Энциклопедия русских суеверий
Шрифт:
Естественно, что домового, дворового хозяина во многих местах представляли в облике домашних птиц или насущно необходимых хозяйству животных. Кроме того, в представлениях о домовом, дворовом — змее, звере — присутствуют трансформированные понятия о наделенных особыми свойствами, способностями животных, пресмыкающихся (ср.: «…про некоторых животных крестьяне говорят, что они веруют в Бога и даже молятся Ему, например, медведь» — Волог.). Некогда они, возможно, почитались своеобразными божествами, предками-родоначальниками, «хозяевами» принадлежащих роду территорий: «…если принять во внимание, что в очень отдаленные времена предок родоначальник носил териоморфные черты, можно не без основания ожидать увидеть таковые в современных представлениях
Особое внимание привлекают животные, сопутствующие домашним, дворовым духам, поскольку именно они нередко знаменуют прежний звериный образ этих духов <Харузина, 1906>.
В поверьях русских крестьян домовому чаще всего сопутствует лошадь. Основные занятия, за которыми его можно увидеть, — кормление, поение лошадей. Обычно невидимый, домовой делается зримым, если взглянуть на него сквозь хомут. Главное же, что он не только любит скотину себе «в масть», «по шерсти» (Волог., Тульск., Яросл., Калуж., Нижегор., Орл., Перм.), но и предстает как имеющий определенную «масть» «конь» (гнедой, вороной и т. п.) (.Тульск.) <Ушаков, 1896>. Домовой также любит скотину «под цвет волос хозяина» (Новг.); предпочитает вороных лошадей (Волог.) (в Курской губернии смотрели, какого цвета будет волокно в именинном пироге — такие же лошади «будут идти в руку имениннику»).
Один из жителей Воронежской губернии утверждал даже, что «щенок у него не по двору („не по шерсти“), что будто он сам видел, как домовой выбросил щенка из подпечки, отчего он исхудал и перестал есть корм» <Гуревич-Афанасьев, 1861>.
На попечении домового-дворового находится прежде всего скотина (лошади, коровы, овцы и т. п.). Домашних животных поручают ему с приговорами, например: «Домовишко– дедушко, всех пой, корми овечушек и ладь ладно, а гладь гладко и стели им мягко»; «Дедушко-атаманушко, полюби моего Чернеюшка (Пестреюшка и пр.), пой, корми сыто, гладь гладко, сам не шути и жены не спущай, и детей укликай, унимай» (Арх.). «Чтобы домовой скотинушку любил», пинежские крестьяне кланялись во все четыре угла хлева и просили: «Дедушка Романушка и бабушка Доманушка, пустите во двор коровушку [имя], пойте, кормите сыто, дроцыте гладко, сами не обитьте и детоцкам не давайте обидеть» <Астахова, 1928>.
Получив скотину себе «в масть», по душе, домовой холит ее, поит, кормит.
Домовой заплетает любимым животным хвосты и гривы (точно так же он плетет, путает волосы людям и даже лижет их — см. ЛИЗУН). Эти «косы» ни в коем случае нельзя расплетать: «Домовой начал плесть лошади гриву и косу, коса вышла долгая, мужик взял да ее и подровнял, остриг несколько; приходят на другой день, а коса-то выдрана с мясом — в хлеву и валяется» (Влад.).
В Костромской губернии полагали, что домовой «проявляет свою деятельность только на скоте. Если животное, несмотря на уход, худеет — значит, не ко двору, домовой не любит; иногда он не любит какой-нибудь масти… Случается, что у коровы отнимается и не владеет зад; объясняют — домовой ударил». Владимирские крестьяне наблюдали, как ведет себя скотина во время заутрени: если лежит смирно, то она «ко двору»; если же ворочается и стоит, то «не ко двору».
В Новгородской губернии полагали, что домовому по нраву ровный и чистый двор.
Причиной недовольства домового и болезней скотины могут стать шум, ругань, свары. В Дмитровском крае записан рассказ о том, как домовой ушел от
В некоторых областях России, надеясь снискать расположение домового, 15 августа, в день Степана Сеновала, лошадей «поили через серебро»: бросали в воду серебряную монету и поили лошадей из шапки, в которой также лежала монета. Считалось, что от этого лошади «добреют, не боятся лихого глаза и входят в милость у домового». Серебряную монету потом скрытно от всех клали в конюшне под яслями <Ермолов, 1901>. Забота домового-дворового о любимой скотине простирается так далеко, что он может отправиться воровать для «своих» животных сено (если сена не хватает). Нередко это сопровождается драками с соседскими домовыми (Волог.). В рассказе из Вятской губернии домовой всю ночь не может напоить лошадей из-за проверченной в бочке-водовозке дырки. Утром его, маленького человечка, находят повисшим на губе лошади и замерзшим досмерти. Повествование «о домовом и продырявленной бочке» (в разных версиях и вариантах — бочку дырявят из озорства, из зависти, чтоб помешать домовому; домовой мстит; погибает) кочевало по всей Сибири <Громыко, 1975> и, по-видимому, по всему центру и северо-западу России.
Крестьяне ряда губерний верили, что домовой оберегает животных и в поле. Чтобы заручиться его благоволением, нужно три раза обойти скотину с прутиком, а затем воткнуть его в землю со словами: «Домовой, домовик и маленькие домовятки, сберегите мою скотину в поле, напоите, накормите и домой пригоните» (Смол.). По мнению жителей Ярославщины, обруганная «под неровен час» скотина отбивается от дома, но, хотя ее не могут увидеть нерадивые хозяева, она находится «под защитой домового».
Нелюбимых животных домовой «загоняет», катаясь на них ночами во дворе, забивает под ясли, путает и сбивает им гривы, хвосты. В таких случаях корову или лошадь обычно стараются продать, сменить, чтобы угодить домовому. По распространенным и давним поверьям вредящий домовой может быть «наслан» колдуном: «Дмитровская баба „наслала“ нечистого в конюшню. „Враг“ вызывал болезни скота, его влиянию приписывался конский падеж» (XVII в.) <Черепнин, 1929>. (И в XIX–XX вв., и в XVII в. «насланный» домовой ведет себя похоже, гоняя и заезжая скотину.)
Владимирские крестьяне полагали, что «иногда во дворе скопляется два или три домовых и тогда они ссорятся и дерутся между собой», и это вредит животным. В таком случае обращались к знахарю.
Считалось, что «знающие» люди могут смирить своего или «напущенного» домового: для этого бьют с приговорами лутошкой или метлой по стенам двора, избы (Нижегор., Волог.); расправляются с домовым при помощи особого веника, плетки (новой погонялки, треххвостной плетки) (Олон., Новг.); тычут вилами в нижние от земли бревна. В Нижегородской губернии «хозяин сам гоняет домового, связав пук из травы, называемой в простом народе чертогоном, ходит по всему двору и хлещет по всем местам, приговаривая: „Не озорничай, живи хорошенько, скотинушку-матушку люби!“» «Чтобы на лошади не ездил домовой», жители Енисейской губернии, вводя ее первый раз на двор, заставляли перешагивать через гасник (т. е. через веревочку, служащую для стягивания кальсон). «Для сбережения скота от козней домового» вешали на шею не любимой им скотины ладан, завернутый в тряпку, или окуривали ее ладаном (Курск.).