Энциклопедия русских суеверий
Шрифт:
Родимец заговаривается одновременно с «уроками»: «Принести воды с реки (брать надо воду с перебору). Затем в блюдо положить три угольца, три ложки (хлебальных) воды и сольцы бросить:
С лесу пришло, дак на лес пойди. С ветру пришло, дак на ветер пойди. С человека пришло, дак на человека пойди. Я заговариваю уроки, я заговариваю родимец [имя] Все боли, все скорбиЗачерпнуть
От родимца детей поили и мыли (обрызгивали, окачивали) наговоренной водой; покрывали материнским венчальным платьем или чем-нибудь черным. Во время припадков и для их предупреждения считалось полезным зажечь венчальные свечи, подкурить херувимским ладаном, дать его больному внутрь <Демич, 1891>.
От судорог у детей употребляли различные растения, известные под названиями: «родимая трава», «родимец-трава», «родимцева трава» <Высоцкий, 1911>.
Применялись и разного рода амулеты и чудотворные вещицы против родимчика.
Были и весьма радикальные способы избавления от родимца, ставящие заболевшего на грань между жизнью и смертью — взять земли с двенадцати полей, с приговором: «Мать сыра земля, принимай или леготы давай», вымыть больного в бане почерпнутой на заре ключевой водой; вместе с матерью (поставив его меж ног матери) окатить этой же водой, а затем поить «землей с двенадцати полей», растворенной в чашке с водой (больной поправится или умрет) (Сев.).
Ср. также своеобразные «похороны родимца» в приговоре: «Помер родимец, помер родимец. Восстал раб Божий. Младенца спаси. Гордость, злость, ересь в землю кладу, коленом гнету и ногой затопчу. Святый Боже, Святый крепкий, Святый бессмертный, помилуй нас» (Волог.) <Адоньева, Овчинникова, 1993>.
РОСОМАХА — дух в обличье женщины, появляющейся в поле или в лесу; фантастическое существо («зверь-женщина»), обитающее в ржаном поле или в коноплях; русалка.
«Росомахи во ржи… такая с длинными волосами схватит и утащит» (Онеж.).
В. Даль сообщает, что росомаха — «злобный дух со звериной головой и лапами, живет в коноплях» <Даль, 1882>.
Росомаха в поверьях севера России похожа на удельницу, русалку, которая может появляться не только в воде, но и в полях, в лесу. Это женщина с длинными, распущенными волосами, обитающая в ржаном поле. Она хватает и уносит забравшихся в рожь детей. «В лесу росомаха, кукимора <…> Как девка стоит середи лядины (поляны), волосье черное, до сих пор долгие, не косой, так распущены» (Лен.) <Черепанова, 1983>.
В верованиях Старорусского района Новгородской области росомаха отождествляется с русалкой: «Росомахи здесь нет, она в реке живет. Она утром на камню сидела. Волосы распущены и сидит на камне. Она как женщина. Как увидит человека, так в воду — плюх! Все одное, что росомаха, что русалка» <Черепанова, 1996>.
В поверьях Архангельской губернии особыми свойствами наделяется зверь-росомаха. Ср.: «Удар грома во время свадьбы (свадьбы леших. — М. В.) превращает всю честную компанию леших и леших в росомах, оттого-то этого зверя здесь считают проклятым» <Ефименко, 1877>.
Облик росомахи — женщины с длинными волосами, духа поля и полдня, может сливаться с обликом фантастического зверя с длинной золотящейся шерстью. Росомаха напоминает «пробегающего ветром» по волнующейся ниве духа-зверя. Это также, по-видимому, дух плодоносного поля или стихийное существо, помогающее зреть хлебам: «Рожь качается, что росомаха бежит. Темно-каштанового цвета, ржи спелой, и как будто руками машет» (Онеж.).
РОХЛЯ — страшилище, якобы обитающее в подполье дома; им пугают детей.
«Рохля, поди знай кака рохля, у-у! маленьких стращали, рохля в подполе» (Новг.).
Рохлей могли называть и змею, забирающуюся под печь в доме <Мокиенко, 1986>.
РУСАЛКА — дух в облике женщины, который может появляться у воды, в лесу, в ржаном поле, в коноплях и т. д.; водяниха, шутовка, лобаста.
«И все у нас мама говорила, что на этом плоту часто видели русалок» (Новг.); «Русалки заголосили и убежали в лес» (Калуж.); «Три девицы с косами, так это кто? — Так это русалки назывались, русалки» (Новг.); «И вот она только заснула — и вдруг открывается, открывается дверь. Из двери выходят русалки» (Мурм.); «Девка стала бабой ходить. Это русалка была» (Арх.); «Там место страшное, тайга там темная, этот мост. Девчонки говорят: „Вон в том омуте русалка живет“» (В. Сиб.); «И вот его только заснула — сон-то — и вдруг открывается, открывается дверь. Из двери русалки выходят, русалки. И сказали ей: „Не направляй воду, муж твой на наш свадебный стол плюнул“» (Мурм.); «В полдень нельзя купаться: русалушка ноги заплетет и утащит в воду» (Перм); «Шишихи, русалки, хватают за ноги и топят» (Новг.); «Не все то русалка, что в воду ныряет» <Даль, 1882>.
Образ русалки в народных поверьях XIX-XX вв. сложный, контаминационный: «Он уже на русской почве воспринял в себя некоторые черты с разных сторон, — считал Д. К. Зеленин. — В образе русалок отразились свойства и признаки некоторых духов местных — полудниц, леших, водяных; сказалось влияние древнегреческих сирен» <Зеленин, 1916>. Благодаря тому, что русалка стала героиней ряда литературных произведений XIX в., ее образ обогатился «книжными» чертами дивно прекрасных и чарующих, роковых существ, о которых повествовали так: «В глубокую полночь, при лунном сиянии, всплывали на поверхность озера красивые нагие девы с распущенными длинными волосами и с хохотом плескались водою» (Сарат.).