Эльфы-лжецы и паук-тиран
Шрифт:
– Ни стыда, ни совести…вообще в душе ничего лишнего!
Он недолго созерцал её слёзы, сплюнул под ноги и исчез в зелёном портале.
– Ментально изуродовал всю душу, гад…
Как в жутком сне жизнь перевернула ставшие близкими, ненаглядными черты лица в ненавистные, невыносимые. Оплевав душу, истребив самые дорогие сердцу воспоминания о горячих поцелуях, заменил их на отчаянное бессилие перед судьбой. Почему сразу не разглядела вчера, что в порывах этого эльфа не было и капли любви? Почему так легко поверила
А дома Дана узнала о внезапной болезни матери по её вине, и узнала о том, как Грета беззаветно распрощалась с репутацией за оплату для лечения. И эти известия сразу опустили её на самое дно депрессии. Она часами плакала.
Чтобы отвлечь её, сёстры заставили Дану резать овощи для заготовок на зиму. Сели с ней рядом. Ножи троих девушек мелькали, кромсая сладкий перец, морковь, лук и тыкву.
Младшая протяжно выводила придуманную песню:
– Ты обманул меня,
Мой каверзный эльф.
Ты завладел мной,
Мой красивый эльф.
Ты не любил меня,
Мой капризный эльф.
Душа рыдает и
Не знает, как быть.
Триша хмурилась и старалась внести ясность в чувства сестры:
– Дана, разве эльф говорил тебе о любви?
Та шмыгнула носом и вспоминала:
– Об этом говорили его прикосновения и поцелуи.
– Поцелуи говорят лишь о плотском желании,– со знанием дела поделилась опытом Грета.
Старшая осторожно направляла сестёр на позитив:
– Тоска – преступление против души. Любая печаль опасна для здоровья. Вспомните, как я взяла себя в руки после изнасилования. Ну, не быть мне замужем. Со временем найду мужичка, чтоб ребёнка сделал, и буду жить ради своего чада.
Грета узнавала:
– Что с дитём медлишь? Поднимем как-нибудь…
– Ненавижу мужиков,– процедила та,– Не могу пересилить себя и завести знакомство…У вас хоть по согласию интим был…
Дана мечтательно протянула:
– Эльфы всё-таки красивые мужики…Отдавать себя на растерзание красоте всё же приятнее, чем, если бы на месте эльфа был кто-то несимпатичный. Хотя обидно, что ничего не помню конкретное об интиме, эльф с непроизносимым именем взял меня впрыск пьяную…
Средняя сестра успокаивала:
– О, там ничего хорошего! Лучше б я пьяная была, чем терпеть пытку болью и другого рода неприятности…
Триша авторитетно закивала, подтверждая.
Дана воспряла духом:
– Да, хватит слёзы лить в конце концов! И этот браслет его выброшу!
Младшая сорвала с руки драгоценную вещь и хотела выкинуть в очистки. Средняя перехватила её руку, отобрала браслет.
Грета оправдывалась:
– Ну, не пропадать же добру. Вдруг денег на лечение мамы не хватит…
Триша горько вздохнула и посетовала:
– Ну, не такой же ценой надо было…Хоть бы меня позвали…Мне всё равно терять нечего.
– А какой ценой? Тэрриэль меня хотел. Может, кто из вас поймал бы по-быстрому синюю птицу удачи? Отец-зверолов за всю жизнь её раз издали только видел…
На кухню вошёл Йорик, крутя в руках свёрток.
Он пробурчал:
– Ваши эльфы даже на бумагу для вас скупятся. Подарки шлют в картонке.
– Кому презент-то?– обмерла младшенькая.
– Грете,– сообщил отец и вручил свёрток адресату, сокрушаясь дальше,– Вот настали весёлые времена – мои девчата выросли…И все стали распущенными особами. За что вы, боги, так со мной?
Его средняя дочь распаковала подарок. Там оказался на тонкой золотой цепочке серебряный кулон в виде голубя, раскрывшего крылья и держащего в лапках белый камень кварца неправильной формы. А ещё лежала записка, где Тэрриэль зазывал её за новой порцией денег.
– Зовёт?– понял родитель.
– Зовёт,– кивнула Грета.
– Иди, если хочешь. Всё равно репутации уже нет,– махнул рукой глава семьи.
– А, что, нам бы мебель новую,– неуверенно проговорила та.
Дана грустно вставила:
– А, что, вдруг хоть этот эльф порядочным окажется? Замуж тебя возьмёт…
Триша вторила:
– Кто ж этих эльфов разберёт?
Йорик нехорошо хохотнул и выдал:
– И смех, и грех с вами, девки. Это ж эльфы! Благородные, самодовольные аристократы! Зачем им замарашки вроде вас? Так, поиграть и выбросить…
Тэрриэль, стоящий у крыльца трактира, удивлённо высказался, обнимая Грету:
– О, какие радостные возгласы при виде моей персоны!
– Люди очень любят добро, которое им делают другие,– просветила его любовница.
Эльф с придыханием зашептал ей в ухо:
– Пойдём быстрее в мой номер… Мне не терпится насладиться тобою…
– Уж не от любвеобильных зайцев род свой эльфы ведут? И ведь ушастые такие же… Вчера ты меня хотя бы покормил.
Мужчина расхохотался и повёл её в столовый зал трактира.
Затем умильно смотрел, как она ест.
Грета заметила:
– Богатые сокрушаются, что в желудок мало влазит, бедные плачутся, что в день надо много еды.
Любовник оценил её философию, предупредил:
– Ты особо ни на что не рассчитывай. У меня есть жена.
У девушки испортился аппетит. Она встала из-за стола. Эльф сразу подхватил её за предплечье, потянул в свой номер.
Он пожалел, что сказал о семье сразу, а не в конце свидания, залебезил:
– Но я подумываю взять тебя в эльфийское королевство. Устроишься служанкой где-нибудь недалеко от меня, и продолжим знакомство.
Она остановилась, переспросила, глядя в глаза протеже:
– Заберёшь в эльфийское королевство?