Эльфы. Во власти тьмы
Шрифт:
— Не будь таким самоуверенным. Если то, что донеслось до меня из города, — отголоски их силы, то они запросто могут нагрянуть сюда с мощным оружием и дурными намерениями. Мы не можем позволить себе, чтобы нас захватили врасплох.
— Нас возглавляет Катиетт, так что этого не случится. А теперь у нас есть еще и вы.
Ауум искоса взглянул на Такаара, и сердце у него упало. Он опасался, что звуки голосов пробудят в нем неадекватную реакцию, аналогичную той, что заставила его выпрыгнуть из лодки. Но то, что он увидел, потрясло его куда сильнее. Такаар не находил себе места. Он судорожно скреб ладони, потирал руки, ковырял под ногтями, сплетал и расплетал пальцы.
— Разумеется, я не могу войти туда. И это не страх перед тем, что они могут сказать. Нет. Я понимаю, на что ты намекаешь. Мне нужно подготовиться. Чтобы взглянуть в лица столь многих людей после того, как я долгие годы жил один. — Он посмотрел на Ауума, и на лице его отразилось облегчение оттого, что он наконец нашел уважительную причину. — Вот так. Мне нужно подготовиться.
— Такаар, не думаю, что у нас есть время для…
— Ложись, — прошипел Такаар.
Он ухватил Ауума за плечо, и оба простерлись на земле. Справа от них, всего в нескольких ярдах, в поле зрения вдруг возник маг. Вслед за ним появилось и еще несколько человек. Всего их было девять, и двигались они с поразительной легкостью, не производя почти никакого шума. Это были совсем не те обычные солдаты, которых Ауум встретил неподалеку от убежища Такаара. Они направлялись к ручью, на плеск воды, которым сопровождалось купание, и должны были неизбежно обнаружить лагерь.
Ауум приподнялся, собираясь скользнуть вслед за ними, но рука Такаара удержала его на месте. Юноша взглянул на мастера. Вся нервозность покинула того, и в глазах Такаара светилась прежняя решимость, хорошо знакомая Аууму еще по боям на Хаусолисе.
— Их слишком много, они рассредоточены и хорошо обучены. Идем за ними, но нападать не спеши. Они хотят установить местонахождения иниссулов. Мы не можем позволить им уйти с этим знанием.
— Они убьют тех, кто купается в ручье, — прошептал Ауум.
— За все нужно платить. И можешь не спрашивать меня о том, откуда я все это знаю.
От ручья донесся пронзительный крик, тут же резко оборвавшийся. Катиетт вскочила на ноги, на ходу выхватывая клинки, и, расталкивая мирных обывателей-иниссулов, рванулась через весь лагерь на голос. Все головы повернулись в ту сторону, откуда он прозвучал.
— Тай, за мной. Пелин, возьми десять человек. Расставь их на опушке, но в лес пусть не входят. Марак, Фалин, охраняйте тыл. На нас напали.
Катиетт пробежала мимо последних бараков. ТайГетен взяли лагерь в кольцо, успокаивая встревоженных обывателей. У нее было восемьдесят воинов. И пятнадцать Молчащих Жрецов. Общий сбор почти состоялся.
Она вбежала под зеленый покров и остановилась. Позади нее замерли Меррат и Графирр. Она жестом показала им: расходимся в стороны. Глаза ее моментально привыкли к полумраку, и она вгляделась в подлесок в поисках чужого присутствия. Крик донесся от ручья. Или из купальной зоны, или чуть выше по течению, где вода собиралась в бочажок. Взгляд, брошенный направо и назад, подсказал ей, что Марак и Фалин заняли свои места. Пелин уже должна была выставить оцепление. У нее наверняка руки чешутся пустить клинки в ход. Именно поэтому Катиетт не позволила ей вернуться обратно в город. Пелин могла поддаться жажде мести, а несмотря на всю ловкость, она все-таки не обладала скоростью или умениями подлинного воина ТайГетен.
Листва здесь была еще не такой густой, как в чаще леса. Ручей, причудливо петляя, неспешно нес свои воды на запад, а на его отлогих берегах росли кусты и деревья, низко свисавшие над водой, в которых искали и находили укрытие многие
Любой, вздумавший остановиться здесь, оказывался у всех на виду. Катиетт выругала себя за то, что слишком уж уверовала в глупость и некомпетентность людей. Другого объяснения у нее не было: или это, или же за кем-то из них умело проследили, когда они уносили из города сорок погибших соплеменников.
Движение. Прямо впереди. Катиетт подняла руку над головой, выпрямив пальцы. Меррат и Графирр замерли. Ни у кого из них не было на лицах маскировочной раскраски. Она пугала обывателей в лагере, а после того, как прозвучал этот дикий вопль, времени наносить ее уже не было. Без нее Катиетт чувствовала себя голой. Выставленной на всеобщее обозрение и уязвимой. Она плотнее прижалась к стволу какого-то широколистного растения.
В поле ее зрения появились двое мужчин, ступавших осторожно и почти бесшумно. Они двигались, раздвигая кустарник грудью, держа клинки опущенными вниз, а не прорубая ими дорогу. Расстояние до них не превышало тридцати ярдов. Чуть дальше и правее появились еще двое. С левой стороны — еще одна парочка. Заметить их было нелегко. Они надели накидки темно-зеленого цвета, а кисти их рук прикрывали черные перчатки. Смуглые лица обрамляли длинные волосы и темные бороды.
— Идут по двое, — прошептал Графирр, притаившийся рядом с ней. — Явный промах.
— И они разошлись слишком далеко, чтобы прикрывать друг друга. Похоже, они знают, что делают, но это — общая ошибка. Мы возьмем среднюю пару. Добейте остальных, если они станут убегать. В любом случае ими займутся Пелин и Марак. Тай, вперед.
Катиетт выбрала место для удара. Протоптанная тапиром тропа пролегала сквозь засохшие кусты, в которых виднелся небольшой проем, за которым, однако, открывалась целая поляна. Она бесшумно скользнула вперед, не выпуская из виду намеченную жертву. Меррат двигалась в паре ярдов справа от нее, Графирр — слева. Люди не заметили их маневра.
Катиетт выскочила из укрытия в пяти ярдах от первого солдата. Тот мгновенно отреагировал, криком оповестив своих товарищей и взяв меч на изготовку. Над головой у него заунывно просвистел метательный полумесяц, с глухим чавканьем впившийся в ствол дерева у него за спиной. Солдат невольно вздрогнул и отшатнулся. Катиетт прыгнула вперед, поджав колени к груди, а руки — к бокам и выставив оба клинка перед собой. Мужчина пришел в себя и попытался защититься.
Катиетт взмахнула левым клинком, отводя его меч в сторону, а правым полоснула его по лицу. Он успел присесть, но лезвие зацепило верхушку черепа, с тошнотворным хрустом вонзившись ему в голову над самым ухом. Мужчина повалился набок. Катиетт приземлилась и взмахнула клинками, восстанавливая равновесие. Меррат стремительно атаковала второго. И вдруг в поле зрения совершенно неожиданно, словно из ниоткуда, возник третий. Он стоял от них в десяти шагах, прижавшись спиной к дереву, беззвучно шевелил губами и совершал какие-то пассы руками.
— Маг! — выкрикнула Катиетт.
И бросилась к нему. А он швырнул в нее заклинание. Катиетт показалось, будто на нее обрушился ствол дерева. Невидимая сила ударила ее в грудь, развернула и отбросила в кусты терновника. С шумом разлетелись перепуганные птицы. А маг развел руки в стороны и вновь соединил перед собой. Заклинание смяло и изломало кустарник и ветки, прижимая их к земле. Задрожали, роняя листву, деревья.
— Обходите его с боков, — крикнула Катиетт, вновь обретая способность двигаться. — Граф, прячься за деревьями.