Энциклопедия русских суеверий
Шрифт:
В бытующих поверьях русских крестьян XIX-XX вв. преобладают образы змея — огромной змеи (полоза) и змея огненного.
Огромный змей (полоз, царь Змиулан) — старший над змеями, ср.: «Только они завернули за колюн (колею), смотрит мужик — целая куча на дороге змеев лежит: так и вьются, так и ползают друг по дружке и все — эдак клубом. Мужик ужаснулся, а старик подошел к змеям и начал посохом шевелить их. „Еще не все“, — сказал он и начал снова свистать. Смотрит, на свист плывет из лесу огромный-преогромный змеище; приполз, да и обвил всю кучу» (Олон.).
В Олонецком крае считали, что змеи появились из
В заговорах огромные змеи чаще всего обитают у моря, в лесной чащобе: это, в сущности, лесные и водяные «хозяева», цари. В популярном в XIX-XX вв. сюжете о человеке, который нечаянно провалился в подземную пещеру и зимовал там вместе со змеями, их повелитель — огромная змея (в быличке Саратовского Поволжья — древний змей, изгнанный из рая).
Рассказы о старшем над змеями лесном, подземном змее записаны в Саратовской, Олонецкой губерниях. Змей в таких повествованиях чаще всего имеет облик очень больших размеров змеи.
Змей — обитатель и «хозяин» подземного царства, хранитель сокровищ, кладов, обладатель наделенного магической силой, дарующего всеведение камня (который может интерпретироваться как «райский»). «Змей, обреченный зимовать в темной норке, в то же время не может жить без свету, и если он остается в норе, то только потому, что у него там много золота и драгоценных камней» (Олон.). В современной быличке Новгородской области змей живет в пещере, выложенной разноцветными камушками <Черепанова, 1996>. «В Саратовской губернии летом 1887 года упорно держался слух о появлении громадного змея в лесах с. Ягодной Поляны (Саратовского уезда). <…>…Одни уверяли, что змей этот черный, более двух сажен длины, в ведро толщиною, с огромной человеческой головою и говорит, только непонятным языком; <…> другие рассказывают, что встречали его у дороги и он человечьим голосом просит поцеловать его, а коли противно, то прикрыть; причем объясняли, что это нечистый или проклятый, и ежели исполнить его желание, то он даст клад» <Минх, 1890>.
Рассказы о Полозе, змеином царе, след которого указывает на местонахождение сокровищ, были популярны среди кладоискателей, горнодобытчиков. «Ползун змей Полоз» упоминается в заговорах «при отыскивании кладов»: «Из земли из поганския, из-за моря Астраханского ползет ползун змей Полоз. На том змее три главы, на главах три короны: первая корона казанская, вторая астраханская, третья сибирская. Ползет тот змей, выползает, к поклажам приставников назначает, православных на допускает. Возьму я, раб Божий, копье булатное, вооружусь честным святым крестом, побожу я змее сердце булатным копьем, отопру я поклажи поганские златыим ключом; а и первая поклажа моя — град велик Казань, а вторая поклажа — матушка Астрахань, а третья поклажа — немошна Сибирь; а в казанской стране злато, серебро, в астраханской стране крупен жемчуг, а во сибирской стране честно каменье, соболиный мех» (Симб.).
В облике змея нередко предстает и обитающий под землей, в лесах предок, пращур, существо вещее, наделенное властью не только над сокровищами, но и над судьбой человека. В рассказе из Олонецкой губернии, чтобы изменить свою судьбу, крестьянин должен «перекусить» старшего лесного змея, вызванного из чащи странником-колдуном.
В поверьях русских крестьян XIX–XX вв. ближе к людям и чаще благоволит им змея; огромный змей– человек лишь иногда доброжелателен к людям, помогает им; змей– чудовище, огненный змей почти всегда враждебны человеку.
М. Д. Чулков писал, что в верованиях XVIII в. огненные змеи — это «дьяволы, которые летают и искушают женщин» <Чулков, 1786>.
Широко был распространен мотив: огненный змей (именуемый на Ярославщине огненным ужом) прилетает к девушкам и женщинам. «Рассыпавшись искрами» над трубой, он (через трубу) появляется в избе в облике красивого парня или знакомого мужа хозяйки дома (Волог., Яросл., Влад., Ряз., Тульск., Курск., Вятск.). Такой змей на Смоленщине и Рязанщине именуется любак: на Орловщине — волокита, а в Тамбовской губернии — любостай.
По поверьям Ярославщины, Владимирщины, налет (летун) — нечистая сила в виде огненной метлы или пенька с искрами — посещает людей, тоскующих по покойнику.
«Вера в языческое чудесное еще в высшей степени распространена в народе, — сообщали из Рязанской губернии, — так, например… одна баба на могиле только что похороненного родственника кричала, чтоб он летал к ней змеем» (обычно змея и привлекает чрезмерное горе родных).
«Летает огненный змей по свету, рассыпается он в полночь на крыше дома, где покойник, и является плачущим — мужу умершей и жене умершего, обращается в оплакиваемого, поздоровается и начнет говорить, только шепотом, и не велит никому сказывать; приносит с собой лакомства и деньги, поутру лакомства обращаются в камни, а деньги в черепки» (Сарат.).
Змей «летит с неба, освещая путь в виде падающей звезды или ракеты, когда же достигает двери тоскующей вдовы, то рассыпается огненными искрами и, преображаясь в любимого человека, входит в дом. От змея женщины могут иметь детей, отличающихся от обыкновенных хвостом; такие дети, однако, умирают» (Ряз.). В Симбирской губернии рассказывали, что в селе Никольском от змея родился черный сын, с копытами, с глазами без век, навыкат.
Являющийся женщинам огненный змей иногда до мелочей повторяет облик их близких. В рассказе, записанном в Поволжье, он появляется у вдовы в образе мужа, «с ружьем и зайцем в руках». Вдова очень рада, они живут вместе, и лишь по некоторым признакам («муж» слишком быстро, «так, что не углядишь», крестился, вместо «Богородица» читал «Чудородица» и т. п.) вдова догадалась о том, что перед ней нечистый. Она попросила у попа охранительную молитву, и змей перестал летать.
В восточносибирской быличке (действие происходит во время Великой Отечественной войны) змеем к тоскующей солдатке летает ушедший в армию муж: «И она все плакала, плакала, и осталося трое детей у нее. Душа земли была — исхудала! <…> Идет домой-то и глядит в окно: это что же такое? Яков в избе сидит в простенке» (спустя неделю солдатка обнаруживает обман — у «мужа-змея» голова вся в шишках, «волниста голова не как у человека» — и едва от него спасается).
Повествования о полетах «огненного змея– женщины» в XIX-XX вв. не получили широкого распространения. «Змеем» может летать покойница-мать (Симб., В. Сиб.). В 20-е гг. нашего века в Нижнем Тагиле записан рассказ одного из представителей секты странников, знакомый которого (обратившийся в странничество, но еще «не крещенный» по-страннически) «заболел, решился креститься и уйти в странство. <…> Жил в деревне, спасался. Был он нестарый еще (25 лет), был не совсем крепкий, — стал тосковать о молодой жене. Тогда жена стала прилетать к нему и он принимал ее „в стенках“ (двойные стены: тайники в домах, где живут странники) или в чулане. Так продолжалось долго. Он стал пасмурный, задумчивый, стал худеть». Когда о посещениях «жены» становится известно другим странникам, догадавшимся, что в этом обличье летает нечистый дух, молодой человек уходит домой, возвращается в мир.