Эликсир вечности
Шрифт:
Генерал Ларионов выглядел растерянным. Он так уставился на мою грудь, что я почувствовала себя Памелой Андерсон. Но потом вспомнила о букве, украшавшей мой наряд. Похоже, я обратилась к нужному человеку, тем более, что у него на пальце я углядела печатку! Ресторанное освещение не давало мне рассмотреть ее хорошенько, но, кажется, мне и так известны все детали. Неужели я наконец все узнаю?
После некоторого замешательства Иван Родионович поднялся:
– Пойдемте. Здесь не поговоришь.
В отличие от официантки Ксюши, генерал – видимо, завсегдатай этого ресторана, – повел меня не в курилку, а в отдельный кабинет для VIP-клиентов,
– Иван Родионович, вы – брат жены моего отца. Вы единственный, к кому я могу обратиться, – начала я, входя в роль бедной родственницы.
Ларионов не возражал, хотя я даже не знала имени этой самой жены.
– Я слышал, что у Валентина есть дочь от первого брака. Но это было так давно, – пробормотал он и пододвинул мне стул.
А сам стал прохаживаться между столом и окном. Нервничал. Какие тут, однако, все нервные…
Что ж, передо мной тот самый чин из МВД, который сразу же вмешался в расследование дела Корского. И при этом он незнаком с настоящей дочерью Валентина Васильевича. Но как же мне его разговорить? Вряд ли он пожелает отвечать на все мои вопросы. Особенно если сам в чем-то замешан.
– Иван Родионович, вы знаете, что случилось с моим отцом? Вы можете мне сказать, почему он погиб? – осторожно поинтересовалась я.
Генерал подошел к столу и налил себе минералки в высокий стакан.
– К сожалению, пока это преступление остается нераскрытым, – тоном пресс-секретаря ответил он.
– Дело в том, что наблюдается некая странная закономерность. Не один мой родитель так же печально окончил свои дни, – пошла я ва-банк.
– Что вам известно? – вскинул брови мой собеседник, но тут же взял себя в руки. – Не понимаю, о чем вы. Ваш отец умер, это, конечно, очень печально. Но я не знал, что вы тесно с ним общались и вообще интересовались его судьбой. В любом случае, это дело прошлое. От него вам могут остаться разве что воспоминания. Вы ведь не упомянуты в его завещании?
Так, этот товарищ вообразил, что я пришла просить денег у богатого родственника.
– Мы общались, хотя его супруга и была против. Незадолго до гибели отец даже подарил мне одну вещицу, – соврала я с самым невинным видом. – Золотую печатку. Точно такую же, как и на вашем пальце.
Я затаила дыхание. Удар достиг цели! Ларионов побледнел так, что цветом лица почти сравнялся с минералкой.
13
Надо же, а я-то думала, что сегодня – не мой день! С ходу не попала на прием к генералу, вызвала недовольство начальства. Причем Петровская, похоже, специально дождалась Юриного прихода, хотя могла бы озвучить свои претензии и раньше. Но сейчас мне наконец-то повезло.
Передо мной – тот, кто в курсе этой истории. Не удивлюсь, если генерал сам принадлежит к клубу самоубийц. Он – солидный мужчина, в летах, при должности, не исключено, что у него есть молодая любовница, и уж точно – он имеет печатку с роковой буквой.
– Перстень у вас?! – вскричал Ларионов, как герой какой-то оперетты, которому объявили, что его жена сбежала с садовником.
Я скромно кивнула. Словно была женой президента, которой внезапно
– Отдайте мне его, нет, продайте! – генерал явно потерял над собой контроль. Разволновался так, словно был карточным игроком, только что поставившим все на кон. – Сколько вы за него хотите?
– Я вам отдам печатку просто так, без всяких денег, если вы мне расскажете, что означает буква V на ней, – для наглядности я ткнула себя в грудь. – Что на самом деле довело моего отца до могилы? Которую, кстати, недавно вскрыли! Вы об этом знаете?
– Понятия не имею, – Ларионов все-таки справился с собой. И заговорил не просительным, а отеческим тоном. – Деточка, я не понимаю, зачем вы задаете мне эти странные вопросы? Я могу рассказать вам лишь о себе и о вашем папе. В молодости мы с ним по-настоящему дружили. Вдвоем ездили на рыбалку, на охоту. И однажды он меня спас. Мы с ним отправились на подледный лов, и я провалился в полынью. Валентин вытащил меня. Хотя сам мог пойти на корм плотве. Та история сильно на меня подействовала. Я заглянул в глаза смерти. Возможно, это сделало меня излишне сентиментальным. Короче, я заказал две одинаковые золотые печатки. И одну подарил Валентину. Этот жест означал что-то вроде – «мы с тобой братья навек». Со временем, конечно, многое подзабылось. Мы стали общаться меньше и более формально. Но если его печатка у вас, я бы хотел ее выкупить. На память о своей юности, если хотите…
Нет, не хочу! Все-таки не зря этот господин работает в спецслужбе. Вот так взял и с ходу сочинил сказочку для наивной дурочки. Хорошую такую сказочку, которая вроде бы все логично объясняет. И даже за душу берет. Значит, печатка – вместо медали «За спасение утопающих». И зять с шурином – лучшие друзья.
– Иван Родионович, а что все-таки означает буква V? – не унималась я.
– Не знаю. Просто фантазия ювелира, украшение.
– Скажите, а не было ли с вами на той рыбалке иностранного гостя? – задала я коварный вопрос, когда собеседник уже почти расслабился.
– Какого гостя?
– Видите ли, в чем дело… В Италии недавно застрелился один венецианец. И на его пальце красовалась точно такая же печатка. Так что, похоже, они вас из полыньи вдвоем тянули?
– Не понимаю, о чем вы. Мало ли похожих украшений? Может быть, у нас был один ювелир?
– А по-моему, тут имеется и еще что-то, – задумалась я. – Жаль, что вы не хотите сказать мне правду. Тайное, как известно, всегда становится явным.
– Не понимаю, о чем вы, – повторил Ларионов, лицо его словно окаменело.
Так, больше он ничего не скажет. Пора сматываться. А то как бы генерал не вызвал подчиненных из ОМОНа, чтобы отнять у меня перстень. Если меня начнут пытать, я ведь все расскажу и все отдам. Не смогу устоять перед мальчиками из спецназа.
– Ладно, мне пора. Меня жених ждет, – пробормотала я и устремилась к двери.
– А как же кольцо? Продайте мне кольцо! – крикнул мне вслед Иван Родионович.
Но я даже не оглянулась.
– Что я тебе плохого сделал? – поинтересовался Юра, когда вновь увидел меня у нашего столика. – Это просто притон какой-то! Мне строит глазки вон та девица – по виду, несовершеннолетняя внучка Маньки-Облигации. И этот парень, кажется, из личной охраны Бори Моисеева. А я даже больше двух бокалов выпить не могу, потому что за рулем. Ну где ты ходишь?