Энохиан. Крик прошлого

Эриа Мэри

произойдет.

Джеймс немного неуклюже стал развязывать тряпку, которая зажимала рану. Его руки

заметно дрожали, и, не выдержав, я подалась вперед и сама завершила начатое. Парень

поднял на меня взгляд, но в нем больше не было ни улыбки, ни самодовольства, ни

недоверия.

– Мне нужна твоя помощь, - тихо шепнул он.

Его лицо было достаточно близко к моему, чтобы я ощутила на своих щеках его дыхание. Не

зная, что ответить или сделать, я просто

кивнула, и тогда парень указал на металлический

столик на колесиках в углу процедурной.

– Пуля все еще во мне, - объяснил Джеймс.
– Тебе нужно ее вытащить, а затем обработать

рану и перевязать меня.

Я со страхом покосилась на хирургические приборы, которые были разложены на столике.

Они всегда вызывали во мне отвращение и тошноту, но сейчас я была еще и напугана. Разве я

смогу сделать то, о чем меня просит Джеймс? Ведь я никогда ничем подобным не

занималась.

– Ты справишься, - подбодрил меня парень, а затем небрежно передернул плечами.
– Ну, или я

умру от потери крови.

– Заткнись, - сухо приказала я и двинулась к столику.

Пока я брала необходимые на мой взгляд инструменты и баночки с разными

дезинфицирующими средствами, Джеймс внимательно наблюдал за мной. Вернувшись к

парню, я с опаской посмотрела на его грязную одежду, которая частично скрывала рану.

– Что мне делать?
– едва слышно прошептала я, чувствуя, как бледнею.

Джеймс сделал глубокий вдох и растянулся на кушетке.

– Пуля все еще внутри меня. Не думаю, что она зацепила какие-то важные органы, так как я

все еще жив, но будет лучше, если ты ее вытащишь, - проговорил парень, внимательно

наблюдая за моим лицом.

Я лихорадочно переводила взгляд с лица Джеймса на его раненый бок и обратно.

– Сначала неплохо бы избавиться от одежды, - подсказал Озборн, и как бы он ни пытался

скрыть самодовольство, его губы все же дрогнули в полуулыбке.

Набрав в легкие побольше воздуха, я постаралась как можно осторожней расстегнуть куртку, а затем и рубашку под ней. Мои пальцы быстро окрасились в алый, но я постаралась не

придавать этому значения. Теперь, когда Джеймс лежал предо мной полуголый, я не могла

скрыть смущения, каким бы глупым оно ни было. Краснея, я старалась не смотреть на

точеные мышцы пресса и идеальную бледную кожу. Мое внимание сосредоточилось на

ужасной кровоточащей ране на правом боку.

– Ну?
– спросил Джеймс, серьезно нахмурившись.

Мой взгляд заметался повсюду. Что? Что я сделала не так? Ему больно? Черт, я ведь сама не

знаю, что делаю. Может, стоило сделать что-то? Или наоборот не делать?

– Я привлекательно

выгляжу с этого ракурса? Я жду восхищенных воплей!
– все так же

серьезно, но с широкой ухмылкой спросил Джеймс.

Мне захотелось его ударить. Серьезно. Просто взять и пнуть за такие шутки.

– Не лучше куска плохо прожаренного мяса, - сварливо ответила я.

Джеймс рассмеялся, но тут же поморщился от непритворной боли. И как у него только

хватало сил дурачиться? Особенно в такой ситуации и в таком месте?

— Возьми вот это, - проговорил парень уже серьезней.

Он протянул руку к металлическому столику, который я подкатила к кушетке, и взял

причудливые ножницы, которые были вовсе не острыми, и имели немного загнутые кончики.

Дрожащими руками я взяла злосчастный инструмент, но прежде чем хотя бы приблизиться к

ране, опомнилась.

– Постой! Тебе ведь нужно обезболивающее, - спохватилась я и стала лихорадочно искать

нужную ампулу и шприц.

В лечебнице было очень мало обезболивающих, но мне повезло найти одну дозу в ящике с

медикаментами. Я уже собиралась набрать прозрачную жидкость в шприц, но Джеймс

остановил меня.

– Нет, - сказал он, перехватив мою руку. На его лбу выступил холодный пот. Озборну было

все сложнее оставаться в сознании.
– Если ты сейчас вколешь мне это, я сразу же вырублюсь.

Это в мои планы не входит.

– Но ведь тебе будет больно!
– воскликнула я.

Джеймс приподнял уголки побледневших губ в очаровательной полуулыбке, которая сейчас

не показалась мне самодовольной. Она была просто милой.

– Все хорошо, воробушек. Просто сделай это.

Дрожащими руками я поднесла хирургический инструмент к ране Джеймса. Он мягко

направлял меня, говорил, что и как делать. Было видно, что он не впервые оказался в

подобной ситуации. Когда я вытаскивала пулю, то тело Озборна напряглось, он вцепился в

края кушетки длинными пальцами, и его спина немного выгнулась дугой. Но Джеймс не

произнес ни звука. Он стерпел боль с достоинством, которым можно было лишь восхититься.

Дальше он объяснил мне, как нужно зашить рану и перевязать ее. Несмотря на мой страх

перед болью Джеймса, я делала все, что он говорит, и вскоре все закончилось. Мне даже

удалось остановить кровотечение, но парень все равно выглядел бледным и измученным.

– Теперь я могу вколоть тебе обезболивающее?
– спросила я, указывая на шприц и ампулу.

Джеймс покосился на лекарство и едва заметно скривился.

– Нет, - твердо заявил он.
– Мы должны дождаться Мича.