Шрифт:
Annotation
История троянца Энея, рассказанная современным языком.
Бунтовский Сергей Юрьевич
Бунтовский Сергей Юрьевич
Энеида. Приключения Энея
Приключения Энея
в изложении Сергея Бунтовского
Пролог
Если бы тут был наблюдатель, он мог бы принять
– Радуйтесь, братья!
– прозвучало в небесах, и порыв ледяного ветра, пронесшийся над камнями, остановился, превратившись в призрачное подобие человека. Сделав несколько шагов, фигура обрела плотность, и к столу подошел одетый во все черное мужчина с мертвенно бледной кожей. Непринужденно взяв золотую чашу, он расположился на единственном свободном ложе и обвел глазами остальных.
– Радуйся!
– синхронно ответили ему те, кого он назвал братьями. Они и вправду чем-то были похожи, хотя и не внешностью. Один - ухоженный золотоволосый красавец в самом расцвете лет, одетый в неброскую, но явно очень дорогую одежду свободного покроя. Волосы и борода расчесаны и уложены, на руках широкие золотые браслеты и перстни с самоцветами. Он буквально излучал величавое спокойствие и с улыбкой смотрел на своего порывистого товарища, который ни минуту не мог оставаться спокойным. Тот явно пренебрегал расческой, ограничившись лишь повязкой, которая не давала его спутанной черной гриве попасть в глаза. Густая, хоть и не очень длинная борода, напоминала морские волны во время бури. В одежде он также был неприхотлив, укрыв свое тело плащом непонятного цвета.
– Давно мы не собирались вместе, - начал золотоволосый.
– А ты что, скучал, младший?
– не удержался черноволосый от ехидного комментария.
Золотоволосый никак не отреагировал на замечание брата, видимо привыкнув к подобному, и продолжал:
– Не ради прихоти созвал я вас. Все вы чувствуете, что на земле грядут перемены. Колесо времен завершает свой оборот. Древние человеческие народы, к возвышению которых и мы приложили некоторый усилия, практически исчерпали свой запас жизненных сил и стоят на пороге катастрофы. Они одряхлели и скоро исчезнут.
– Эка невидаль, - бледный сделал неопределенный жест рукой, - Уже не раз так было и еще не раз будет. Можно, конечно, в очередной раз снизойти к ним, исправить ошибки, породить новых героев, которые немного расшевелят человеческий род, но зачем?
– Породить героев несложно, - отозвался черноволосый.
– И у меня, и у брата немало потомков ходит по земле. Да и наши младшие постарались, так что в каждой захудалой деревне по полубогу сидит. Только это не выход. Герои могут город спасти от чудовищ или от врагов-людей. Только ведь угроза сейчас другая, народы обессилили изнутри, и никакой герой не может спасти их.
– Продлить существование нынешних стран действительно можно, влив в них наши силы, - золотоволосый отхлебнул из чаши.
– Только смысла в этом действительно мало. Однако лучшее из того, что было создано десятками поколений смертных, можно сохранить. Сейчас пришла пора появиться на земле новым городам и новым народам. Если пустить дело на самотек, то они долго будут жить в дикости, а значит, нам снова придется возиться с ними и учить законам и мастерству. Поэтому решил я взять от древних народов отросток и привить его на новом месте. Нам предстоит выбрать среди смертных тех, кто покинет отчий дом, выстроит новые города на неизведанных землях и станет родоначальниками будущих народов. Благодаря этим избранникам не прервется нить цивилизации, сохранится все лучшее, что было в нынешних людях, и новые народы быстро достигнут уровня древних.
– Ты уже решил, где будет новый центр мира смертных?
– поинтересовался бледный.
– Я вижу два места, которые подходят для рождения великих держав. Одно в Африке, второе - в Италии, - говоривший протянул руку вниз, и перед его братьями возникли изображения выбранных территорий.
– Пусть там возникнут два города, равных которым еще не было. В их соперничестве вижу я силу, которая изменит мир.
Немного подумав, бледный и черноволосый кивнули, соглашаясь с выбором брата.
– Значит, выбираем среди смертных достойных, оберегаем их и подталкиваем к выполнению своего рока, - произнес черноволосый.
– Именно, - кивнул красавец.
– Пусть будет так!
– подвел итог бледный и встал. Его примеру последовали остальные. Протянув руки, они соединили их, скрепляя общее решение, и исчезли.
Следом сами собой растворились в воздухе и столик с недопитыми чашами, и ложа. Через мгновение лишь ветер гулял там, где состоялся совет трех великих богов-кронидов: Зевса, Посейдона и Аида.
Беглянка
Веселые солнечные зайчики играли на священных чашах и украшениях алтарей, окрашивали в золото подносы с принесенными в жертву незримым хозяевам медовыми лепешками и вазы с фруктами, отражались в драгоценных камнях перстней и браслетов на руках рослого черноволосого мужчины, стоявшего в центре просторного внутреннего двора храма Мелькарта. Пока он совершал жертву и взывал к богам, остальные жрецы почтительно стояли в стороне, всем своим видом выражая почтение к молившемуся.
Тот же не спеша обращался к покровителю славного финикийского города Тира Мелькарту. Не жалким просителем, вымаливающим милость у небожителя, выглядел этот человек, а младшим братом, просящим совета у более зрелого родственника. И бронзовое лицо одетой в дорогие пурпурные одежды статуи бога моря было приветливо. Играла улыбка на неподвижных металлических губах и воздетая рука словно благословляла собеседника. Наконец, человек закончил говорить и, сохраняя достоинство, отвесил богу прощальный поклон.
Чуть отойдя от статуи главного бога, он пошел по двору мимо изваяний других владык-баалов. К каждому из них он обращался с одной-двумя ритуальными фразами, показывая, что не забыл небожителей и готов им служить, буде на то их воля. Каждый из незримых получил свою долю внимания.
Ближе всего стояло изображение древнего отца богов Эла, который, занятый своими неизъяснимыми делами, в последнее время редко обращал внимание на простых смертных. К нему и обратился полный сыновьей почтительности мужчина. Затем он приветствовал владыку севера Баалцафона, хозяина неба Баалшама и солнечного Баалхаммона. Не были забыты и податель пищи Дагон, и пламенный Решеф.
У статуи Ашторет, покровительницы любви и власти, он задержался, шепча неслышные жрецам слова гораздо дольше, чем у других изваяний. Он даже преклонил колени перед божественной матерью и, сняв с руки тяжелый золотой браслет, положил его к ногам рогатой небожительницы. Дарующую жизнь богиню с тысячей имен почитали все жители Финикии, и ежедневно самые разные посетители оставляли ей различные дары, но уже много лет ничего столь же ценного богиня не получала.
Впрочем, это было объяснимо. Все знали, что уважаемый Акербант Сихей прямо из храма отправится в царский дворец сватать любимую дочь тирского владыки, юную принцессу Элиссу. Так кого, как не любвеобильную богиню, просить об успехе этого предприятия?