Эльф из Преисподней
Шрифт:
Но вообще-то, я не собирался умирать лишь из-за того, что какая-то мысль треклятого божка решила обнулить всё живое на планете. Хорошо ещё, что Ольга не воспользовалась силой артефакта, чтобы разнести нас — скорее всего, она давно забыла о нашем существовании. Её целиком охватила жажда приблизить счастливое хилиазмическое [5] будущее. Или прошлое?
Я слабо представлял, как может работать перемещение во времени путём перемещения в пространстве, но узнавать это на практике желания не было. Вместе с тем следовало здраво оценить собственные возможности.
5
Хилиазм (от греч. «тысяча»),
Я был заперт в смертном теле.
Вокруг бушевала божественная сила.
Я медленно умирал от кровопотери.
В таких условиях воля практически ничего не давала. Бессмысленно опираться на внутренние ресурсы. Но для того-то я и запасся инструментами, которые сейчас могли пригодиться.
— Эллеферия! — закричал я, преодолевая слабость тела. Перед глазами плыли кровавые мушки. Кожу щипало от концентрированного божественного духа, — Я признаю тебя! Ты — наш путь к перемене! Ты — наше спасение, наша свобода!
Я обернулся к своим спутникам, отмахнулся от недоверчивого изумления на лицах Петра и Виктории. Отчего-то моя тушка вызывала в них чуть ли не столько же подозрительности, сколько творящееся повсюду безумие.
— Молитесь ей! — заорал я, и язык обожгло нестерпимым жаром. Давление на кожу и глаза усилилось. Вскоре нас растворит в потоке энергии, если мы не остановим ангела.
— Для меня не придумали молитв, — в панике пискнула мёртвая богиня.
— Что-то же должно было пробудить тебя?!
— Песни! Я помню, как отозвалась на песни!
— Так пой, пой что помнишь! Только ты можешь спасти нас!
Там, где концентрация божественного слишком сильна, даже такой сильный демон, как я, мало что может. Но почему бы не воспользоваться узким проходом между скалами? Овладеть пространством не как демон, но как бог — в этом крылся наш шанс.
И Эллеферия запела. Запела дрожащим, ломающимся голосом — крошечная тень самой себя, новорождённая богиня, убитая в собственной колыбели.
Дело пойдёт, дело пойдёт! В таверне девушка поёт, Счастье придёт, счастье придёт, Счастья достоин французский народ, Аристократ просит пощады, Попы своим благам не рады, Мы справедливостью сильны, Мы Лафаетовы сыны, Придёт к достоинству народ, Дело пойдёт, дело пойдёт, И от избранников он ждёт, Что, Дело пойдёт, дело пойдёт! Когда народ вооружён, Он в лжи и правде искушён, Дорогу к счастью он найдёт, Дело пойдёт, дело пойдёт [6] !6
«Ah! ca ira» (также «Ca ira»; рус. Ах, [дело] пойдёт!» или Ах, пойдут дела на лад!»; название традиционно передаётся в транслитерации: «Ах, са-ира!») — одна из самых знаменитых песен Великой французской революции; до появления «Марсельезы» — неофициальный гимн революционной Франции. Возникла летом 1790 года в дни подготовки к празднику, посвящённому годовщине взятия Бастилии.
Русский по-прежнему не давался Эллеферии; переводя на ходу, она запиналась и подбирала правильные слова, но вскоре это прошло. Повторяя за ней, я ощутил, как богиню окутывает знакомая сладкая горечь.
Надежда и разочарование. Победа и опустошение. Мечты и их несовершенное воплощение.
— Кровь — вино революции! — закричал я, поддаваясь наитию. Воздушная подушка, формируемая волей, перестала сдерживать кровь, и она хлынула из обрубка.
Самопожертвование во имя великой цели — демоническую суть обожгло болью, но это придало сил Эллеферии.
Закрыв глаза, пела Лютиэна. Пели Пётр и Вика, обхватив друг друга, будто объятия были способны отвратить их от гибели. Пела Дженни, и по личику её стекали слёзы.
Чего желает эта орда, Рабов и горе-королей? Кому готовит так упорно Свой воз оковов и цепей? Они для нас! Потерпят ли французы Бесчестья груз, ведь вызов брошен нам? Навечно сбросили мы узы, Их не вернуть к нашим ногам [7] !7
«Марсельеза» (фр. La Marseillaise) — патриотическая песня времён Французской революции, принятая Французской республикой в качестве государственного гимна: в первый раз Конвентом на девять лет с 14 июля 1795 года до провозглашения Первой Империи в 1804 году, во второй раз 14 февраля 1879 года при Третьей республике; остаётся государственным гимном Франции до настоящего времени.
Голос Эллеферии окреп, раздался вширь, и фигуру богини охватило слабое изумрудное сияние.
«Уверуйте!» — молил я, и они уверовали, — «Цепляйтесь за хлипкий канат надежды, карабкайтесь по нему прочь из бездны отчаяния! Это единственное, что способно спасти нас всех».
Король обет нарушил свой, Как «верный сын» правит страной. Ему держать ответ! Пощады больше нет! Пропляшем Карманьолу, Дружно вперёд, дружно вперёд! Пропляшем Карманьолу, Пушечный гром нас зовёт! Дворяне все стоят горой За короля, за старый строй. Но струсят все они, Когда пойдут в бои [8] .8
«Карманьола» (фр. Carmagnole) — анонимная, но очень популярная песня времен Великой французской революции, сочинённая в 1792 году. Название, вероятно, происходит от имени итальянского города Карманьола, где большую часть населения составляла рабочая беднота.
Эллеферия декламировала торжествующе и проникновенно, упиваясь властью, что рождалась из нашей веры.
Этого было недостаточно. Цель была близко, я чуял это — ещё немного, и накопленной силы мне хватит, чтобы ударить по Ольге. Но близость эта была обманчивой.
Ноги подломились, однако я заставил себя подняться. Упрямо, на одной злости приковылял к Николаю, который уставился на меня взглядом, в котором плавало сумасшествие.
— Ты-ты-ты… что… зачем?!
Я врезал ему по лицу. Из сломанного носа хлынула кровь, закапала на туманный пол.
— Тебе нужно отдельное приглашение? Она — богиня, — ткнул я обрубком в сторону Эллеферии, — и она спасёт нас. Спасёт, если будешь молиться ей. Проси у неё перемен. Проси свободы. И пой, помесь ишака с гиббоном, пой!
Пару мгновений Николай переводил одуревшие глаза с меня на богиню, затем неуверенно затянул куплет, повторяя за ней. Не сразу, но жажда жизни овладела им, а вместе с ней — робкая надежда, что перемены настанут.
Жуткий треск и грохот схлопывающегося пространства.