Enigma
Шрифт:
– Мы оба знаем, Макколэй, что есть нечто, что для тебя ценнее денег, имущества и родовых реликвий, – меня раздражает, когда кто-то начинает говорить туманными намеками.
– Хватит тянуть, – удивительно, но напряжение в воздухе начинает нарастать, и я ощущаю легкий дискомфорт от того, что теряю почву под ногами в столь простом разговоре.
Разве что… о нет. Мой отец завещал все Энигме? Забавно.
Он просто полный кретин.
– Руфус завещал
– И? – залпом осушаю стакан воды, сжимая его стенки так, что еще немного, и они лопнут. Со стороны остаюсь абсолютно сдержанным и непоколебимым. – Предсказуемо. И даже если Кэндис получила в наследство все имущество, компанию и деньги, она никогда не перейдет в Высшую касту. Она не сможет всем этим управлять, а деньги… всего лишь цифры на счете. Он не освободил ее, когда был жив, и вряд ли подготовил все документы для ее перевода в свободную касту, перед тем, как впал в кому.
– Вполне мог, – и Купер снова смотрит на меня так, словно знает что-то, чего не знаю я. И это выводит из себя. Проходит еще мгновение… и я, наконец, понимаю, о чем он говорит.
– Тогда избавься от них. Кэндис никогда не перестанет быть Бесправной. И это мое решение, как ее хозяина, опекуна, сводного брата. Кого-угодно.
– От них невозможно избавиться, Мак. Если эти документы и существуют, они хранятся там, в ячейке твоего отца. В его хранилище.
– В Цюрихе? – разжимаю пальцы на стакане, чтобы не разбить его прямо сейчас.
– Именно. Ты же знаешь, что Руфус хранил там все. Семейные реликвии, тайные записи своих исследовании и экспериментов. И, как ты уже понимаешь, все хранилище он завещал Кэндис. И открыть ее может только она.
– Что ж, тогда Кэндис откроет ячейку. Я знаю, куда надавить, – я все еще не вижу проблемы, но прекрасно понимаю, что все не может быть так просто. Очередная головоломка от отца, или просто желание, даже будучи мертвым, показать мне то, насколько ему было плевать на меня, и как он души не чаял в своей псевдо дочери? Зря стараешься, отец. Твои подачки для этой нищей плебейки меня лишь забавляют.
– Тут тоже есть проблемы…
– Какие. Могут. Быть. Проблемы? – кажется, у меня впервые в жизни дернулось веко. Резко выдыхаю, прекрасно понимая, что найду решение любой задачи, которую поставил предо мной отец.
Он никогда не заведет меня в тупик.
– В Хранилище установлена особая защита. Ты же знаешь, многие из современных замков, твой отец придумал сам и с тех пор, Элиты пользуются ими вот уже много лет. Но здесь, особые разработки. Он не успел представить подобное на рынок, а может и не хотел. Я перечислю, – Купер нажал на кнопку на своем браслете, и перед ним появился световой экран, с которого он начал читать: – Сканирование сетчатки глаза, овала лица, отпечатки пальцев… дыхания, слюны, ауры, и анализ крови.
По мере того, как Аарон перечисляет все способы защиты Хранилища,
– Хватит.
Потому что я знаю, что все это значит.
– Она должна открыть ячейку по своей воле? Анализ крови покажет любое давление со стороны, и Хранилище не откроется, если я заставлю ее сделать это.
– Именно, – кивает Купер, поджимая губы.
После того, что я сделал, Кэндис никогда для меня этого не сделает. А если я попрошу, она догадается, что мне что-то очень от нее нужно. И у нее появится рычаг давления на меня. А я этого не допущу.
Никто не сможет взять надо мной контроль. Тем более, мой собственный объект.
В висках пульсирует лишь один навязчивый вопрос: зачем? Что за игры, отец? Зачем ты ее вообще когда-то подобрал? Именно подобрал, как котенка с улицы. Что в этой голодранке такого, что ты ее так бережешь, и более того, чуть ли не сводишь нас вместе?
Что в ней такого?
– Хорошо. Она все сделает добровольно. Но на это мне понадобится время, – мысленно я уже нашел решение проблемы. Время… на все требуется время. То, над чем я пока еще не властен.
– Мак, я был тут две недели назад. Кажется, ты связал эту птичку, и выглядела она, мягко говоря, измученной. Не знаю, в каких отношениях вы состоите сейчас, но ты уверен, что она когда-либо сделает это для тебя?
– Ты меня недооцениваешь. Я могу выдрессировать ее так, что она будет целовать пол, по которому я хожу. Но в этом нет необходимости.
Очень скоро она будет нуждаться во мне так, что даже не заметит, как сделает для меня все. Не знаю, чем отец думал, когда ставил подобную защиту на свое Хранилище. Ведь он сделал все для того, чтобы Кэндис связалась со мной, а это приведет к ее полному разрушению.
И разбитое сердце не самая высокая цена, которую она заплатит за его глупость и вызов.
Если бы не его предсмертные слова, я, скорее всего, никогда не сконцентрировал бы на ней все свое внимание.
– В этом я не сомневаюсь. Мое дело – дать тебе информацию и ждать дальнейших указаний, – вздыхает Купер, а потом поднимает на меня отяжелевший взгляд и произносит: – В ней что-то есть. Смотри, как бы ты сам не попал в свои же сети, – одним кивком я отпускаю его, взглядом указывая адвокату на дверь.
– Окей, я понял. Ухожу, – с нетерпением жду, когда Купер закроет за собой дверь с другой стороны. Мне нужно побыть наедине со своими мыслями и вариантами решений поставленной задачи.
Я уже погрузился в пятиминутный транс, стараясь понять, какого черта мертвый отец нарушает все мои планы. Мой мозг сразу же ищет самый быстрый путь решения проблемы, и точки пересечения задуманных мной планов и того, что моя игра с Энигмой вынужденно перетечет в более личное русло. Нахожу все возможные пути через три минуты, и расплываюсь в улыбке, понимая, что все решаемо.