Елизавета Петровна
Шрифт:
– А почему бы и не поговорить за делом? – беззаботно ответил маркиз. – Одно другому не мешает, и я люблю, как говорит всё тот же обожаемый Буало, «passez du grave au doux, du plaisant a severe». [46]
– Ну, так погоди же, я заставлю тебя замолчать навеки! – с мрачной решимостью прохрипел гасконец.
– «Rodrigue, as-tu du coeur?» [47] – смеясь, воскликнул Анри.
Не успел ещё замолкнуть его смех, как гасконец перекинул шпагу из правой руки в левую. Но не Суврэ было ловить на такие примитивные фигуры. Он, смеясь, парировал удар и выбил шпагу из рук ла Хот-Гаронна.
46
«Переходить от важного к приятному, от забавного к серьёзному»
47
«Родриге, есть ли у тебя сердце?» («Сид», трагедия Корнеля)
– Дьявол! – с бешенством вскрикнул гасконец.
– Э, полно, друг мой! – с неизменной улыбкой ответил Суврэ. – «Се ne sont que festons, се ne sont qu'astragales!» [48]
– Слава Богу! – послышался из леса чей-то торжествующий голос. – Мы подоспели вовремя!
Дуэлянты обернулись и увидели, что к ним полным карьером нёсся маркиз д'Антен, а за ним – отряд королевских драгун.
– Господа! – задыхаясь от быстрой езды, сказал д'Антен, – попрошу вас вручить мне свои шпаги! Именем короля вы арестованы!
48
«Всё это – просто фестоны и астрагалы!» (архитектурные украшения), – по смыслу – «Это – цветочки, будут и ягодки».
X
ПОЛЕТТ ДЕЙСТВУЕТ
Дуэлянты были очень недовольны и поражены этим вмешательством, совершенно не зная, чему приписать его. Анри было жаль, что у него вырывают победу, бесспорно клонившуюся в его сторону; гасконец жаждал крови противника особенно страстно, так как беззаботная насмешливость Суврэ всколыхнула всю мстительность этой низкой, грубой натуры.
В первый момент взбешённый ла Хот-Гаронн даже не подумал подчиниться требованию д'Антена.
– Ну уж нет! – крикнул он, поднимая с земли выбитую шпагу. – Я не уйду отсюда, пока не покончу с этим господином!
– В таком случае вам придётся подчиниться силе, – спокойно возразил д'Антен, подъезжая к гасконцу – Я не допущу, чтобы пренебрегли королевским приказом!
– А вот посмотрите! – мрачно кинул ла Хот-Гаронн, становясь в оборонительную позицию.
– Полно, шевалье, – строго заметил ему д'Антен. – Бешенство ослепляет вас! Времена д'Артаньяна [49] прошли, не забывайте этого. Вы всё ещё не одумались? – сказал он, увидев, что гасконец продолжает с мрачной решимостью держать шпагу в оборонительной позиции. – Десять драгун сюда! Окружить шевалье де ла Хот-Гаронна! Ну-с, а теперь вы, может быть, всё-таки отдадите мне свою шпагу?
49
Тем из читателей, которые не знакомы с увлекательным романом Дюма «Три мушкетёра», поясняем, что Артаньян был гасконским дворянином, при бывшим совсем молодым и очень бедным человеком ко двору Людовика XIII и составившим там свою карьеру В 1673 году он был убит при осаде Масгрихта на 62-м году жизни. В данном случае д'Антен намекает на очень красивый эпизод из жизни Артаньяна, когда последний вскоре после прибытия в Париж должен был последовательно драться на дуэли с тремя мушкетёрами; когда же гвардейцы Ришелье, враждовавшие с королевскими мушкетёрами, хотели арестовать их, то все четверо дали дружный отпор гвардейцам и не позволили отобрать у них оружие.
Видя всю бесполезность и нелепость дальнейшего сопротивления, гасконец с глухим проклятием сунул свою шпагу посланному короля.
– Ну а вы, милейший Суврэ, – улыбаясь, сказал д'Антен, – надеюсь, не станете причинять мне бесполезных хлопот?
– О, разумеется! – ответил Анри, подавая шпагу. – Но за мою уступчивость вы должны отпустить под честное слово графа д'Айена, который…
– Но я не имею ни малейших распоряжений относительно господ секундантов, они совершенно свободны! – ответил д'Антен.
– Ура! – ответил Суврэ. – В таком случае, милый Шарль, поезжай сейчас же в Клиши – ты уже знаешь к кому – и расскажи всё, как было. Но, Бога ради, не теряй времени даром!
Д'Айен молча пожал руки Суврэ и д'Антену, подошёл к своей лошади, отвязал её, вскочил в седло и помчался во весь дух.
– Барро и Ноэль! – приказал двум драгунам д'Антен. – Подведите арестованных к лошадям! Ввиду оказанной вами попытки к сопротивлению, – обратился он к гасконцу, – я принуждён буду окружить вас своими людьми, а вы; маркиз, поедете рядом со мной!
– Ах, вот как! – прошипел де ла Хот-Гаронн, кидая злобный взгляд на Суврэ и д'Антена. – Один дружок оказывает другому дружеские послабления! Понимаю теперь, кому я обязан этим вмешательством. Маркиз де Суврэ, видимо, позаботился гарантировать себя от печального конца! Похвально, нечего сказать!
– Замолчите, сударь, и постыдитесь! – сурово оборвал его д'Антен. – О дуэли его величество узнал от кардинала Флери, который явился с требованием предупредить поединок и покарать маркиза де Суврэ, выставляя вас невинной овечкой. Зная об отношениях кардинала Флери к маркизе де Бледекур и о ваших отношениях к последней, нетрудно догадаться, что маркиза подняла весь этот скандал из боязни лишиться вас! Стыдитесь, шевалье!
Декамп, отвязывавший в это время лошадь и уже собиравшийся свернуть в сторону, при последних словах гасконца остановился и подъехал к нему. Обождав, пока д'Антен кончит свою суровую отповедь, молодой офицер сказал:
– Шевалье де ла Хот-Гаронн! Если у вас опять случится надобность в секунданте, то я прошу не обращаться за этим ко мне. Я считаю, что во время дуэли и после прекращения её вы вели себя не так, как подобает французскому дворянину и рыцарю. Если же мои слова вам не нравятся, то я готов в любое время ответить за них с оружием в руках!
Он лёгким кивком головы поклонился гасконцу, почтительно простился с Суврэ и д'Антеном и уехал раньше, чем ошеломлённый ла Хот-Гаронн нашёлся сказать ему что-либо в ответ.
В Версаль согласно команде д'Антена отправились на рысях, девятивёрстное расстояние было пройдено почти в полчаса. У королевского дворца д'Антен спешился и прошёл в кабинет Людовика, где его величество был занят разговором с кардиналом Флери.
– Ваше величество! – отрапортовал д'Антен. – Мне удалось застать поединок в самый критический момент. По счастью, если не считать царапины, полученной шевалье де ла Хот-Гаронном, дуэль никаких серьёзных последствий не имела.
– Отлично, милый д'Антен! – ласково сказал Людовик. – Введи сюда этих господ, которые осмеливаются нарушать приказание своего короля.
– Осмелюсь доложить вашему величеству, – продолжал д'Антен, – что шевалье де ла Хот-Гаронн в дерзкой и явно непочтительной форме отказался повиноваться приказанию, отданному мною именем вашего величества, так что мне пришлось прибегнуть к силе.
– Вот как? – протянул король. – Так вот, значит, какова тихая овечка вашей эминенции?
Флери пожевал губами и спросил, поднимая на д'Антена мёртвенный взгляд выцветших глаз: