Эликсир князя Собакина
Шрифт:
Петр Алексеевич подошел к двери и повернул ручку.
Дверь не шелохнулась.
Он нажал на нее плечом. Тот же эффект.
Паша подбежал и постучал в дверь ногой. Никто не откликнулся.
Почетные гости Ивана Ильича Тяпова, не сговариваясь, обернулись и посмотрели на окна. Петр Алексеевич подошел к ним и отдернул занавески.
К окнам были приварены крепкие решетки.
— Все ясно, — сказал Савицкий. — Апартаменты, значит, тюремного типа.
Бабст, не говоря ни слова, кинулся к своему рюкзаку. Он быстро обшарил клапан, а потом вывернул все содержимое на ковер.
Порывшись в вещах, Костя грузно опустился
— Украли! — глухо сказал он.
Глава 36
Легенда о великом дегустаторе
После изгнания ненемцев за ворота Тяповской мануфактуры Маша Голубкова не находила себе места. Сидя в предоставленном ей шефом роскошном «апартаменте», она приводила себя в порядок, но мысли ее все время возвращались к подлому поступку Ивана Ильича.
«А зачем я, собственно, на него работаю? — думала Маша. — Чтобы денег срубить? Нет. Чтоб жилось интересно? Ну да. А где мне было интереснее — полгода на подхвате у Усова или две недели с ребятами в экспедиции? Все, экспедиция кончилась. И испытательный срок тоже. Завтра стану офицером! Форма, кстати, мне офигенно идет, а черная с серебряными петлицами — это вообще будет мега-сексуально. Солдаты, ко мне! Всем восхищаться и глотать слюни три часа. Наверное, дадут неделю отпуска. Сначала пройдусь под окнами у этого придурка Двурожкина, чтоб знал, от чего отказался. Потом — в караоке и три раза подряд спою “Bad Romance”. Потом сниму квартиру на Чистых прудах. Или лучше с видом на Кремль?..»
Она зевнула и стала думать дальше:
«Интересно, а ненемцы наши как там? До Кремля дошли или в обезьяннике уже сидят? Бедные, вот они с нами попали — еще неизвестно, где хуже, в рабстве у Лиходумова или в Москве без регистрации. У них, небось, вообще никаких документов, они же дикие совсем. И Костя завтра узнает, что у него аппарат украли... Стыдно как-то перед ним. И Петя... Породистый мужик, высокий, задница спортивная... Жаль, что женат. Может, возьмет его Ильич к нам работать? А тут такая я с петлицами. И Костю хорошо бы взять, что он там у себя в музее получает?.. Жалко их всех... Вот кого точно не жалко, так это Живого, урода наглого. Хоть бы он что-нибудь ляпнул при шефе, чтоб его наши парни отлупили. Так ведь ляпнет и отлупят, а ему только на пользу. Напишет в своем ЖЖ, как его лично Иван Ильич Тяпов по мордасам хлестал, тут к нему сразу тыща френдов набежит и работу узника совести предложат».
Мысли текли медленно — сказывалась дневная усталость. Они цеплялись одна за другую, путались и постепенно перерастали в кинематографические видения.
Легкой походкой, помахивая хвостом и перепрыгивая с поганки на поганку, Мурка-терминатор пробирается сквозь заросли Пандоры.
Вдруг из-под гигантского синего груздя раздается слабый стон. Мурка спрыгивает на землю и наклоняется. Там лежит вражеский солдат с обвисшими дредами. У него перебиты все конечности.
– Спаси меня, Мурка-терминатор!
– жалобно взывает он.
– Я тебе пригожусь!
– Ха-ха-ха!
– смеется жестокая охотница.
– А вот я сейчас сниму с тебя кислородную маску и швырну твое жалкое тело со скалы хищным драконам!
Внезапно сзади раздается дикий рев. Мурка оборачивается и видит огромного тупорылого носорога с красной мордой.
— Москва всех примет!
– ревет носорог.
– К Ильичу давай! Срочно!
Мурка очнулась. В дверь стучали.
— Маша! Заснула ты там, что ли? — услышала она голос Усова. — Срочно к Ильичу! Пять минут у тебя!
— Сейчас буду!
Быстро натянув на себя черную форму и припудрив нос, агент Голубкова поспешила к боссу.
Иван Ильич сидел за своим столом, а в углу кабинета возился неизвестный Маше бородач в белом халате. Он что-то переливал из пробирки в пробирку и недовольно хмурился. Там же, на специально принесенном лабораторном столике, тикал менделеевский аппарат. Подставленная под кран мензурка была уже наполовину полна.
Усов, успевший облачиться в форму капитана гестяпо, стоял у стены, расставив ноги и заложив руки за спину. Он наблюдал за процессом.
— Садись, садись, — махнул рукой Тяпов, не дав Мурке доложить о прибытии. — Видишь, готово почти. Еще десять минут — и пробовать будем.
— А как вы дозировали ингредиенты? — спросила разведчица.
— Да на глазок, как же еще, — поморщился шеф. — Рецепта-то нет у нас. Но ничего, если пойло шибучее, то дозировка — дело десятое, потом найдем оптимальную. Уж в этом-то деле я профессор.
— Надо бы Костю подключить.
— Подключим. И Костю, и прочих твоих приятелей. Ты не гони коней. Сначала, Маша, расскажи-ка мне вот что. Как вел себя объект, выпив этого дела? Прежде чем пробовать напиток, нам надо представлять последствия. Химия химией, а психология тоже важна.
— Так я ведь вам писала.
— А ты в деталях. Время есть.
Агент Голубкова стала докладывать о последствиях употребления эликсира подопытным Бабстом, ничего при этом не скрывая. По ходу доклада она живо вообразила сначала квартиру Жозефины, потом избу отца Симеона, потом замок Кипяченого. Маша увлеклась, перед ее внутренним взором замелькали знакомые лица, зазвучали голоса, и рапорт превратился в настоящий рассказ. Особенно подробно она описала побелку Фудзиямы. В этом месте даже стоявший с каменным лицом Усов пару раз помотал головой, а бородач в халате забыл про свои пробирки и стал слушать, широко раскрыв глаза.
Недоволен рассказом остался один только Тяпов.
— Хреново, — подытожил он доклад. — Никакой коммерческой выгоды от такого пойла получить нельзя. По крайней мере, легально. А наркотой я не занимаюсь.
Иван Ильич помолчал, о чем-то размышляя.
— Да, хреново, — повторил он. — Усов! Я тебе велел подготовить сводку на краснопырьевских бычков. Сделал?
— Конечно, Иван Ильич.
— Читай!
Усов шагнул вперед, извлек из внутреннего кармана зеленую папочку и начал:
— Некипелов Иван Сергеевич, учитель средней школы номер шесть города Краснопырьевска, заслуженный учитель РФ. Начал принимать настоянный на коньяке экстракт так называемой Вакховой травы в августе 1993 года. Почти сразу наступило шизонарциссическое перерождение личности, в результате чего Некипелов превратился в бандита Кипяченого и захватил власть в городе. Итогом деятельности Некипелова-Кипяченого стала смерть ста пятнадцати человек, причем двенадцать из них были убиты с особой жестокостью. Лиходумов Михаил Иванович, ученик Кипяченого по школе номер шесть...