Елена Прекрасная. Красота губит мир
Шрифт:
– Так вот ты какая…
– Какая? – Елена постаралась, чтобы в голосе не прозвучал страх.
– Красивая…
– Ну это всем известно. А ты кто?
– Я?
Он словно и собирался отвечать, а переспросил невольно…
– Верно мать говорила, что Афродита обещала отцу любовь самой красивой женщины.
До Елены начало медленно доходить.
– Ты кто?! Зачем ты сюда пришел? Ты… ты сын Париса?!
Тот вздохнул и чуть улыбнулся:
– Да, я Кориф, его сын.
– За… зачем ты здесь? Отца нет!
– Мне
Ну вот и все! Охраны нет, даже если кто-то и услышит зов, то прибежать уже не успеют, парню достаточно протянуть руку, чтобы вонзить нож ей в сердце! Мелькнула мысль, что это даже лучше, все равно когда-то погибать, какая разница – от меча Менелая или от клинка этого мальчика? А он молод, совсем молод, не старше ее собственных сыновей, оставшихся там, в Спарте… Рука невольно потянулась пригладить взъерошенные волосы, провести по щеке. Конечно, это сын Париса и именно таким был в юности его отец! Та же ямочка на подбородке, тот же разлет бровей…
И вдруг в ее глазах метнулся ужас, а рот раскрылся, чтобы закричать – за спиной Корифа стоял сам Парис, причем с занесенным мечом в руке! Она не успела даже вскрикнуть, а мальчик повернуться, это в бою Парис был медлителен и пуглив, когда ему самому не угрожали, он мог быть решителен, Кориф упал, сраженный отцовским мечом, не успев даже понять, что происходит.
Елена опустилась перед упавшим мальчиком на колени, подняла его голову. В глазах Корифа медленно гасла жизнь, но он все же успел прошептать:
– Ты самая красива…
– Ты принимаешь любовников даже в мегароне?!
Женщина подняла глаза на мужа, и было в них что-то такое, что он отшатнулся.
– Это твой сын Кориф…
Что было потом, она даже не помнила, кажется, бросилась прочь, кажется, прибежала к Креусе… Она больше не могла видеть Париса, человека, сломавшего всю ее жизнь, опозорившего своей трусостью, а теперь из глупой ревности убившего собственного сына…
Но возвращаться домой пришлось. Парис валялся пьяным, тело Корифа уже унесли на сожжение. Всем было все равно… Царевич из ревности убил собственного сына, но город видел столько смертей, что еще одной не заметил.
На следующий день появилась Креуса и предложила:
– Нужно уходить отсюда и как можно скорее.
– Куда?
– Пойдешь со мной? Я выведу. Есть спрятанное золото.
Елена неожиданно для Креусы возразила:
– Только я без детей не пойду!
– Каких детей?!
– Своих детей, Креуса, у меня трое сыновей в доме у Гекубы. К тому же я снова беременна и осталось не так долго…
– Зачем тебе они?
– Они мои дети!
– Хорошо, приходи ночью к восточному выходу из дворца, только постарайся, чтобы твой придурок тебя саму не убил или не запер.
Вечером Парис снова валялся пьяным, и Елена с Клименой выскользнули почти незамеченными. Только старая Эфра грустно посмотрела им вслед, но что она могла? Попросить взять с собой? Кому нужна старуха? Рассказать Парису, что жена удирает? Но тогда он убьет и Елену тоже.
Было душно, и Елена чувствовала себя не слишком хорошо, все же сказывалось перенесенное за последние годы и дни.
Креуса, увидев, что подруга едва держится на ногах, поторопила:
– Ты что-то плохо выглядишь, впервые такое вижу. Пойдем быстрее, чем раньше выберемся, тем лучше.
– Где мальчики? Я без них не пойду!
– Ох, уж эти беременные! Это последняя твоя беременность, больше я тебе рожать не позволю. Уродовать на такое время такое тело! И вообще, дети – обуза, к чему тебе они? – Недовольно поморщившись, Креуса распорядилась: – Идите, я вас догоню. В храме Афродиты за ее большим щитом тайный ход, ждите там. В сам ход без меня не суйтесь, там охрана, убьют.
– Нет, я подожду тебя здесь.
– Елена, к чему тебе эти щенки?! Пусть их растит Гекуба или вон папаша Парис.
– Я без детей никуда не пойду! Если ахейцы возьмут Трою, то мальчиков убьют!
Креуса хотела сказать, что нарожает новых, но вспомнила собственную угрозу такого больше не позволять и вздохнула:
– Хорошо, ждите.
Троя спала, где-то пела свою песню цикада, чуть шелестел листьями деревьев легкий ветерок… Время тянулось немыслимо медленно. Елена пыталась себе представить, что делает Креуса. От храма до дворца не так далеко, шума не слышно, значит, удалось пробраться незамеченной, но почему ее до сих пор нет?
Большая желтая луна медленно скатывалась за верх Скрейской башни. Елена уже готова была бежать во дворец сама, когда появилась Креуса:
– Не удалось. Их так хорошо охраняют… Ты не проболталась случайно?
– Ты что?!
– Елена, пойдем без них, а?
– Нет, – замотала головой женщина, – без детей не пойду!
– Вот заладила: не пойду, не пойду! Хорошо, уходим завтра. Я постараюсь заранее привести их туда в это же время. Только не обмани!
Весь следующий день Елена была не в себе, отговорилась дурным предчувствием из-за беременности. Оно действительно было дурным, сердце чувствовало, что произойдет что-то страшное.
Днем женщина, несмотря на жару, даже поднималась на стену, чтобы посмотреть, что происходит в лагере ахейцев. Но там было спокойно. Ближе к вечеру Креуса прислала свою служанку сказать, что все подготовила.
Почему-то Елена не сомневалась, что их схватят либо здесь в Трое, либо там за пределами стен. Но ей хотелось только попытаться вывести детей, а там будь что будет. Она пробиралась по ночным улицам, закутавшись в плащ, с одним желанием – в любом случае уговорить Креусу спасти мальчиков, даже если придется рисковать своей жизнью.