Эмпирия. Неправильная сторона
Шрифт:
Профессор аккуратно срезал ножиком головку прекрасного цветка и положил на ранее сорванный листок, затем сорвал ещё несколько «колокольчиков», сложил один на одного и принялся разминать их тыльной стороной ножа, выдавливая сок.
— Несмотря на всю красоту, Бругмансия действительно опасна, — будничным тоном, вещал профессор. — Все части растения ядовиты, включая семена, листья и цветы. Так, что суть «Трубы ангела» вовсе не соответствует ее названию. Алкалоиды, содержащиеся в Бругмансии могут вызвать паралич гладкой мышцы, спутанность сознания, тахикардию, сухость во рту, головные боли, зрительные и слуховые
— И вы собираетесь дать это мне?! — закричала я, теперь меня не только трясло, теперь у меня наступала паника! — И это вы зовёте гуманным?! Вы хуже всех маньяков вместе взятых, лучше просто перережьте мне горло!
— О, Лин, не беспокойся, всё не так страшно, как я сказал, — лепетал профессор, тщательно растирая цветы. — Я дам тебе большую дозу, большинства из перечисленных мною признаков может и не быть.
— И вы так спокойно об этом говорите?! — закричала я, тщетно пытаясь вырваться из сжимающих меня оков Железного дерева. — Вы сами делаете эту чёртову игру ещё более жестокой! Вам это всё нравится, да?!
— Игра? — уклончиво переспросил профессор. — Да-а-а… Я нахожу её весьма занимательной, те, кто её придумали — люди с очень выдающимися умственными способностями, рано, или поздно, это бы произошло.
— Что произошло?! — кричала я, тело уже всё болело от бесконечных попыток освободиться. — Истребление человечества? Массовые убийства? Вы этому рады?!
— Как же ты не понимаешь, девочка? — И он удостоил меня короткого строгого взгляда. — Это всё — естественный отбор.
Я замерла.
Отбор? Он опять говорит про этот долбанный отбор?!
— Мне хватило ваших идиотских лекций! — завопила я. — Избавьте меня от этого хотя бы сейчас!
— Но это же правда, — удивился профессор. — Нас отбирают. Эта игра рассчитана на то, чтобы выявить людей, наиболее достойных, наиболее приспособленных.
— Эта игра! Просто дьявольская игра! На нас делают ставки!
— Нет, ты ошибаешься. Эта игра не рассчитана на выявление людей с повышенной физической силой, она рассчитана на гораздо большее. Нам ведь понятно объяснили, что победителей может быть много, соответственно те, кто пройдут игру и будут теми, кто пройдёт отбор. Игра определит, кто из бесчисленного количество бестолковых людей самый ловкий, самый сообразительный, самый смелый, самый хитрый, самый предусмотрительным или даже просто самый везучий!
Мои брови резко сдвинулись. Сердце застучало где-то в горле. Не может быть… Пусть профессор и не знает, что за всем этим вообще стоит другой мир, но сейчас я не могу не согласится. Чёрт возьми, он прав.
В игре не победит лишь тот, чья физическая сила окажется больше, победить могут абсолютно разные люди, для этого нам и были даны желания — чтобы проявить себя. Так что же, это на самом деле, такого вида естественный отбор? Отбор тех, кто сможет начать новую жизнь в Артелии? Безумство… Мне, конечно, хотелось подумать об этом побольше, но сейчас у меня была гораздо более важная задача, мне нужно как можно быстрее освободится из лап Железного дерева, потому что я очень, ну просто очень-очень, не хочу пробовать этот смертоносный яд на вкус.
Профессор отрезал ножиком ещё несколько больших цветков и размял, как
Я забилась в агонии, пытаясь освободится, но всё бесполезно — дерево слишком крепкое.
Профессор поманил к себе связывающие меня ветки. Сделал ещё один взмах рукой и другие ветвистые лапы с силой сжали мою голову, лишив возможности ею вращать.
— Я прошу, не поступайте так. Просто убейте! Не заставляйте это пить!
— Уверяю, так будет лучше, — профессор с силой сжал мои щёки пальцами свободной руки.
Я сопротивлялась как могла, кричала, плевалась, кусала его за пальцы, но он, пыхтя, продолжал свои попытки залить мне в горло яд.
— Я всё равно это сделаю, — сообщил профессор, — если не удастся влить его тебе в рот, я найду другой способ, тогда яд сразу попадёт тебе в кровь.
— Да вы ещё более безумен, чем я думала! Где же ваша гуманность?! — орала я.
— Сейчас, нужно бороться за место в новом мире. Чтобы меня оценили, я должен быть изобретательным.
И он снова надавил мне на щёки покусанными до крови пальцами. Я сопротивлялась изо всех сил, но потом остановилась, поняла — бесполезно. Моё сопротивление бесполезно. Сейчас пришло время, когда нужно быть максимально отважной, наверное, это будет самое тяжёлое испытание из всех что мне пришлось пройти, но у меня нет другого выбора, я это осознала.
И я позволила профессору влить яд в моё горло.
— Вот и молодец! — заликовал он, отходя в сторону. — Сразу бы так.
Рот и горло сильно обожгло. Когда напиток достиг желудка все мои внутренние органы охватило адское пламя, стало дико больно, я сильно зажмурилась и прикусила язык, чтобы не закричать. Вскоре во рту стало очень сухо, а сердце в груди застучало с бешенной скоростью, мне было больно слушать этот стук, казалось, барабанные перепонки вот-вот лопнут. А ещё, голова словно треснула пополам, такой сильной головной боли я не испытывала ни разу в жизни, а голова моя натерпелась не мало…
Профессор плавал в из стороны в сторону перед глазами и довольно улыбался, затем стал двоиться. На меня словно накатывали волны, одна за одной: волна боли, волна жара, волна страха, волна пугающего безрассудства. Я почувствовала, как быстро слабеет тело, словно кости, суставы и органы превращаются в вату. А затем наступило самое ужасно — я начала терять саму себя, сознание мутнело. На мгновение я забыла, кто я и где нахожусь, забыла обо всём на свете, забыла даже своё имя, потом резко вспомнила и вот очередной провал. Нет-нет, только не это, я попыталась сконцентрироваться, если я забуду о том, что происходит, это точно будет конец.
— Как ты себя чувствуешь? — раздался далёкий голос, будто из-под воды. — Хотя о чём, я спрашиваю, понятное дело, что тебе нехорошо, но всё же?
Я ещё понимала, что это профессор, что пару минут назад он влил мне в рот смертельный яд, но я спросила другое:
— Кто… вы?
— О-о-о… значит спутанность сознания уже началась? — Он хлопнул в ладоши. — Скажи мне, как тебя зовут?
Этот вопрос я расслышала с большим трудом, потому что только что мне казалось, что я сама и есть Железное дерево, а вовсе не человек. Я с трудом смогла сконцентрироваться и вернуться к нужным мыслям.