Эллины (Под небом Эллады. Поход Александра)
Шрифт:
(4) Неарх рассказывает, что Александра сердили друзья, бранившие его за то, что он лично ввязывается в сражение: сражаться это дело солдата, а не полководца. Мне кажется, что Александр сердился на эти речи, сознавая их справедливость; он понимал, что заслуживает порицания. И всё-таки он не мог совладать с собой (так иные уступают зову наслаждений) и бросался в гущу боя: до того разгоралось у него сердце и так хотелось ему прославиться. Неарх говорит, что какой-то пожилой беотиец (имени его он не называет), узнав, что Александра и рассердили и огорчили упрёки друзей, подошёл к нему и сказал на беотийском наречии: «Александр! действовать — дело мужей», — и он привёл один ямбический стих, смысл которого таков: кто действует, тот должен и терпеть. Человек этот сразу же приобрёл добрую славу и был и в дальнейшем среди близких Александру людей.
14
Тут
(4) Пока он упорядочивал все эти дела и оставался на месте по причине ранения» было построено много судов. Он посадил на них 1700 всадников-«друзей», легковооружённых столько же, сколько и раньше, и около 10000 пехотинцев. Спустившись немного по Гидраоту, он, после впадения Гидраота в Акесин (слившись с которым Гидраот теряет своё имя), поплыл вниз по Акесину и дошёл до впадения Акесина в Инд. (5) Это четыре великих и судоходных реки; все четыре впадают в Инд, утрачивая по впадении своё имя; Гидасп впадает в Акесин, и теперь вся река уже называется Акесином; Акесин в свою очередь сливается с Гидраотом и, приняв его, сохраняет имя Акесина; приняв затем Гифас, он впадает в Инд под именем Акесина, но соединившись с Индом, это имя утрачивает. Я вполне верю, что отсюда Инд проходит ещё стадий 100, прежде чем разбиться на рукава, а здесь разливается шире, чем на 100, образуя скорее болота.
15
Тут, при впадении Акесина в Инд, Александр простоял, пока не явился с войском Пердикка, покоривший по дороге независимое племя абастанов. Теперь же прибыли к Александру ещё тридцативесельные корабли и грузовые суда, которые построили ему в земле ксатров. Покорились ему и согды, другое независимое племя индов. И от оссадиев (тоже независимое индийское племя) пришли послы сказать, что оссадии сдаются. (2) Филиппу он указал, что сатрапия его доходит до впадения Акесина в Инд; он оставил ему всех фракийцев, лучников столько, сколько казалось ему достаточно для охраны страны; при слиянии рек он велел основать город (он надеялся, что город этот будет велик и славен) и построить верфи. (3) В это время к Александру прибыл бактриец Оксиарт, отец Роксаны, жены Александра. Царь прибавил к его сатрапии ещё парапамисадов, а прежнего сатрапа Тириеспа отрешил от должности, так как ему донесли, что у Тириеспа сатрапия в беспорядке.
(4) Переправив Кратера, значительную часть войска и слонов на левый берег Инда, потому что для тяжеловооружённого войска дорога здесь вдоль реки была, казалось, легче, а соседние племена были настроены не совсем дружественно, сам он отплыл в столицу согдов. Там он укрепил другой город и построил другую верфь; пострадавшие суда тут ему и починили. Сатрапом страны от слияния Инда с Акесином и до моря он назначил Пифона, прибавив ещё всю береговую полосу индийской земли.
(5) Кратера он опять отослал с войском, а сам направился водой к владениям Мусикана. Ему рассказывали, что ото самая благословенная часть Индии; между тем Мусикан не выходил ему навстречу с изъявлениями покорности за себя и за свою страну, не посылал послов ради заключения дружбы, сам не прислал никаких даров, приличествующих великому царю, и ничего не просил у Александра. (6) Александр спустился по реке с такой стремительностью, что прибыл к границам Мусикана раньше, чем Мусикан узнал, что Александр идёт на него. Перепуганный, он поспешно вышел Александру навстречу с дарами, которые у индов ценятся больше всего: привёл всех слонов; заявил, что отдаёт себя и свой народ во власть Александра; признал неправильность своего поведения; это был наилучший способ получить от Александра всё, что было нужно. (7) Александр даровал ему полное прощение, восхищался его городом и страной и оставил ему власть над ней. Кратеру было приказано укрепить в городе кремль. Его укрепили, пока ещё Александр счёл это место очень удобным для наблюдения за окрестными племенами и удержания их в повиновении.
16
Взяв с собой лучников, агриан и конницу, которая плыла на судах вместе с ним, он отсюда пошёл на номарха здешней земли (имя ему было Оксикан), который и сам не явился к нему, и послов от него с заявлением, что правитель отдаёт себя и свою землю во власть Александра, не приходило. (2) Два самых больших города, подвластных Оксикану, он взял приступом с ходу; в одном из них схватили и Оксикана. Добычу Александр отдал войску, а слонов забрал с собой. Остальные города в этой стране сдавались ему при его приближении: нигде не оказали сопротивления. Александр вселил в души всех индов рабский страх перед собой и перед своей счастливой судьбой.
(3) Александр теперь пошёл на Самба, которого поставил сатрапом горных индов и который, как ему донесли, бежал, узнав, что Мусикан прощён Александром и оставлен правителем своей страны: Самб враждовал с Мусиканом. (4) Когда Александр был уже близко от главного города в стране Самба — имя городу Синдимана — ворота открылись перед ним; родственники Самба не только передали его сокровища Александру, но и встретили его, ведя за собой слонов. Они объяснили ему, что Самб бежал не из враждебных намерений против Александра, а в страхе перед прощённым Мусиканом. (5) Он взял и другой город, восставший в это время, а брахманов (ото индийские мудрецы), зачинщиков этого восстания, велел казнить. В книге об Индии я расскажу об их мудрости (если вообще она у них есть).
17
В это время ему донесли, что Мусикан восстал. Он послал на него сатрапа Пифона, сына Агенора, с достаточным войском, а сам пошёл на города, подвластные Мусикану; одни из них он сравнял с землёй, а жителей обратил в рабство; в других поставил гарнизоны и довершил возведение крепостей. Покончив с этим, он вернулся в лагерь к своему флоту. (2) Сюда Пифон привёл схваченного Мусикана; Александр велел повесить его на его же земле вместе с брахманами, по совету которых Мусикан и поднял восстание. Явился к Александру правитель страны паталов; это он рассказал, что Инд образует дельту большую, чем дельта в Египте. Он отдавал во власть Александра всю свою землю, поручая ему и себя и всё своё. (3) Александр отослал его обратно в его владения, приказав приготовить всё, что нужно, для приёма войска. Кратера же с полками Аттала, Мелегра и Антигена, с находившимися тут лучниками, «друзьями» и прочими македонцами, уже не годными для военной службы (они отправлялись в Македонию), он послал через землю арахотов и зарангов в Карманию и поручил ему вести слонов. (4) Остальное же войско, которое вместе с ним отплыло к морю «…» [133] назначил Гефестиона; Пифона же с конными дротометателями и агрианами он переправил на тот берег Инда (Гефестион собирался вести своё войско по другому берегу); велел заселить обстроенные города, навести порядок среди местных, кое-где восставших индов и вернуться к нему в Паталы.
133
Место испорчено. По конъектуре Вирта: «...войско, которое вместе с ним отплыло к морю, разделил надвое и главой большей части назначил Гефестиона».
(5) Уже третий день находился он в плавании, когда ему донесли, что князь паталов бежал, уведя с собой большинство народа и оставив страну в запустении. Александр стал спускаться по реке ещё быстрее, чем раньше. Прибыв в Паталы, он застал обезлюдевшую страну: не было ни городского, ни сельского населения. (6) В погоню он послал самых быстроногих своих воинов; кое-кого из беглецов поймали, и он отправил их за остальными, поручив сказать им, чтобы они смело возвращались домой: они будут, как и раньше, жить в своём городе и обрабатывать свою землю; многие и вернулись.
18
Поручив Гефестиону выстроить в Паталах крепость, он послал в близлежащую пустыню людей рыть колодцы, чтобы сделать эту землю пригодной для заселения. На них напали окрестные варвары; некоторых убили, появившись совсем неожиданно, и сами с большими потерями бежали в пустыню. Александр, узнав о нападении варваров, отправил на помощь работавшим остальное войско, чтобы при его участии работа была выполнена.