Эльфийская ночь
Шрифт:
– Кави-младший?..
– Говорю, жив твой... жив ты.
– Содара?
– Держи сектор, - сухо проговорил Немец.
Оба замолчали. Эльф держал сектор и прислушивался, человек же... Кави мог лишь слышать его дыхание - и находить хотя бы малое успокоение в том обстоятельстве, что дыхание это звучало ровно и вполне уверенно.
– Поднимите мне крышку, - жалобно прозвучало из-под ног, и прихваченный бечевою деревянный
Кави кинул быстрый взгляд назад. Сударь капитан не оборачиваясь отступил от своего наблюдательного пункта на шаг и всем весом надавил на крышку.
– Сиди, Дурта, сиди, - негромко сказал Немец, переждав очередной поток приглушённых "невежд", "дикарей" и "тумулов".
– Шальная пуля... стрела, то есть... хотя теперь уже и пуля - вот зараза-то!.. Короче, прилетит гостинец дуриком - и кранты. А тебе ещё расшифровывать там чего-то.
– Карг, сударь капитан, - подсказал Кави.
– Правильно. Вот Карг расшифруешь - тогда пожалуйста, гробься на здоровье.
– Эээ... тут сыро, - донеслось из погреба, - и скучно.
– Врёшь, конечно, - спокойно сказал Немец, - стал бы ты свитки-то свои в сырости держать.
– А "скучно"?
– заинтересованным тоном предположил погреб, с очевидным удовольствием втягиваясь в дискуссию.
Но диковатые сии препирательства оказались прерваны самым решительным образом.
– Капитан!
– раздался далёкий хриплый голос Содары. После единственного, но явно более чем убедительного выстрела сударя капитана гвардейцы во мгновение ока, сохраняя строй и прикрывая своего принца одоспешенными телами, втянулись обратно в лес. Кави слышал скептическое хмыканье человека, и вынес из него то впечатление, что ни расстояние, ни частоту деревьев достаточной защитою от собственного "калаша" Немец не считает.
Это обстоятельство внушало определённый оптимизм: несмотря на численное превосходство противника, возможность контролировать ситуацию не утрачена.
Однако и Кави-младшего, - живого, хвала сурам!
– отступившие гвардейцы забрали с собою.
– Капитан! Щенок твой лесной у меня, здесь!
– Цел он там?
– прокричал в ответ Немец, тут же мягким движением переступая к другому проёму в стене - благо щелей в грубо пригнанных досках хижины хватало.
– Цел покамест.
– Постарайся, чтоб "покамест" растянулось!
– посоветовал сударь капитан.
– А то
Эльфийский слух уловил то ли возмущённый, то ли обескураженный подобной высокомерной декларацией кашель Содары. Судя по всему, принцу недужилось всё крепче, несмотря на усилия колдунов-целителей. Впрочем, зелёное крыло Академии вряд ли ранее сталкивалось с подобными напастями... Увы; сколь нелепо сложившееся противоречие: решительность Лорда-Хранителя в поисках спасения от болезни препятствует этому самому спасению!.. и чем решительнее действует Содара, тем острее делается сие бессмысленное противостояние.
– Твоё колдовское орудие подвело меня!
– закричал принц.
– Но меч не подведёт! Я даю тебе четверть хоры на то, чтоб...
– Сколько это?
– немедля спросил человек, припадая одним глазом к оптической трубе своего "калаша".
– Чуть менее, нежели миновало с момента Вашего выстрела, - так же тихо ответил эльф, - ежели помните, хора соответствует одному земному часу.
– Правильно, - сказал Немец, беспрерывно и энергично перенацеливая ствол оружия, но, очевидно, не находя искомого, - вспомнишь тут. Чёртова истеричка!..
Кави, разумеется, отнёс замечание на счёт Содары, который, всё более теряя голос, продолжал выдвигать условия сдачи.
– Увы; он всего лишь нащупал наше слабое место, сударь капитан, - вполне искренно произнёс эльф. К единожды убитому им Содаре он действительно ни малейшей враждебности нынче не испытывал.
– В сущности, в его положении...
– Пат, - сказал Немец, - "драгунов" - девятнадцать, плюс четыре к ПМ... сперва снять офицеров и лучников...
– И магов.
– И магов. Затем в ножи...
– Пагди, - напомнил эльф.
– Пат, - согласился сударь капитан.
– Не успеть нам мелкого вынуть.
– Не успеть, - скрепя сердце вынужден был признать Кави, безотчётно оглаживая рукоять меча.
Верный Пагди выручал его уж столько раз... тем паче - теперь, когда за спиной принца-консорта тяжким грузом пролегли годы бесчисленных сражений, даровавших эльфу не только глубокое искренное отвращение к отъятию жизни, но и опыт, бесценный опыт; знание будущих событий и угроз; и непревзойдённое, - в его времени, - мастерство мечника. Ежели в сорок лет он сумел убить - неужто на девятом десятке не сумеет воздержаться от убийства?