Элемента.N
Шрифт:
– Возможно, ждет своего милого отчима, - зная, что играет с огнем, ответила Вики.
Она подошла к нему слишком близко, зная, что всё равно не сможет пройти. Он протянул руку и сквозь халат потрогал её грудь. Ей нравился его настрой – и то что для Арсения было всего лишь красивой ложью - для самой Виктории могло вот-вот стать правдой. Она не была уверена, что может забеременеть от Арсения, она придумала это сама. Но Лоренцо был чистокровным азуром, от него – могла. И эта сумасшедшая идея, когда-то давно пришедшая в голову её отцу – родить ребенка, чтобы
– Я слышала моя мать в саду, - сказала она спокойно.
– Да, она привезла какие-то растения, они с твоей бабкой будут высаживать их до вечера, - ответил он, не сводя с нее глаз.
– Тогда, если в твои планы не входит трахнуть меня на кухонном столе, я жду тебя в своей комнате, - она поднырнула под его руку, пока он не пришёл в себя, и, не оглядываясь на ходу добавила: - Захвати Ламбруско!
Она была уверена, что он придет, но что он придет так быстро - она едва успела задернуть шторы. Он поставил на столик бутылку и фужеры и со словами – Это подождет! – стал развязывать на ней халат.
Скорее распалённая, чем удовлетворённая предыдущим парнем, Виктория не возражала. И Лоренцо оправдал её ожидания. Он был горяч, силен и неутомим. Они пили игристое белое сладкое вино и продолжали снова и снова. Сколько ему было лет? 35-40? Виктории всегда казалось, что он младше матери, но теперь она точно знала на что променяла она больную капризную дочь.
На свои трясущиеся подгибающиеся ноги она даже не смогла встать, чтобы закрыть за ним дверь, а еще не мешало бы принять душ. Был у Лоренцо только один видимый недостаток – всё тело его было покрыто мягкими завитками кучерявых волос, которые приятно щекотали, но и липли, и оставались на покрытом потом теле. Виктория встала, посмотрела на свой живот – сняла пару волосков, решила, что душ подождёт, и упала на кровать, намереваясь проспать до вечера.
Она едва успела прикрыться одеялом, когда дверь без стука открылась. Вики еще думала, что это бабуля, когда приятный женский голос произнес:
– Вика, ты что, заболела? – она прошла мимо неё к окну. Только мама называла ее по-русски – Вика.
– И комнату не мешало бы проветрить - у тебя здесь какой-то странный запах.
Она раздёрнула шторы, открыла окно, и в этой залитой послеобеденным солнцем комнате присела к ней на кровать.
– Я привезла такие красивые гиацинты, мы высадили их возле беседки, тебе обязательно нужно будет сходить посмотреть, они так быстро отцве…, - ее ласковые руки убрали за ухо растрепанные волосы, поправили одеяло, и Вика даже слегка приоткрыла один глаз, когда мама неожиданно умолкла на полуслове. Она сняла с шеи дочери волос и внимательно его рассматривала, потом слегка загнула одеяло и сняла с ключицы еще один. Она оглянулась – увидела пустую бутылку и два бокала, и слегка потянув носом, наконец, догадалась, что это был за запах – густой специфический запах секса смешанный с мужским одеколоном Лоренцо. Она повернулась и одним рывком попыталась сорвать с Вики одеяло, но этого девушка ей уже не позволила. У Лоренцо оказался еще один недостаток – он был женат на ее матери.
Вики ни за что бы не созналась – да мало ли мужчин во вселенной, покрытых кучерявыми волосами и пользующимися
Спать, Виктория, конечно, уже не смогла, и приняв душ, она уже час пила с бабушкой на веранде легкое красное вино, а мать всё орала, и Лоренцо всё скулил.
– Мне кажется, она собирает его вещи, - предположила Марго.
– Откуда у него здесь вещи? Наверно, она собирает свои, - невозмутимо возразила Вики.
– А куда она поедет? – спросила бабушка, - Своего дома у неё нет, квартира во Флоренции принадлежит Лоренцо.
– Наверно, вернётся к отцу, - ехидно улыбнулась Вики.
– Свят, свят!
– перекрестилась бабушка, - Только не к отцу! Мальчик к старости только начал приходить в себя. Говорит, с какой-то докторшей у него отношения.
Вики искренне хихикнула, и улыбка еще не сошла с ее лица, когда на веранду как разъяренная фурия, влетела ее мать.
– А ты, ты! – заорала она на Викторию, и то, что она смела улыбаться сейчас, после того что произошло, видимо, подстегнуло её еще больше, - Убирайся из этого дома! И будь ты проклята!
И вышла она так же стремительно, как и вошла.
– Надеюсь, она не забыла, что это мой дом? – посмотрела Марго на Вики с недоумением, потому что та стала улыбаться еще шире и еще радостней, - Прости, к старости начинаю хуже соображать – он не с тобой ли случайно переспал?
Вики не ответила.
– Свят, свят! – снова перекрестилась бабушка, - Бедная моя девочка!
– Ну, почему же бедная! А он был очень хорош!
– улыбнулась ей Вики, и когда старушка, осознавая произошедшее снова потянулась рукой по лбу, резко её остановила:
– Ба, да хватит уже креститься! Не веришь ты ни в богов, ни в чертей, так и сиди уже не причитай!
– Да сама не знаю, что это на меня сегодня нашло – магнитные бури может какие? Давай, подолью тебе еще, - подняла она бутылку и замерла в ожидании Викиного бокала.
– А давай! – не заставила себя долго ждать девушка, - И у меня есть тост. За предначертанное!
– Что это за хрень такая - предначертанное? – удивилась Марго, но поддержать не отказалась.
– Это такая хрень, что уж если суждено, то суждено и никуда от этого не денешься!
И Вики продолжала пить вино и удивляться тому как всё оказалось просто – ни к чему не обязывающий, даже приятный, а не только целительный секс, и вот к предательству отца уже добавилось проклятье матери и всего полшага до презрения друзей. А ведь изначально она хотела просто выжить.
Глава 5. Пеон
Ровно в десять тридцать утра Дэн позвонил в домофон. Вместо того чтобы просто появится в её квартире как обычно, как делают все алисанги, он позвонил в домофон, и она открыла ему дверь подъезда и ждала теперь на пороге своей квартиры.
Свежий, бодрый, красивый он улыбался, выйдя из лифта. Из-под распахнутой на груди куртки при тусклом искусственном освещении подъезда ярко пестрели бело-серые ромбы, украшавшие его свитер, показавшийся Еве знакомым.