину толкнул. Завизжал Филос: ногой его в зад стал колотить Христо. Обрезал канат, обрезал якорь, и в море.
Один Христо в море, не взял и собаки, думает: зачем старик бросил в море перстень? Кто его там подымет!
– Э! Когда высохнет море, пускай берут свой перстень каменные турки! Ничего не сделал ни кинжал, ни перстень - один Христо да лопата. Трелля! Святое мое дело.
XIX
Набрал Христо двенадцать бочек платков, ковров и целый бочонок масла розового.
"Отдам масло в собор, - думает Христо, - и буду святой человек".
Вот уж третья ночь. Низкое небо стояло и стал ветер. Повисли паруса. Одно море кругом, и один Христо среди моря. И вот пошла зыбь с востока видно, там работает ветер. Слепые зыбины ходят. Чуть по гребешкам всплескивают. И показалось греку, что ищет слепая зыбь фелюгу, щупает гребешками. Тронет фелюгу, обшарит, как слепой, и покатит дальше. Сидит Христо, руль держит, сжался, съежился, а фелюга болтает обвисшими парусами и нет ходу.
Огляделся Христо и никого не видать, только черно стало с востока. Идет ветер - левант. Двинул ветер в паруса, и понеслась фелюга, как с испугу. Оскалилась зыбь, пошла белыми гребнями. Бьет в фелюгу, бросается в паруса.
"Нашла меня, нашла?
– думает Христо.
– Выноси, фелюга!"
А еще полморя впереди.
Темно стало, и рванул шторм от леванта. Сидит Христо, вцепился в руль и уж не уворачивается от зыби - неси, неси, фелюга! Увидать бы наутро свой берег. Воет ветер в снастях. Остановится черная зыбь над Христо, постоит и разорвется белым гребнем, рухнет на палубу. Мокрый Христо сидит и уж не оглядывается на зыбь. Вдруг слышит сквозь вой, сквозь рев - шум идет от леванта: будто небо оборвалось и метет подолом по морю.
Повернулся грек, глянул тайком из-под козырька, и показалось, будто облако несется на него, сбоку, с леванта. Не мог глаз оторвать, держался за руль и не знал, куда свернуть. Ближе серое облако. Паруса! Обмер Христо узнал паруса.
– Элчан-Кайя!
Элчан-Кайя идет на каменных парусах, уходят мачты в черное небо и белой пеной режет надвое море.
Вьется фелюга меж зыбей, но уж полнеба закрыл Элчан-Кайя, прямо на Христо идет.
Крикнуть не мог Христо и шепчет без звука:
– Аман! Аман!
И прошел каменный корабль по фелюге, а сам растаял в шторме, в черном небе.