Элитный спецназ
Шрифт:
– Аэродром и прилегающий к нему военный городок, в котором планируется провести теракт, находятся в Забайкалье. Станция Дивная, в пятидесяти километрах от областного центра.
– Как удалось за такой короткий срок установить это? – удивился Антон.
– После того как ты по телефону дал описание сюжета, рельефа, природы и типа самолетов, мы сразу связались с коллегами в Сибирском, Дальневосточном и Уральском военных округах. Через два дня видеоматериал всех подобных объектов, а там их немало вдоль железной дороги, был в нашем распоряжении. – Он выглянул в оконный проем внутрь захламленного двора, затем
– И теперь что?
– Командиру части отправлена телеграмма, – то ли пожал плечами, то ли просто поежился Линев. – Выехали сотрудники из Москвы. Принимаются меры на местном уровне.
– Для чего? – удивился Филиппов. – Ведь мы ничего там предпринимать не будем.
– А ты уверен в том, что параллельно с вами в этот регион не отправят дублеров?
– Логично.
– А теперь очень неприятная новость. – Линев нахмурился и, отвернувшись к окну, заговорил тихо и зло: – У жены Полынцева большие неприятности. Сергей, убывая из гарнизона, имел конфликт с местными отморозками. За это его жену изнасиловали и посадили на иглу. Причем плотно. – Он выдержал паузу, словно давая возможность Филиппову задать вопрос, но, не дождавшись, вздохнул: – Если он рванет к ней, мы сорвем операцию. Чеченцы не отправят двоих вместо четырех и будут искать еще людей. Думай, говорить ему это сейчас или после выполнения задачи… -…Вот такие, брат, дела, – спустя час, отведя Полынцева глубоко в сад и пересказав суть разговора с Линевым, вздохнул Антон.
Сергей долго молча стоял, прислонившись плечом к дереву. Затем, запрокинув голову, посмотрел в звездное небо:
– Значит, она сейчас в Подмосковье?
– Да, – подтвердил Филиппов. – Бригада собрала деньги, и ее поместили в платную клинику. Как теперь поступишь?
– Я офицер и принадлежу прежде всего России, а потом уже родным и близким. Эмоции и все остальное тогда, когда государство определит, то есть в отпуске. Все, закроем эту тему!
На следующее утро Антона разбудили голоса, доносившиеся с улицы через оставленное открытым на ночь окно. Он оглядел комнату. Завьялов с Полынцевым спали. Прислушался. Один голос принадлежал Салману – хозяину дома, второй был ему незнаком.
«Может, документы привезли», – мелькнула мысль.
Быстро натянув на себя спортивные штаны и взяв полотенце, он направился в душ.
Во дворе рядом с Салманом действительно стоял незнакомый мужчина. Он был довольно молод. Глаза закрывали солнцезащитные очки в дорогой оправе. Нос с горбинкой, прямоугольный подбородок. Черные волосы было коротко подстрижены.
– Как спалось, Антон? – заслышав позади себя шум, обернулся Салман.
– Спасибо, хорошо, – Филиппов постарался изобразить некое подобие улыбки. – У вас с утра гости?
– Это не ко мне, а как раз к вам.
Мужчина неторопливо обошел хозяина и приблизился к Антону:
– Меня зовут Геонид Ахматов.
При этом незнакомец со столь странным именем не подал руки, не снял очков.
– Меня – Антон, – ответил Филиппов и направился в душ.
– Стой! Я же с тобой разговариваю!
– А я с тобой нет, –
Послышались торопливые шаги и тяжелое дыхание. Наконец человек, назвавший себя Геонидом, нагнал его и грубо схватил за локоть.
Антон левой рукой сдернул с плеча полотенце, накинул его наглецу на шею и легко бросил через себя.
Плашмя упав на дорожку, выложенную кирпичом, чеченец громко вскрикнул. Очки слетели, и Филиппов обнаружил, что одного глаза у мужчины нет. От брови до нижнего века белел уродливый шрам. Послышалась ругань хозяина дома. Антон обернулся. Салман, сильно хромая, с перекошенным от страха и негодования лицом бежал в их сторону:
– Зачем ты это сделал?! – Он упал на колени перед еще до конца не пришедшим в себя чеченцем и что-то запричитал.
Филиппов зло сплюнул и быстрым шагом направился в душ, по пути ругая себя за явный перегиб и ломая голову над тем, как теперь сложатся отношения между ним и Ахматовым.
Когда он вернулся в дом, то застал Геонида и Хамида вместе с Завьяловым и Полынцевым сидящими за столом.
– Садись, – Ахматов взглядом указал на свободный стул. – Через час после того, как все приведут себя в порядок, выезжаете в Москву.
Говоря это, он никак не выдал неприязни к Антону. Вел себя так, как будто между ними ничего не произошло.
– А почему в Москву?
– Не задавай лишних вопросов. – Чеченец отхлебнул чай и обвел всех взглядом. – Торопитесь.
– А кто Салману крышу доделает? – полушутя-полусерьезно спросил Завьялов.
– На днях появятся еще «кровельщики», – улыбнулся хозяин.
До Москвы добирались одним поездом, но в разных вагонах. Полынцеву досталась плацкарта, остальным купе. Еще у Салмана Ахматов предупредил, что на вокзал прибывает каждый самостоятельно и делает вид, будто абсолютно не знаком с другими членами команды. Посоветовал даже встать в очереди разных касс.
В столице компания вновь собралась вместе, но лишь на короткое время. Чеченец назвал адрес, где к вечеру все должны были собраться, и дал по две тысячи долларов.
– Оденьтесь поприличней, – напутствовал он, – приходите, как будто на день рождения ребенка. О времени договариваться не надо. Лучше, чтобы все появились по этому адресу по одному.
– А пол ребенка можно узнать? – спросил Завьялов.
– Какой пол? – не понял чеченец.
– Ну, мальчик или девочка, – пояснил Полынцев.
– А зачем?
– Если мальчик, а я с куклой припрусь – глупо, – доходчиво пояснил Антон.
– Мальчик, – усмехнулся Геонид, – шесть лет.
– Вот это другой разговор.
К указанному времени Филиппов подошел к дому на улице Зеленодольской. Измотанный хождением по московским магазинам, жарой и метро, отказался от мысли даже на четвертый этаж подниматься по лестнице пешком. Терпеливо дождался лифта.
Массивные металлические двери открыла красивая, с большими, похожими на маслины глазами женщина. Длинные волнистые волосы каштанового оттенка спадали на плечи. Она была в вечернем платье, подчеркивающем округлости ее тела. На ногах были туфли на высоком каблуке. Антона обдало запахом дорогих духов.