Энгенойская ведьма
Шрифт:
Комбриг тогда в самом деле опешил, начал горячится, с чего вдруг она ему будет указывать, но вдруг осекся, удивившись тому, откуда она знает про то, что жена с дочкой собирались завтра ехать в другой город, к его матери, и что та обещала билеты в цирк купить. Комбриг сказал тогда Тамаре, чтоб она не морочила ему голову. А уже через день сам к ней пришел и благодарил, чуть не со слезами на глазах. Оказывается, рейсовый автобус, на котором собиралось ехать его семейство, попал в жуткую аварию, в которой многие пассажиры погибли, а многие покалечились. И что Бог послал ему Тамару, и она уберегла от страшного его близких. Спрашивал, чем он может ее отблагодарить, а та лишь улыбнулась и ответила,
И вот сейчас, видимо, этот день пробил, и попросила Тамара не повышения по службе, не благ каких-то, а чтоб взяли на службу ту, которая придет, и пришла именно Кира. А теперь все гадают, зачем она нужна этой ведьме.
Кира же удивилась, почему они эту таинственную Тамару так не любят, ведь как получается, замечена она была в делах добрых. Помогла сохранить семью комбригу, да и ни в чем другом зла не делала. На это Клавка раздраженно передернулась и, понизив голос, доверительно зашептала Кире на ухо:
– Ага, что ей, ведьме, людей запутать. Раз плюнуть. Ну, сделала добро комбригу, вот ведь невидаль, а взамен опоясала его обещанием, которое тот ни за что не нарушит. А может, она специально эту аварию и подстроила, и людей погубила, чтоб авторитет себе поднять. А насчет зла, так в этом ты, Кира, еще слишком молода и опыта у тебя нет.
– Клавка со значением посмотрела на Киру и продолжила рассказывать, как недавно, перед этой командировкой, зашла Тамара к ним и сказала начальнице прямо в лицо, что если та еще будет слухи распускать и злословить, то получит такие проблемы, что про нее и думать забудет. Развернулась и ушла гордая как царица. Начальница тогда плюнула ей вслед и разразилась таким матом, какой еще никто и никогда в их отделе не слышал. А через час, когда Татьяна Максимовна заваривала кофе, у чайника вдруг ручка отпала, и крутой кипяток обварил ей ноги. Да так, что до сих пор мается. Ожог никак не сходит, все время мокнет и болит. Но и это еще не все. Муж ее на днях объявил, что устал от их совместной жизни и постоянного недовольства жены по различным поводам и уходит к другой женщине. Татьяна, конечно, баба крутая и бывает несдержанна, но все ж как-то не ожидала, что муж-подкаблучник от нее сбежит. Так ведь мало было этой ведьме над бедной женщиной так покуражиться, добила она ее полностью. Недавно поставили сынку Максимовны страшный диагноз - диабет.
В этом месте, по лицу Клавдии проскользнула легкая злорадная усмешка: 'Правильно, а как ему не заболеть, если мать с работы постоянно тащит то конфеты, то торт, то шоколад. Все дитятку своему родному. Как будто у других детей нет'. Но тут же спохватилась, взяла себя в руки и добавила уже со скорбной миной на лице: 'Малец-то чем перед ней, ведьмой, виноват!'
Так что сейчас Татьяна Максимовна в их диспутах участия не принимает, быстро уходит в свой кабинет и практически до конца рабочего дня оттуда нос не кажет. Слышно только, как иногда плачет, как будто собака скулит. Сникла и подурнела. А другие сотрудницы уже обзавелись разными оберегами и молитвами, выбросили кучу денег на разные заговоренные вещицы и поэтому могут себе позволить посудачить о делах ведьминых злобных и недостойных. Надеются, что не подведут талисманы и не услышит Тамара их пересуды.
А Киру, ей, Клавдии, дескать, искренне жаль. Сразу понятно, что задумала Тамара что-то ужасное, и нужна ей душа свежая, чистая, незапятнанная. Так что, пусть держит ухо востро и будет начеку...
Пока ехала, думалось всякое. Мысли были мрачные, мнилось страшное, да и Тамару она представляла себе почему-то вредной, злобной и сварливой теткой. А по приезду удивилась. Тамаре было за сорок, а внешне выглядела она прекрасно. Да еще поразили Киру внимательные, добрые, какие-то совершенно солнечные глаза. И по характеру оказалась легкой, веселой и совершенно не такой как ее обрисовали. Сначала даже Кира подумала, что наговорили женщины, разыграли и напугали новенькую для своего развлечения, но быстро смекнула, что в конторских бабских пугалках и страшилках всё-таки что-то было. В отряде поглядывали на них с легкой опаской и уважением, держались подальше и ни с какими глупостями не подкатывали. Ее это удивило и порадовало, одной проблемой было меньше. Но вот колола душу одна мысль - зачем же стала нужна ей Кира.
К утру вернулась Тамара. Зашла, сразу наполнив палатку запахом ночного влажного горного кавказского леса и корицы. Прислонила к своей кровати винтовку, раскинула на стул маскировочную сеть и шепотом спросила:
– Ты чего не спишь?
– Тебя жду. Переживательно как-то стало.
Тамара подошла к Кириной кровати:
– Да ты что, не накручивай себя. Все хорошо.
Кира вздохнула и задала вопрос, который почему-то тоже не давал покоя:
– А ворона та, что к снайперской лежке прилетела, куда делась?
– Ворона, - Тамара задумалась на секунду, - думаю, что как таковой вороны и не было. Просто нас, - и она улыбнулась, - ведьм, видят иногда в образе несколько ином, необычном. С кем по духу своему ближе, в таком виде и проявится.
– А ты в каком образе?
– Придет время, может и увидишь. А сейчас спать давай. Утром головы не оторвешь.
Но Кире надо было удовлетворить свое любопытство до конца:
– Том, подожди, а шкатулку ее ты куда дела?
– Ну, Кирюха, любопытной Варваре сама знаешь что сделали.
– И не раздеваясь, легла на свою кровать, прикрыв глаза, закинув руки за голову, договорила:
– Все, что внутри было, по ветру развеяла, а саму шкатулку разломала о камни и выбросила в обрыв.
И словно предчувствуя следующий вопрос, продолжила:
– А девку ту заминировали и подорвали, как будто она сама на мину наступила. Так что и сейчас душа ее черная в образе вороны где-то кружит, и к любопытным девчонкам ночью прилетает и в макушку клюет. Вот и все, давай спать.
– Есть, товарищ капитан.
Но через несколько секунд Кирюха все же не выдержала и, приподнявшись на локте, вглядываясь в предрассветном сумраке в сторону напарницы, спросила главное, в чем нестерпимо хотелось поставить точку:
– Том, а ты знаешь, что тебя тетки в бригаде не любят и болтают разное?
Женщина усмехнулась и ответила, не удивившись переходу в разговоре:
– Знаю. И некоторые мужчины тоже. Но я ж не леденец, чтоб все меня любили. Только боятся они меня, а главное зло в них самих сидит. Всё, быстро спать.
И Кирюха, откинувшись на скатку, заменяющую ей подушку, мгновенно провалилась в сон.
***
– Парни, Крушнова никто не видел?
– Тамара обратилась к проходившим мимо солдатикам второй роты.
– К связистам уходил. Пытается с Ханкалой связаться, чтоб подтвердить прилет вертушек для предстоящего выхода.
– Вертушки это хорошо, ' Крокодилы' это то, что надо, - как будто сама себе пробормотала Тамара и, кивнув в сторону командирской штабной машины, позвала Киру, - пойдем, поздороваемся. Может, Саню там найдем.
Он действительно был в 'шишиге'. Вместе с двумя радистами пытались наладить связь, но что-то не получалось. Прием фонил и шумел, периодически выхватывая какие-то чужие обрывки переговоров. И вдруг, в тот самый момент, когда Кира с Тамарой поднялись в кузов, связь стала чистой, как будто говоривший стоял рядом.