Элемента.М
Шрифт:
Изабелла была безупречна. Мила, застенчива и ожидаемо молчалива. Арсений, держащий ее за руку, кажется, даже переоделся по такому случаю.
Дэн манерно раскланялся.
– Привет!
– сказала ему Изабелла просто.
В отличие от Арсения, она была у Дэна первый раз, и идя к гостиной по дому восхищенно осматривалась. Конечно, дом Майеров не был и близко похож на замок Гард, но тоже был ничего.
Усадив гостей в гостиной, он предложил даме воду и фрукты. С удовольствием угостился виноградом Арсений, а Изабелла от всего отказалась. Дэн не знал бы, о чем с ними говорить, всё же Изабелла внушала ему какую-то робость, если бы, как и до этого шумно плюхнувшись на диван и обозначая свое появление телефонными трелями не появился отец.
– Я извиняюсь, - сказал он вместо приветствия и тут же ответил на звонок, - Майер! А, здорово! Что-то не признал твой номер. Ясно. Слушай, Паш, давай я тебе попозже перезвоню, занят сейчас, не могу говорить. Ага, давай!
И он повесил трубку.
– Здравствуйте! Извините еще раз, - откланялся он Изабелле, - Арсений!
Он крепко пожал руку другу сына, которому кивнул.
– Ну, что сразу в лабораторию?
– он вопросительно посмотрел на сына.
– Не, пап, скажи, что там с фантиком. Это кстати, Арсений, его забрал. Изабелла тоже в курсе?
– он вопросительно посмотрел на девушку. Она кивнула.
– Как ни странно, - с чувством начал отец, - с этим фантиком тоже что и с кровью девушки. Там золото. Я себя прямо каким-то королем Мидасом чувствую - к чему ни прикоснусь, всюду золото.
Все улыбнулись в ответ на его реплику, даже Изабелла.
– В фантике, правда, золото немножко другое. Коллоидное. Прямо нано частицы. И с чем-то еще. Но это другое соединение определить не удалось, слишком уж микроскопический образец.
– А для чего могли использовать это золото?
– спросил Арсений, - Этой женщине дали его прямо перед какой-то процедурой. И еще сказали не запивать.
– Ну, не запивать это понятно, ни одно гомеопатическое средство не рекомендуют запивать. Только так оно и работает. А вот что это могла быть за процедура, сложно сказать. А женщина эта, кто?
– Человек, пап, причем пожилой человек, - пояснил Дэн.
– Люди коллоидное золото используют для повышения иммунитета и омоложения. Считается, что оно препятствует старению. Правда, при регулярном применении.
– А асы? Они его как-то используют?
– снова спросил Арсений, - Даже не так. Какого эффекта мог ждать азур от этого средства, назначая его человеку? Причем две дозы с интервалом в час.
– Ну, у меня только одно предположение. Ему нужно было, чтобы в крови ее было большое количество золота, поэтому и дали именно эту коллоидную форму. Поэтому и выбрали интервал в час. Думаю, именно за это время в крови образовалась бы его максимальная концентрация с учетом скорости всасывания.
– Скажи, а фамилия Франкин тебе о чем-нибудь говорит?
– спросил Дэн.
– Кто? Франкин? Хренов Франкин? Опять?
– распалялся все больше при каждом очередном повторении его фамилии отец, - Это же этот Франкин притащил Шейна в наш институт. И место тепленькое зав. отделением ему приготовил. И даже выбил для них с Шейном какой-то гранд на исследования. Дай Бог памяти, как оно называлось-то?
Он вскочил с дивана, постоял, потом опять сел.
– Что-то с амнезией связанное.
– У тебя что ли?
– не понял Дэн, - Амнезия?
– Да не у меня. Название работы их было с памятью связанное. Нарушения памяти, искажения.
– Парамнезии?
– подсказал Дэн.
– Точно! Парамнезии. Только знаю я, что там они по тому гранду исследовали - один сплошной Корсаковский синдром, - и он махнул рукой, - и сами пили и добровольцев своих только и делали что спаивали.
– Ну, в принципе, в рамках работы. Грубое расстройство памяти при алкогольном отравлении, это и называется Корсаковский синдром, - пояснил он для друзей.
– О, ну, ты то своего Шейна, как всегда все бросаешься защищать, - махнул на него рукой отец.
Дэн многозначительно посмотрел на Арсения и ничего не сказал, пропустив отцовское замечание мимо ушей.
– Скажите, Герман Валентинович, а долго они с Шейном вместе проработали? И почему Франкин из института ушел? – вмешался Арсений.
– С Франкиным они были знакомы давно. Очень давно, - повернувшись к парню, начал рассказывать Майер-старший, - Они толи в одном институте учились, толи еще в школе познакомились. Даже история у них там была какая-то романтическая, только треугольная. Вроде оба любили одну и ту де девушку, или девушка любила одного, а замуж вышла за другого. Врать не буду, точно не знаю. Только после этого поссорились и даже работали они где-то в разных городах. Потом где-то опять встретились и здесь Франкин этот Шейна встретил прямо с распростертыми объятиями. И когда место это освободилось, он его никому не отдавал, потому что Шейна ждал. Я, честно скажу, потому на него так и зол, что сам претендовал на эту кафедру. И столько усилий приложил, чтобы это место занять, а все напрасно. Мне дали вот социологию, хотя какой я социолог, когда из лаборатории не вылезаю. Социология она что, так, болтовня одна. Вот Шейну она бы подошла намного лучше. А я практик, мне биология старения, практика с опытами, с пробирками нужна.
– Пап, да не расстраивайся. У нас же всё равно лаборатория общая. Нравится тебе, так вы оттуда с Алькой и не выходите. А уж что там у тебя в трудовой книжке записано, какая разница?
– попытался поддержать его Дэн.
– Да я и не расстраиваюсь, - улыбнулся отец, - Я злюсь!
И он сжал кулак и шутливо нахмурил брови.
– А почему Франкин ушел?
– напомнил Арсений свой вопрос.
– А вот это никто не знает. Просто вот взял, получил лицензию и ушел в психиатрию. Открыл свой частный кабинет. И с тех пор что-то его не слышно и не видно.
– А дружил этот Франкин с кем-то еще в институте, кроме Шейна?
– опять спросил Арсений.
– А тебе оно зачем?
– подозрительно посмотрел на него отец Дэна.
– Не за чем. Просто интересно что за человек.
– сказал Арсений.
– Скользкий он как червяк. И как червяк же если в какую дырку нос свой засунет, то уж точно влезет туда весь. Но я с ним близко общался редко. Оно с одной стороны и понятно, он азур, я мем. Они азуры и вообще редко с кем кроме своих общаются. Но даже азуры бывают разные. И если сравнивать его, скажем, с Шейном, которого я не люблю, то по сравнению с ним Шейн в сто раз лучше. Но только это, конечно, мое личное сугубо субъективное мнение.
– Да нам как раз ваше личное субъективное и интересно, - улыбнулся ему Арсений.
– Ну так что, идем?
– и Герман Валентинович очередной раз поднялся с дивана и прихватил из вазы большую горсть винограда.
– Пап, я, тогда с вами не пойду, наверно. Вот возьми то, что Алька просила, - он передал ему шприц с кровью, - Изабелла!
Он откланялся девушке, прощаясь.
– Э, погоди как. Скажи, а на кой хрен тебе стулья?
– спросил его отец, уже почти уходя.
– Кстати, стулья!
– ударил себя Дэн по лбу, - А ты откуда знаешь?