Эльфийские камни Шаннары
Шрифт:
Они сидели молча, пока солнце почти не скрылось за линией деревьев и сумерки не растянулись по долине серой тенью. Наконец Алланон поднялся. Так же без единого слова, они направились к лошадям и медленно поехали на восток вдоль края долины, пока не добрались до склона, заросшего дремучим лесом. Здесь они начали спускаться в долину. Они продирались сквозь сплетение ветвей, позволяя коням самим выбрать дорогу во тьме.
Когда они закончили спуск, ехать стало значительно легче. Чистое, залитое светом луны небо сияло в просветах листвы, ночные птицы пронзительно вскрикивали, потревоженные
Наконец раскиданные точки желтого света начали проглядывать сквозь стену деревьев, слабые звуки голосов долетали до них в тишине. Алланон спешился, знаком указывая Вилу сделать то же, и дальше они пошли пешком, держа коней под уздцы. Лес заметно поредел, густого кустарника и сухостоя больше не было, впереди вырисовывалась низкая каменная стена с деревянными воротами. Высокие деревья окружали стену, скрывая все, что было за нею, однако Вил понял, что они находятся на восточной окраине деревни и желтые огоньки в просветах деревьев были пламенем масляных светильников в домах.
Они привязали коней к железному столбу у ворот. Алланон поднес палец к губам. Они тихо проскользнули в ворота.
То, что Вил увидел потом, несколько приободрило и обрадовало его. Перед ними простирались террасы садов, множество цветов поражало разнообразием и буйством красок даже при бледном свете луны. Каменная дорожка, поблескивающая вкраплениями металла, скорее всего серебра, вела вниз по ступенчатым террасам к лужайке с деревянными скамьями и оттуда — к маленькому домику с мансардой и открытой верандой, выходящей в сад. Цветочные клумбы раскинулись под зарешеченными окнами, темно-малиновые тисы и синие ели росли прямо у входа. Вторая дорожка вела от крыльца мимо раскидистых старых берез к дороге, проходящей позади дома. Чуть поодаль светились окна других домов.
Вил с изумлением взирал на все это. Жизнь чувствовалась везде — яркая, буйная, неудержимая. Все напоминало картинку из хорошей книги сказок.
Он вопросительно взглянул на Алланона. Маг чуть насмешливо улыбнулся и жестом велел Вилу следовать за ним. Они прошли по искрящейся тропинке через сад к лужайке, затем свернули к дому. Из занавешенных окон лился свет, изнутри доносились приглушенные звуки голосов. Детских голосов, отметил Вил про себя. Он был так удивлен этим открытием, что не заметил толстого полосатого кота, развалившегося на нижней ступеньке крыльца. Он очнулся как раз вовремя, чтобы не наступить на спящее животное. Кот поднял усатую морду и нагло уставился на Вила. Другой кот, угольно-черный, торопливо соскочил с крыльца и без единого звука метнулся в кусты. Друид и долинец поднялись по ступенькам и остановились у двери. Из дома раздался веселый, заливистый смех.
Алланон настойчиво постучал, и голоса стихли. Кто-то подошел и остановился у двери.
— Кто там? — спросили приятным, нежным голосом, и занавеска, закрывающая дверное стекло, слегка отодвинулась.
Друид вышел вперед, так чтобы свет падал на его смуглое лицо.
— Я, Алланон, — ответил он.
Настала долгая тишина, затем они услышали звук отодвигаемого засова. Дверь открылась, и к ним вышла эльфийская девушка. Она была небольшого роста, маленькая даже для эльфов, хрупкая, тоненькая, с золотистой от загара кожей. Каштановые волосы свободно ниспадали до пояса, оттеняя детское личико, наивное и мудрое одновременно. Она быстро скользнула взглядом зеленых живых глаз по Вилу, затем внимательно посмотрела на друида:
— Алланон ушел из Четырех земель более пятидесяти лет назад. — Голос ее был спокоен и тверд, но в глазах затаился страх. — Кто ты?
— Я — Алланон, — повторил друид. Он выждал. — Кто еще смог бы найти тебя здесь, Амбель? Кто еще может знать, что ты одна из избранников?
Эльфийка молча смотрела на него. Когда она попыталась заговорить, слова не приходили. Девушка крепко сжала руки; спокойствие она сохраняла с большим усилием.
— Дети боятся остаться одни. Надо уложить их спать. Подождите, пожалуйста, здесь.
Амбель повернулась и скрылась в глубине дома, откуда слышались звуки беготни и встревоженный шепот. Затем раздался мягкий, успокаивающий голос Амбель. Алланон направился к широкой скамье неподалеку от крыльца. Вил остался на месте, прямо у двери, прислушиваясь к голосам.
«Боже мой, она сама еще ребенок», — подумал он.
Она вернулась буквально через минуту, вышла на крыльцо, плотно закрыв за собой дверь, с недоумением посмотрела на Вила, который смущенно улыбался ей.
— Это Вил Омсфорд, — донесся из темноты голос Алланона. — Он учится у сторов, он — целитель.
— Здравствуйте… — неловко начал Вил, но она уже шла мимо него к скамье, на которой сидел друид.
— Зачем ты пришел, друид, если только ты и в самом деле друид? — спросила Амбель; неуверенность и гнев смешались в ее голосе. — Это дедушка послал тебя?
Алланон поднялся:
— Нам надо поговорить. Может, пойдем в сад?
Девушка замялась на мгновение, потом кивнула. Они прошли по серебристой дорожке к скамьям на лужайке. Здесь Амбель села. Друид уселся напротив нее, Вил — чуть поодаль. Долинец понял, что сейчас он будет только зрителем.
— Зачем ты пришел? — повторила Амбель. Теперь ее голос был более решительным.
Алланон поплотнее завернулся в плащ.
— Меня никто к вам не посылал. Я пришел сам. Я пришел просить тебя вернуться в Арборлон вместе со мной. — Он помедлил, — Я буду краток. Элькрис умирает, Амбель. Запрет теряет силу, некоторые демоны уже на свободе. Очень скоро они вырвутся все и захватят Западные земли. Только ты можешь этому помешать. Ты — последняя из избранников.
— Последняя… — прошептала она, слова застряли у нее в горле.
— Избранники мертвы. Все. Демоны убили их. Теперь они ищут тебя.
Ее лицо застыло от ужаса.
— Нет! О чем ты говоришь, друид? О чем?.. — Слезы текли по детскому лицу. Она быстро смахнула их. — Они действительно умерли? Все?
Друид кивнул.
— Ты должна вернуться со мной в Арборлон.
Амбель мотнула головой:
— Нет. Я больше не избранник. И ты это знаешь.
— Я знаю: тебе хочется, чтобы было так.
Зеленые глаза гневно сверкнули.
— То, что мне хочется, сейчас не имеет значения. Я больше не служу, для меня все прошло. Я не избранник.