Энциклопедия философских наук. Часть первая. Логика

Гегель Георг Вильгельм Фридрих

категория количества находит на самом деле свое надлежащее место

лишь в области конечного. Так, мы говорим, например: это — самая

высокая гора на земле, и полагаем при этом, что, кроме этой самой

высокой горы, имеются еще и другие высокие горы. Точно так же дело

обстоит, когда мы говорим о ком–нибудь, что он — богатейший или

ученейший человек в своей стране. Бог, однако, не есть одно

существо в ряду других существ и не есть лишь высшее

существо, а он есть

единственная сущность, причем мы должны тотчас же еще заметить,

что, хотя это понимание бога образует важную и необходимую сту-

Логика. 13

194

пень в развитии религиозного сознания, оно все же еще отнюдь не

исчерпывает глубины христианского представления о боге. Если мы

рассматриваем бога как сущность, то мы знаем его лишь как всеобщую,

не встречающую противодействия силу или, другими словами, как

господа. Но, хотя страх господень и есть начало премудрости, он все же

есть лишь начало премудрости. — Иудейская, а затем также и

магометанская религии понимают бога как господа, и, по существу,

только как господа. Недостаток этих религий состоит вообще в том,

что здесь конечное не получает должного признания; сохранение

самостоятельного значения конечного (либо как предметов природы,

либо как конечных проявлений духа) составляет отличительную

особенность языческих и, значит, вместе с тем политеистических

религий. — Далее, часто также утверждали, что бог как высшее

существо не может быть познан. Это вообще — точка зрения

современного просвещения и, строже говоря, точка зрения

абстрактного рассудка, который удовлетворяется тем, что говорит: il у а un

еtre supreme, и на этом успокаивается. Когда говорят так и

рассматривают бога лишь как высшее потустороннее существо, то тем

самым утверждают мир в его непосредственности, как нечто прочное,

положительное, и при этом забывают, что сущность именно и есть

снятие всего непосредственного. Бог как абстрактная, потусторонняя

сущность, вне которой, следовательно, лежит различие и

определенность, есть на самом деле одно только название, одно только caput

mortuum абстрагирующего рассудка. Истинное познание бога

начинается знанием того, что вещи в их непосредственном бытии не

обладают истиной.

Не только по отношению к богу, но также и в других

случаях часто пользуются категорией сущности абстрактным

образом и затем при рассмотрении вещей фиксируют их сущность

как нечто равнодушное к определенному содержанию своего

явления и само по себе существующее. Так именно

говорят

обыкновенно, что в людях важна их сущность, а не их деяния

и их поведение. Это правильно, если это означает, что то, что

человек делает, должно рассматриваться не в его

непосредственности, а лишь так, как оно опосредствовано его внутренним, как

проявление этого внутреннего. Но при этом не нужно упускать

из виду, что сущность и, далее, внутреннее находят свое

подтверждение единственно лишь в том, как они выступают в явлении. В

основании же ссылок людей на свою отличную от содержания своих дел

УЧЕНИЕ 0 СУЩНОСТИ

195

сущность лежит лишь намерение утвердить свою голую

субъективность и нежелание сообразовать свои поступки с тем, что значимо

в себе и для себя.

§ 113.

Соотношение с собою в сущности есть форма тожества, рефлексии

внутрь себя; последняя заняла здесь место непосредственности

бытия; оба представляют собою одни и те же абстракции соотношения

с собой.

Примечание. Лишенная мысли чувственность, принимающая

все ограниченное и конечное за сущее, переходит в упорство

рассудка, настойчиво понимающего это ограниченное и конечное как

нечто тожественное с собою, не противоречащее себе внутри себя.

§ 114.

Так как это тожество происходит из бытия, то сначала оно

выступает как не имеющее других определений, кроме определений бытия, и

относящееся к ним, как к чему–то внешнему. Если последнее берется

отдельно от сущности, то оно называется несущественным. Но сущность

есть внутри–себя–бытие, она существенна лишь постольку, поскольку

она имеет внутри самой себя свое отрицательное, соотношение с другим,

опосредствование. Она имеет поэтому внутри себя несущественное как

свою собственную видимость. Но, так как в видимости или

опосредствовании содержится различение, и так как различенное (как отличное

от тожества, из которого оно происходит и в котором его нет, или в

котором оно содержится как видимость) само получает форму тожества, то

оно таким образом имеет форму соотносящейся с собою

непосредственности, или бытия; сфера сущности превращается благодаря этому в еще

несовершенное соединение непосредственности и опосредствования. В ней

все так положено, что она соотносится с самой собою и что она вместе

с тем выводит за пределы самой себя, — в ней все положено как некое

бытие рефлексии, бытие, которое отражается, видимо в другом, и в