Энтомоптер
Шрифт:
– Не оправдывайтесь! Поздно.
– Владимир Августович...
– Убирайтесь к чертовой матери!
– закричал вдруг Инженер, и лицо у него побагровело.
– Чтобы ноги вашей здесь не было! Слышите? Чтобы ноги вашей здесь больше не было!..
8. Есть небольшая надежда
– Хотел бы я знать, когда он кончится, - сказал Борька, глядя в окно.
По стеклу ползли мутные капли. Серые грустные дома присели вдоль улицы. Прохожих не было видно.
Четвертый день подряд город поливало дождем. По тротуарам неслись ручьи. В их стремительных потоках кружились окурки, папиросные коробки и тополевые листья.
Мы сидели у Юрки Блинова. Он единственный в нашей компании имел собственную комнату. В комнате стояли два стула, стол и кровать, покрытая коричневым пушистым одеялом. Над столом висела этажерка с книгами. Книги были спортивные: "Бокс", "Борьба самбо", "Основные стили плавания", "Судейство в футболе". Среди них затесался "Том Сойер" на английском языке. По этой книжке Юрка выучил английский за два месяца.
По крыше звонко барабанил дождь. Нам было нечем заняться. Тошка предложил было сыграть в подкидного, но на него цыкнули, и он стушевался.
День тянулся бесконечно и нудно.
Юрка валялся на кровати, закинув руки за голову. Борька смотрел в окно. Мы с Тошкой зевали за столом.
– Сейчас бы уже крылья делали, - сказал Юрка мечтательно.
– Все из-за тебя, рыжий. Из-за твоего дурацкого ножика.
– Из-за меня?
– Борька Линевский резко обернулся.
– Если бы Дятел эти яблоки не достал там, на свалке, ничего не было бы.
– Значит, на меня все валишь?
– сказал Тошка.
– Я вас честно предупредил: два раза в одно место не ходят.
– Чепуха все это, - сказал Борька.
– Один раз или десять. Все дело случая. Можно на первом разе засыпаться, а можно и вообще не попасться. Правда, Юра?
– Я считаю, что вообще не надо попадаться, - сказал Юрка.
– Правильно, - сказал Борька.
– Я тоже считаю так.
– В конце концов обязательно попадешься, - махнул рукой Тошка.
– Как ни крутись.
– Нет, - сказал Юрка.
– Есть способ никогда не попадаться.
– Какой?
– Не заскакивать в чужие сады.
– Э-э!..
– разочарованно протянул Борька.
– Тогда жить будет неинтересно.
– А ты хотел, чтобы сразу все - и яблоки и энтомоптер, да? Правильно говорят - за двумя зайцами погонишься...
– Хватит!
– сказал Борька.
– И так тошно.
– Зато интересно жить!
– съехидничал Юрка. Поговорили мы - и опять нечего делать. Даже ссориться неохота.
А за окном все льет и льет. Кажется, со всех концов земли собрались тучи над нашим городом, навсегда затянули небо, и оно больше никогда не станет голубым и высоким.
Юрка вдруг сел на кровати.
– Трубки-то так и остались, ребята, - сказал он.
– Какие трубки?
– Которые мне отец из гаража принес. Для крыльев.
– Покажи!
– попросил Тошка.
Юрка полез под кровать и вытащил на середину комнаты связку алюминиевых трубок. Некоторые были толщиной с карандаш, а некоторые с большой палец. Мягкий серебряный блеск шел от них во все стороны.
– Ух, красота какая!
– воскликнул Тошка.
– Все диаметры, какие заказал Инженер. От шестнадцати до пяти миллиметров.
– Куда их теперь?
– вздохнул Борька.
– Пригодятся на что-нибудь, - сказал Тошка.
– Можно, например, коробчатого змея сделать. Огромного. Чтобы человека поднял.
– Иди ты со своим змеем, - уныло сказал Борька.
Юрка вытянул из связки тонкую трубку, прикинул ее на руке и сделал глубокий выпад, будто шпагой.
– Я вот что думаю, - сказал он.
– Надо отнести их Инженеру. Я обещал? Обещал. Значит, нужно отдать.
– Вам с Тошкой можно идти, - сказал Борька.
– А нам с Колькой...
– Слушай, - обрадовался Тошка, - идем завтра, да? Принесем трубки, скажем: так, мол, и так, дождик был, не могли раньше... Он скажет: "Ну, давайте, ребята, будем продолжать..." И мы будем продолжать... А потом я скажу: "Эх, жаль, нету Кольки. У нас вместе так здорово получалось..." Потом ты скажешь то же самое про Борьку. И он скажет: "Верно. Плохо без них..."
– Хватит трепаться!
– сказал Борька.
– Нам теперь туда ни ногой... Вы идите, работайте, а мы уж как-нибудь...
* * *
На другой день дождь почти перестал. Он уже не лил, а оседал на город противным серым туманом.
Я сидел дома и перелистывал подшивку старых журналов "Вокруг света". Я всегда брался за "Вокруг света", когда мне было скучно. На пожелтевших страницах гнулись под ветром пальмы, к далеким землям шли парусники, европейцы в белых тропических шлемах били из штуцеров крокодилов, шумела незнакомая, полная опасных приключений жизнь.
Я мог без конца перечитывать рассказы Беляева, Джекобса и Де-Вэр-Стэкпул. Но сегодня даже они казались мне пресными и ненужными.
Я думал о Юрке и Тошке, которые отправились к Инженеру.
Они будут достраивать энтомоптер. А мы с Борькой навсегда останемся за бортом. Никогда Инженер не улыбнется нам так, как прежде. Никогда нам не подняться в воздух на чудесном летающем велосипеде. Никогда не увидеть с птичьей высоты наш зеленый город. Никогда не покачаться на синих воздушных струях...
И каким ветром занесло меня в этот несчастный сад?..
Инженер был в тысячу раз интереснее, чем охотники в белых тропических шлемах. Охотник убьет десяток крокодилов, продаст шкуры какой-нибудь фирме, изготовляющей женскую обувь, и делать ему больше нечего. Будет сидеть в бунгало под пальмовым навесом и зевать от скуки.