Элитный снайпер. Путешествие в один конец
Шрифт:
— Никогда не рассчитывай на удачу в бою. А теперь давай пойдем на обсуждение, пока за нами не прислали полицию.
Пока они шли по авиабазе, Гил приметил множество людей, суетившихся внутри дальнего ангара.
— Что за чертовщина здесь происходит?
Стиллард, мельком все оглядев, продолжил идти.
— Через сто часов начнется операция «Ограбление банка». По слухам, выкуп Сандры провалился. Но служба расследования уголовных преступлений военно-морской полиции дала нам одну зацепку, которая ведет в деревню Вайгал, поэтому на рассвете мы отправимся туда. Командовать будет Кроссвайт.
— Вайгал? —
— Может быть, — предположил Стиллард, — но это уже не твои проблемы. Ты это пропустишь, пересидишь.
— Вот сидеть мне как раз больно, старшина. Я сейчас могу бегать, прыгать и особенно — плавать.
Стиллард остановился, чтобы прикурить сигару.
— Твоя задница нас там не спасет. Конечно, ранение в правую ягодицу не опасно, да и в этой операции не придется так концентрироваться… но все же мне нужен кто-то здесь, в запасе, кто будет знать координаты деревни. На случай, если мы оплошаем. И, кстати, вполне возможно, что мы оба на долгие годы окажемся за решеткой.
61
Гил имеет в виду, что территория Пакистана до 1947 года входила в Британскую Индию.
Гил вошел в ту же комнату, где получал задание для операции «Коготь тигра»; агент Лерер и капитан Меткалф уже ждали его, сидя за столом.
Было заметно, как нервничает Лерер.
— Присаживайтесь, главстаршина.
Гил отдал честь капитану Меткалфу и присел на краешек железного стула, закинув руку за спинку и немного облокотившись, чтобы не упасть.
— Может, дать вам подушечку? — спросил Лерер, прерывая напряженное молчание.
Гил строго взглянул на него:
— Нет.
Лерер украдкой посмотрел на Меткалфа. Тон Гила показал, что тот и не думает извиняться за вывезенную из Ирана женщину. Хирург еще продолжал обследовалание ее перебитой ключицы, но перед встречей Лерер выяснил, что состояние ее оценивается как «удовлетворительное» и что угрозы выкидыша нет.
Он протянул руку, включая маленькую видеокамеру на штативе рядом со столом.
— Итак, — начал Лерер, вынимая из папки стопку фотографий с высоким разрешением. Фотографии были доставлены час назад. — Начнем с самого начала. Я хочу, чтобы вы показали на этих фотографиях, где вы приземлились, где спрятали парашют и так далее. Как вы знаете, главстаршина, важно, чтобы вы точно описали все детали. И чем больше — тем лучше.
— А я думал, что с самого начала начнете именно вы, — сказал Гил, уставившись в камеру.
Лерер оторвался от фотографий.
— На борту самолета или во время прыжка произошло что-то такое, о чем мы должны узнать?
— На мой взгляд, это еще не начало, — ответил Гил, пристально глядя в камеру. По его манере держаться нельзя было догадаться, что командующий операцией сидел в метре от него.
Лерер откинулся на спинку стула.
— Хорошо. И что, по-вашему, было в начале?
— В прошлый раз мы были в этой же самой комнате, — пояснил Гил, — в тот раз, когда вы утаили
Лерер напрягся при слове «убить», которое обычно не употребляли в официальной обстановке. Теперь ему стало ясно, что Гил старается взять ситуацию в свои руки, перейдя в контратаку.
— Мастер-старшина, от вас ничего не утаили. Вам предоставили всю информацию, необходимую для выполнения задания. А теперь, возвращаясь…
— Оставаясь на этом пункте, — прервал его Гил. Затем настойчиво продолжил: — Вы послали меня в Иран убить беременную женщину и не сообщили мне о ее положении. В ваши обязанности входит сделать все возможное, чтобы я, вглядываясь в прицел, не увидел ничего неожиданного, отчего может дрогнуть рука или возникнуть вопрос, что я там делаю.
Лерер сделал глубокий вдох, собираясь возразить.
— Далее! — не давая себя перебить, продолжал Гил. — В мои обязанности входит все остальное, в том числе и непредвиденные обстоятельства. Но вы нарочно утаили от меня существенную информацию только по одному мне известным причинам. Не пытайтесь отрицать, что узнали об этом только сейчас. Доказательства того, что вы знали или не знали об этом, вы предоставите трибуналу, под который я попаду. А там я более чем охотно буду требовать для вас понижения в должности или дисциплинарного взыскания. Я ясно изложил свою точку зрения, агент Лерер? Вы просили уделить больше внимания деталям перед камерой, и я постарался именно так и сделать.
Лерер выпрямился.
— Никто не станет требовать дисциплинарного взыскания за такое…
— Я не это хотел бы слышать. — Гил по-военному расправился. — На этот раз я требую присутствия представителя начальника военно-юридической службы корпуса морской пехоты. — Он повернулся к капитану Меткалфу. — Сэр, согласно «Единому кодексу военной юстиции США» я имею право на представителя начальника военно-юридической службы на допросах, которые могут повлечь за собой уголовное преследование. Указав параметры обсуждаемой операции и суть приказов, я оформлю все документально и подам официальный запрос.
Капитан Меткалф подал знак Лереру выключить камеру, и Лерер живо это сделал.
Капитан сцепил пальцы на столе.
— Ты действительно хочешь так поступить, Гил?
— Сказать честно, сэр?
— Хотелось бы услышать правду, сынок.
— Если меня посадят в тюрьму, сэр, я постараюсь сделать все, чтобы эта сволочь пошла со мной. Моя попытка может провалиться, сэр, но, по крайней мере, он закончит свою карьеру, а это может спасти несколько жизней спецназовцев… в будущем, сэр.
Лерер ощерился, но помалкивал, зная, что Меткалф здесь решает больше, чем он сам. Ему чудовищно не хотелось, чтобы представитель военно-юридической службы присутствовал во время допроса, и сейчас вся надежда была на Меткалфа.
Капитан откинулся на стул и скрестил руки на груди.
— Ты можешь не делать этого, если я скажу, что это я приказал утаить от тебя беременность Шеркат?
Это застало Гил врасплох.
— Сэр?
— Теперь, когда ты знаешь, что именно я приказал скрыть от тебя эти данные, ты по-прежнему намерен подавать прошение начальнику военно-юридической службы?