Элемента.М
Шрифт:
Можно было, конечно, поехать только с новым водителем Юрой, но он дал девчонке обещание и обмануть ее не мог. А Юра все утро провозившись с заглохшей машиной, ни за что не соглашался ее снова отдать Дэну. Пришлось ехать втроем. Получилась солидная такая делегация.
Поначалу Настя их обоих сильно стеснялась. В машине было тесно. И Дэн в прямом смысле слова кожей чувствовал, как ее эта близость волнует. Дэн подозревал, что его присутствие больше, чем присутствие Юры. Девчонка непроизвольно старалась держаться ближе к водителю. Дэн пытался шутить и даже разговорил Юру, чтобы она так не напрягалась, но после первой же остановки, уже эти усилия уже не понадобились.
Когда приехали по первому адресу, Настя высказала решительное желание идти с Дэном. Вчерашнего душераздирающего зрелища полуразрушенного барака не наблюдалось - они подъехали к довольно ухоженному и довольно большому дому, поэтому Дэн легко согласился. Он вообще не мог понять, как из такого свежевыкрашенного дома с чисто выметенным двором с упитанной ленивой собакой на цепи мог поступить запрос для Дома Престарелых. Но пробыв в этом доме совсем недолго, им стало понятно все и без дополнительных вопросов. В дом их запустила девчонка лет восьми и хоть мать ее была тоже дома, разговаривать приходилось именно с этой вертлявой егозой с двумя косичками. Женщина не молодая уже, седеющая, в халате поверх другой, как говорят, приличной одежды, едва поздоровалась и больше ей с ними не только поговорить было некогда, просто остановиться и дух перевести времени не хватало. Она снова между кухней и спальней - из которой постоянно доносились приказы хриплым старушечьим голосом. Между прихожей и сараем - в котором жалобно блеяли козы, и при этом успевала еще что-то помешивать на плите, мыть посуду и гладить жирного наглого кота, который терся у ее ног на кухне. Оказалось, женщина была даже не мать девчушки, а бабушка. А Мария Степановна как было написано на бумажке у Дэна - это владелица противного голоса, доносившегося из спальни, была мама бабушки, прабабка девочки. Ходила она плохо, а вот командовала хорошо. И в Дом Престарелых ее хотела отправить внучка, мама девочки, но она не хотела, чтобы бабушка знала, иначе она расстроиться. "Потому что бабушка тоже работает как мама и сильно устает. Это она в обед прибежала бабушку покормить и по хозяйству управиться" - поведала им девочка, поминутно крутя туда-сюда головой, мотая косичками и ни секунды не стоя на месте. В-общем, все было понятно и так. Никто никуда эту Марию Степановну не отправит, да и сама она вряд ли куда пойдет. Поэтому облегченно вздохнув, они вернулись в свою машину.
После посещения этой вполне благополучной семьи, Настя немного отошла. Дэн был для нее слишком старым, и он намеренно хотел с ней пообщаться, чтобы в ее юной головушке все встало на свои места. Чтобы перестала она видеть в нем Прекрасного Принца, а поняла, что он простой, земной, обычный и взрослый. Не нужно было ему это ее слепое обожание, и ей оно было не нужно. Он очень надеялся, что, пообщавшись с ним, она это поймет. И первый шаг в этом направлении уже был сделан. С мелкой кривлякой Дэн общался строго, как взрослый, да еще и доктор. И девчушка робела и отвечала честно и серьезно, как могла, возможно немного его побаиваясь. На Настю же внимания никакого не обращала, даже не дала погладить хитрого кота, бесцеремонно оттащив его назад на кухню. И эта разница в возрасте лет в восемь, что отделяла ее от Дэна, также отделяла ее и от девочки, но именно к девочке по возрасту она казалась ближе. И она это очень хорошо почувствовала и как-то успокоилась. А еще дорогой выяснилось, что у Юры был сын, которых вместе с другом отдали учиться в кадетскую школу в Дубровке. А раньше они с Настей учились в одном классе. И разговоры об их кадетских буднях и их приезде на зимние каникулы домой увлекли Настю намного больше, чем сидящий рядом Дэн. Но на этом все радостные события от их поездки закончились.
По следующему адресу они застали полупьяную компанию, еще не протрезвевшую со вчерашней попойки, но уже начавшую набираться для завтрашнего похмелья. Избитого полуголого деда из рук пьяной бабы забрали сразу, не спрашивая даже кто из этой компании приходиться ему родственником. Пока Дэн оказывал ему в машине первую помощь, Юра с Настей собрали его документы и кое-какие вещи. Собирать было и нечего, у деда кроме старых и свежих синяков ничего и не было. Дед плакал навзрыд, прижавшись к Дэну в кузове. Настя рыдала в кабине, вытирая рукой текущие вместе с тушью слезы. Успокоилась она только когда деда привезли в больницу и передали с рук на руки дежурному врачу Сергею Алексеевичу. Седой и опрятный в неизменных очках и белой шапочке Сергей Алексеевич был похож на доктора Айболита и оказывал на пациентов благостное воздействие одним своим присутствием. Он всегда был уравновешен, нетороплив, и умел очень внимательно слушать, глядя непременно поверх своих очков. И как бы не был раздражен, расстроен или раздосадован его собеседник, под действием этого внимательного взгляда и мерного покачивания головой, говорят, успокаивались даже буйно помешанные. Успокоился и дед. Высохли слезы и у Насти, которая высказала непреклонное желание ехать и по остальным адресам тоже.
– Вот не думал я что с таким столкнусь в родной деревне, - вздохнул Юра, - Ведь небольшой вроде поселок, все на виду. И вот тебе. И ведь дом стоит, считай, на центральной улице. А молодежь пьет, гуляет, и не работает. Куда катиться этот мир?
И он еще раз тяжело вздохнул.
– Дэн, а откуда у Вас эти адреса по которым мы ездим?
– спросила Настя.
– На свободное место в Дом Престарелых люди приходили просить. Кто за соседей, кто за родственников, за вчерашних старушек вот почтальонка просила. Она одна, наверно, и помнила, что они там живут.
– Они что еще и газеты выписывали в свой барак?
– удивилась Настя.
– Ага, и журнал Мурзилка, - засмеялся Юра. Дэн тоже улыбнулся.
– Она им пенсию носила, - объяснил Дэн.
– Блииин, - улыбнулась она, - Вот я затупанка.
И Дэн почувствовал, что они стали уже не просто тремя случайными людьми в одной машине. И подтверждая это, по следующему адресу, увидев очередной запущенный палисадник и сарай с покосившейся крышей, не сговариваясь пошли все втроем.
Ни один шелудивый пес не вылез им на встречу, дорожка к дому была не чищена, но на ней были свежие следы.
– Кто-то вышел, а потом вернулся назад, - сказал Юра, внимательно рассматривая следы.
– А может приходил, но обратно ушел?
– спросила Настя.
– Э, нет! Смотри внимательней, - и он присел сам и позвал к себе нагнуться девушку, - Видишь? Этот след сверху!
– тыкал он пальцем в снег.
Дэн по выражению Настиного лица понял, что ничего она не видит, но она не стала спорить и коротко сказала: - Ага!
Дэн молча улыбнулся и пошел к дому. Дверь была закрыта изнутри. На его стук через какое-то время на окне дернулась серая от времени занавеска и дверь открыл еще один седой дедушка. Давно не стриженные волосы на нем были смешно всклокочены, но он поспешно приглаживал их рукой с негнущимися пальцами, пропуская Дэна в дом.
– Так, а разве ж я Скорую заказывал?
– с недоумением уставился он на Дэна и на видневшуюся за покосившимся забором машину.
– Да, мы, Федор Кузьмич, не по вызову, - сказал Дэн, - Мы по своей воле. Пришли узнать, как вам тут живется.
– А, так вы с Собесу что ли?
– снова не понял дед.
– С Собеса, с Собеса, - сказала входящая вслед за Дэном Настя, - У нас в Доме Престарелых место освободилось. Вот пришли узнать справляетесь вы сами? А то зима ведь на дворе. Можем вас пристроить хотя бы и на зиму.
Дэн с Юрой недоумевающе переглянулись у нее за спиной. Дед недоумевал еще больше.
– Да я пока справляюсь, - сказал он, - Мне ваша богадельня пока без надобности. У меня все свое, вот и картошки накопал, и дров на зиму купил. И пенсии, слава Богу, хватает. Здоровье бы не подвело, так и перезимую. Ежели бы ваш Собес мне прислал кого помочь дрова перетаскать, вот от этого бы не отказался. А то сарай-то завалился, лежат кучей на дворе, снегом забиваются. Да собака вот сдохла от старости. Мне б щенка, все было бы веселей.
И словно услышав про щенка, из-за угла вылез облезлый старый кот и уставился немигающими глазами на непрошенных гостей.
– Щенка не обещаю, - ответила Настя, совершенно войдя в роль, - А с дровами поможем.
– Вот и хорошо, - согласился дед.
– Ну, мы пойдем тогда, - сказала Настя, - Будем вас время от времени навещать. И на счёт Дома Престарелых подумайте.
– Подумаю, подумаю. Что там только думать?
– ворчал дед из-за двери, закрывая за ними засов.
– Слышь, Собес, вон дрова-то, - показал Юра Насте на приличную кучу дров, сваленную как попало и слабенько прикрытую сверху от снега старыми покрывалами, - Их если не убрать, то к весне ближе дед до них и не доберется.