Эмоциональные горки вокруг света
Шрифт:
Моя тётя никак не могла свыкнуться с мыслью, что её жизнь теперь в Швеции сильно отличается от жизни в России. В маленьком городе, где они с мужем жили, не было большого разнообразия развлечений. Её осуждение касалось всего, что её окружало: магазины работают до пяти вечера, практически вся еда – фастфуд, экономия электричества на улицах, поэтому после захода солнца темно, и т. д. Она отторгала шведский язык, будто в нём какой-то вирус, который она никак не хотела подцепить.
На фоне неприятия сложившейся ситуации происходит снижение интереса, процесс встраивания в другую культуру нарушен из-за негативного восприятия, навык общения не выработан и не доведён до автоматизма. Всё это влечёт за собой сильное ощущение чужеродности и отсутствия чувства причастности. Отторжение новой среды встречается достаточно часто у людей, которые имели завышенное ожидание по поводу переезда. Человек не принимает новую жизнь, боится заводить знакомства, приписывает местным людям черты враждебности или высокомерия, которые отталкивают и не дают развиваться.
Раздражение
«Гнев может быть безрассуден и слеп; раздражение бывает неоправданным; негодование же всегда внутренне обосновано так или иначе» (Виктор Гюго «Отверженные»)
Зачем переезжать в страну, которая вызывает раздражение или гнев? К сожалению, мы порой не знаем, с чем столкнёмся при дислокации.
Раздражение – это не та эмоция, которую легко спрятать. Она – будто протечка на потолке: жёлтое пятно на белом фоне, бросающееся в глаза, как только входишь в комнату. Можно побелить, закрасить, но, если не устранить причину, пятно так и будет появляться каждый раз, когда будет идти дождь.
То, что мы не замечаем в начале нашего приключения, будучи в розовых очках, будет постепенно расти как снежный ком. В итоге медленно, но верно у экспата зарождаются сомнения. Он оглядывается на прошлое, в его речах появляются фразы сравнения. Чаще всего это происходит из-за неоправданных ожиданий. Где есть высокие нереалистичные ожидания, там появляется разочарование.
Алёна переехала из Ташкента в Арабские Эмираты много лет назад. Когда она сталкивается с разочарованными людьми, то видит разбившиеся мечты о красивой жизни в арабской сказке.
Если переезд не был вашей затеей и вы просто следовали за своим человеком в другую страну, то не всегда легко получается быть готовым к новому. Особенно если вас всё устраивало на старом месте. Погружение в чужую культуру, изучение языка, традиций и обычаев, поиск работы и друзей – обычное начало пути экспата. Но люди могут застопориться на каких-то шагах. Они не получают достаточно позитивной обратной связи от нового мира и погружаются в разочарование. Некоторые экспаты и иммигранты начинают ощущать себя неполноценными из-за отсутствия знаний языка. Они ограничивают общение, уменьшая свои возможности в ассимиляции.
Новая страна может казаться нелогичной и не устроенной так, как было бы удобнее иммигранту. В его голове есть успешный опыт родной страны, который не применяется на новом месте. А от этого возникают вопросы в правильности выбора.
У меня есть одна черта моего характера, которую я называю «мой педантичный немец». Когда что-то складывается нелогично по моему опыту и знанию, «мой маленький педантичный немец» начинает возмущаться. Так это часто случается с общественным транспортом в Америке. То, что он здесь не развит, оставим за скобками. Но сам факт, что в таком большом городе, как Нью-Йорк, невозможно предсказать, в какое время вы будете на встрече, вызывает у меня недоумение. И это не про внутренние ограничения и умение собрать себя и организовать. Это про то, что вы совершенно не знаете, во сколько прибудет ваш поезд в метро. Постоянные задержки превратились в мем (англ. meme) всего города. «Всё это было бы смешно, когда бы не было так грустно».
Бюрократизм – это, пожалуй, вторая причина, которая может вызвать нервный тик левого глаза. Для оформления второй грин-карты на 10 лет мне пришлось, как и прочим иммигрантам, собирать кучу документов. И это нормально – иммиграционный офис должен знать, с кем имеет дело. Я не единственная, таких дел тысячи ежегодно. Только одно меня возмущало – нерасторопность этого офиса. Ровно год прошёл с того момента, как я отправила все документы. После этого они прислали мне письмо с требованием предоставить больше доказательств о том, что мой брак официальный. Почему же им потребовался целый год, чтобы ознакомиться с моим делом и, судя по форуму, делами многих других иммигрантов? Я собралась с мыслями, «упаковала» свою раздражительность и выслала ещё одну папку с документами. На этом моя эпопея с доказательствами и разбирательствами могла закончиться. Но нет. Выяснилось, что иммиграционный офис потерял мою папку, но они этого не признают, говорят, что не получали её. А я то знаю, что получили. У меня есть номер, по которому можно отслеживать, когда и куда была доставлена посылка.
Третья причина – медицинское обслуживание. Американская медицина одна из самых лучших в мире. И за это «самое лучшее» приходится платить в три, четыре, а то и в 10 раз дороже, чем в России или постсоветских странах.
Раздражение настолько субъективно, что многие, кто прочитает сейчас эту главу, будут удивляться моей категоричности в некоторых вопросах. Но повторюсь: раздражение тяжело скрыть от самих себя. Его можно принять и понять причину, проработать её и осознать, что ты можешь менять только своё отношение к происходящему, а не установившуюся годами систему.
Свои вызовы есть в любой стране. И если позитивность и лёгкость не чужды вам, то вы воспримете подобные моменты с открытой душой.
Бразилия – страна с богатой историей, удивительно гостеприимными людьми, вкусной кухней, невероятной экосистемой. Помимо карнавала и красивых людей, в стране также есть бесплатная медицина и традиционные семейные ценности, что привлекает сотни людей из других стран сделать Бразилию новым домом. В то же время страна сталкивается с экономическими трудностями, где достаточно тяжело найти высокооплачиваемую работу и где царит бюрократизм, а криминальная ситуация порой выходит из-под контроля.
Как раз последнее злило Эльзу больше всего. В Сан-Паулу её грабили три раза, и каждый раз полиция не находила преступников, а по её словам, «полиция даже и не старается найти преступников, у них есть дела поважнее».
Вместе со страхом может прийти и раздражение по поводу нового социального статуса. Некоторые иммигранты воспринимают достаточно болезненно смену ролей в социуме. Так, хороший врач в Узбекистане становится лишь обычным иммигрантом в США, поскольку в Америке необходимо заново проходить обучение и получать лицензию на врачебную практику.