Эпическое крушение Джини Ло

Йи Ф. К.

Опасность была так близко, по ее лбу текла капля крови, где клык Рыжего льва задел

ее кожу. Я вытерла ее рукавом, материнский инстинкт охватил меня на миг, хотя я была

младше нее.

– Я думала по книге твоих историй, что поглощение духовной силы похоже на

ритуал или вампиризм энергии, - сказала я.

– Нет. Кусаешь и жуешь.

Стук по стеклу отвлек меня. Я посмотрела на окна и поняла, что мутный щит Рыжего

льва начал рассеиваться. Снаружи были люди,

некоторые явно хотели войти.

О боже.

Что я делала? Я магазине были тела. Мертвые, возможно. Мы не могли так

попасться.

Ой-ой-ой.

Я подбежала к двери и заперла ее, пока никто не вошел, но вуаль пропала, и нас

было видно снаружи.

– Квентин! – закричала я. – Что нам с этим делать?

– С чем?

Я помахала руками.

– С этим!

– О! – сказал он. – Точно. Ого. Это плохо для тебя, да? Такое сегодня с людьми не

происходит. Хмм.

Он расхаживал, словно у нас было все время мира для его размышлений. Я хотела

кричать.

– Ты не можешь спрятать их магией? – взмолилась я.

– Я мог бы, но люди могут пройти здесь и, не знаю, споткнуться о невидимые тела и

заметить. Было бы проще, если бы ты убила их.

– Что?!

– Яогуаи улетают в ад, когда умирают. Эти еще живы, даже Рыжий лев. Хочешь я… -

он щелкнул зубами и покрутил руками.

– Нет! – одно дело сражение, но добивать поверженного врага я не могла позволить.

Квентин закатил глаза, словно я была глупой.

– Тогда нужно, чтобы их убрал член небесного пантеона, - сказал он. – Но Рыжий лев

и его братья не были связаны с богами. Никто не захочет платить. Кроме, может…

– Без может! Найди помощь, или мы будем искать просвещение в тюрьме!

Он сморщил нос. Он не хотел звать на помощь, ведь будет от этого в долгу. Он сел

на пол и поджал ноги под себя.

– Что ты делаешь?

– Молюсь, - он глубоко вдохнул, казалось, это длилось вечность, и опустил голову.

Гул, как перед бурей, донесся из его горла. Стало слышно буквы. Он читал мантру,

не как монах, а как хор монахов в каменном аббатстве, удваивающем их голоса. В воздухе

покалывало напряжение.

– На мо гуань си инь пу са, - затянул Квентин. – Намогуаньсииньпуса-

намогуаньсииньпуса. Намогуаньсииньпуса.

Я могла поклясться, что земля задрожала под нашими ногами. Квентин выл все

громче, пока не стало казаться, что стекло в магазине треснет.

– На мо гуань си инь пу са, - продолжал Квентин. – Приветствую самого

сострадательного и милосердного Бодхисаттву.

Вспышка света из окна напугала меня. Квентин, похоже, ожидал это. Он встал,

открыл дверь и указал мне выйти с ним.

Я так переживала, что увижу, что прикрыла глаза. Но на улице было не так страшно.

Солнце, люди, машины.

Но все застыло во времени.

Пешеходы замерли, не закончив шаг. Говорившие остались с открытыми ртами.

Женщина смотрела в зеркало, чтобы повернуть на машине. Вся площадь, сколько было

видно, стала снежным шаром без снежинок.

Звука не было. Я щелкнула пальцами, чтобы проверить уши. Они работали.

– Ты это сделал? – спросила я у Квентина.

Он покачал головой.

– Я не так силен.

Я старалась ничего не трогать. Я прочитала достаточно фантастики, чтобы опасаться

правил времени, используемых здесь. Я могла бы смешно расставить тела или трогать их

без катастрофы, но не рискнула.

Квентин вел меня к единственной подвижной фигуре, стоявшей на улице. Я должна

была заметить ее раньше. Она была самой красивой женщиной из всех, что я видела в

жизни.

Она была высокой, как я. И она несла свой рост с грацией и уверенностью, и мне

стало стыдно разделять с ней эту черту.

Ее изящное лицо должны были рисовать и выставлять в музеях, чтобы все люди

видели ее. Она улыбнулась Квентину, потом мне.

– Джини Ло, - сказал Квентин. – Это Бодхисаттва Гуаньинь, богиня милосердия, Та,

что слышит крики мира. Помогала Сянзаню. Мы дружим уже давно.

– Привет! – Гуаньинь крепко обняла меня.

Ах. Я думала, что воплощение доброты и сострадания придет на Землю в

просторном одеянии и в короне камней. Не в джинсах и с короткой стрижкой.

– Рада знакомству, - сказала я, подбородок вонзился в ее плечо. – А кто там?

Двигался еще один человек. Он был одет как нечто среднее между агентом

секретной службы и моделью с обложки. Он был красивым, как и Гуаньинь, его лицо

было с острыми чертами. Но от него исходило холодное презрение, он точно не стал бы

обниматься. Квентин напрягся при виде него.

– Эрлан Шень, - прошипел он яростнее, чем не демона-короля смятения. – Что он тут

забыл?

Эрлан Шень снял темные очки и оглядел округу властным немигающим взглядом.

– Сопровождаю леди Гуаньинь, - сказал он, окинув Квентина взглядом. – Ты не

хочешь меня представить, Хранитель лошадей?

Это явно было оскорблением, потому что Квентин выглядел так, словно хотел

познакомить Эрлан Шеня с его кулаком. Я знала, что только этот бог был лучше Сана