Эндшпиль
Шрифт:
Эсминцы «Нембо» и «Зеффиро» выпустили каждый по две торпеды по отступавшим французским крейсерам, но также не попали. «Нембо» получил попадание французского снаряда калибра сто шестьдесят четыре миллиметра, три человека из его экипажа погибли. Потерявший ход эсминец пришлось затопить. Подошедший к нему «Аквилоне» успел снять экипаж с медленно уходящего под воду корабля и выпустил по нему торпеду.
Французские эсминцы попытались контратаковать. В результате короткой стычки французы потеряли эсминец «Карабинье», в который попала итальянская торпеда. Итальянцы потеряли поврежденный огнем шестидесятипятимиллиметровых орудий «Бореа», затонувший при отходе в гавань.
Вторая эскадра французского
Потратив уголь и несколько сотен снарядов, эскадры к утру следующего дня организованно отступили и вернулись в Тулон. Французские газеты сообщили, что корабли «подвергли береговые цели эффективному и продолжительному обстрелу», хотя позже они же признали, что «результаты обстрела… были почти нулевыми, причинив противнику лишь незначительный ущерб».
В тот же день наблюдатель на итальянской подводной лодке «Глауко», отправленной для охраны побережья в район города Сан-Ремо, заметил подозрительный дым. Командир лодки, лейтенант Луиджи Риччи, приказал начать срочное погружение. Двигаясь под водой малым ходом, подводная лодка вышла наперерез идущего прямым курсом парохода. Который оказался… тоже подводной лодкой, но французской, типа «Плювиоз». Дождавшись, пока идущая восьмиузловым ходом неприятельская лодка приблизится на дистанцию пуска торпед, Риччи приказал стрелять. «Глауко» выпустила две торпеды, причем обе попали в спокойно плывущую французскую подлодку. Раздалось два взрыва, после которых лодка мгновенно исчезла с поверхности… Позднее стало известно, что это была субмарина «Монж», числившаяся у французов пропавшей без вести до конца войны.
Итальянский фронт. Сектор Бриансон. Июнь 1910 г.
Объявление войны оказалось неожиданным не только для французов, но, как ни странно, и для итальянской армии. Которая как раз начинала перевооружение на новую артиллерию и пулеметы заодно с очередной реорганизацией. Кроме того, как оказалось, производство боеприпасов с трудом пополняло убыль на учебные стрельбы мирного времени. Впрочем, все равно соотношение сил и стратегическая ситуация, по мнению итальянских политиков и генералов, складывались в их пользу.
Однако французы тоже особо не переживали. Французско-итальянская граница проходила по Альпам, причем перейти через горы можно было только через несколько перевалов, включая Малый Сен-Бернар, Мосенис и Монженевр. А в этих местах стояли долговременные и хорошо вооруженные укрепления - форты, построенные на самых удобных для обороны местах. Остальные пути представляли собой труднопроходимые тропы. Имелась еще хорошая прибрежная дорога, но ее мог обстреливать французский флот. Да и потом наступление в сторону крупных городов, вроде Лиона, Гренобля или Ниццы, было возможно только по речным долинам.
Одним из сильнейших укреплений пограничной линии в секторе Бриансон являлся форт Янус. Построенный в конце прошлого века, непрерывно модернизируемый и усиливаемый вплоть до тысяча девятьсот шестого года, форт имел на вооружении десять орудий и шесть пулеметов. Из десятка орудий шесть стояло на валах. Четыре орудия морского образца, калибром в девяносто пять миллиметров стояли в высеченном в скале хорошо защищенном каземате. Позиции орудий были разделены выступающими контрфорсами, чтобы предотвратить поражение всей батареи осколками, и у каждого орудия была смонтирована вытяжка для удаления пороховых газов. Надземные и подземные казармы и хранилища, цистерна для воды позволяли гарнизону в сто двадцать человек спокойно пережить как минимум месячную осаду. Все сооружение, по периметру окруженное стеной, было построено так, чтобы на подходах к нему не имелось непростреливаемых участков.
Через день после объявления войны орудия итальянского форта Шабертон, прозванного французами «cuirasse des nuages»[10], открыли огонь по форту. Обстрел продолжался на следующий день, со значительными повреждениями наземных сооружений и амбразур девяностопятимиллиметровых орудий. Но снаряды стосорокадевятимиллиметровых тяжелых пушек итальянского форта не могли пробить толстых стен французского укрепления. Французы же из-за расположения ниже итальянцев и сильной облачности не могли вести ответный огонь по Шабертону. Что позволило итальянцам накопить на исходных позициях пехотный полк и начать атаку против засевшего в окопах батальона прикрытия.
Густые цепи итальянской пехоты с громкими криками устремились в атаку. Их встретили ружейно-пулеметным огнем, отчего пехотинцы несколько раз залегали. Но офицеры снова и снова поднимали солдат в атаку. Дошло до рукопашной, сначала в окопах, потом на улицах и в развалинах деревни Монженевр. С позиций итальянцы французов выбили, но понесли огромные потери, из-за чего остановились перед самым фортом. Ночью атаковавший оборону французов и понесший огромные потери полк сменили резервным.
Полковник Армандо Диас, командир двадцать первого пехотного полка, появился в окопе передового охранения утром внезапно для подчиненных, привыкших к размеренному и неизменному распорядку дня. Но охранение, выставленное от лучшей в полку роты капитана Джузеппе Басси, не подкачало. Бойцы несли службу как положено и даже сеньору полковнику пришлось вспоминать пароль и отзыв. После этого полковник уже не удивился, обнаружив капитана в том же самом окопчике. Джузеппе делал то, чем собирался заняться командир полка – рассматривал в бинокль укрепления форта. При этом что-то отмечал карандашом на листе бумаги, прикрепленном к дощечке. Почувствовав приближение командира, капитан попытался развернуться и принять стойку «смирно». Тут же вспомнил, где находится и снова пригнулся. Полковник снисходительно махнул рукой.
– Не тянитесь, сеньор капитан, не до того. Что успели заметить во время рекогносцировки?
– Сеньор полковник, вот кроки, - коротко доложил Басси.
– Без чинов, - принимая из рук капитана дощечку с рисунками, приказал полковник. – Интересно, интересно… откуда это – он ткнул пальцем в рисунки, схематично изображавшие внутренность форта.
– Вчера, синьор Армандо, мои добровольцы нашли местного, который там работал. С его слов набросал кроки и сейчас уточнил, насколько возможно, - пояснил Джузеппе. – Прямая атака ничем, кроме потерь не закончится. Осадные орудия нам не дадут, значит надо импровизировать.
Полковник помолчал, внимательно посмотрев на капитана, а затем на чертеж.
– Что предлагаешь? – спросил он через несколько минут, показавшихся Басси вечностью. Конечно, Диас мог и пропустить слова какого-то капитана, пусть и талантливого, и перспективного, мимо ушей. Вот только Басси был родственником, пусть и дальним, самого Гарибальди. А в Италии это значило многое. Именно поэтому полковник выслушал предложение командира роты и передал его в дивизию генералу Готти. Который в ответ прислал приказ о создании сводного взвода капитана Басси для штурма форта Янус.