Эпилог к концу света
Шрифт:
Может, у древних обучались не все, а только самые одарённые, и отсюда такая роскошь?
Ну,или все мои фантазии бесконечно далеки от истинного положения вещей. И жить здесь могли, например, элитные воины-маги или кто-то ещё, кого попросту не существует в современной жизни иналей.
Впрочем, все эти умствования и предположения ничего не меняли и не объясняли, они лишь развлекали меня в пути. Просто любоваться залами быстро наскучило: при всей своей красоте и безупречности, они в таком количестве казались однообразными. Не хватало... обитателей. Или хотя бы мебели.
Кстати, любопытно, что с ней стало? Почему она оказалась настолько непрочной? Хозяева не считали нужным тратить на неё магию? Или, подобно инчирам, предпочитали сидеть на полу, на коврах, и больше им ничего не было нужно?
Так интересно хоть одним глазком взглянуть на тот, древний, мир, которого больше нет... Столько вопросов! Но увы, ответов на них нет и не предвидится.
Больше всего в подгорном городе-храме мне понравился широкий балкон,тянущийся над рекой, куда ноги вынесли меня где-то через час неспешного блуждания по коридорам, залам и лестницам. Каменные стены ущелья здесь почти смыкались, и казалось , если постараться, можно достать противоположного края рукой. Серая полоска неба виделась отсюда тусклой,и по ней нельзя было определить, насколько далеко сейчас до заката, идёт ли всё ещё дождь – или в воздухе висит водяная пыль от близкой реки.
Грязный, красновато-бурого цвета поток её клокотал под ногами, совсем рядом,и чудилось,что вода вот-вот захлестнёт балкон. Интересно, а пoловодье здесь бывает? А когда вверху, в горах, подолгу идут ливни, река выходит из берегов? Хотя это ощущение близкой воды тоже могло быть весьма обманчивым.
Опираясь о сырой, покрытый не то водорослями, не то мхом парапет, я долго стояла, любуясь сумрачным ущельем и запертым в нём буйством стихии. Просто смотрела, дышала прохладной сыростью и слушала монотонный шум воды, даже не пытаясь найти и рассмотреть защитные чары. Были они тут, нет ли, какая разница?
Снова перекусив и утолив жажду, я двинулась дальше с уверенностью, что цель моя где-то совсем рядом.
Так и оказалось, до святая святых я добралась не больше чем через четверть часа. Зашла в огромную, очень высокую залу, опоясанную тремя широкими ярусами этажей и озарённую тусклым желтоватым светом, и замерла в растерянности при входе, оглядывая бесконечные стеллажи.
Библиотека выглядела так, словно хозяева никуда и не уходили. Никакой пыли, шкафы – серые, похоже каменные, - словно только что поставлены. Знания создатели всего этого берегли куда трепетней, чем всё остальное. И знания эти дождались того, кто их ищет.
Я добралась, да. И... что теперь?
Ещё раз окинув взглядом мозаичный, украшенный абстрактными геометрическими узорами потолок, я подошла к ближайшему шкафу. Книга далась в руки легко, никакие сторожевые заклинания меня не поразили. Но проку от этого было немного: я по-прежнему не знала языка. И если проблему с инчирами можно было решить с помощью ритуала, то книги – это просто бумага, которая не отзовётся на мою магию
Так обидно и горько мне, пожалуй, не было никогда в жизни. Я бродила среди стеллажей, гладя разноцветные корешки, иногда наугад вынимала пухлые или совсем тонкие тома, разглядывала однотонные или украшенные цветными рисунками переплёты, чёрных букашек незнакомых букв на страницах, узоры ничего не говорящих мне схем,и была готова разрыдаться от досады.
Все знания древнего, могущественного народа. Тайна его гибели, методика построения мгновенных порталoв, ключи от неба – наверняка ведь эти Бездной пожранные древние умели летать! Загадка магических бурь, которые мы с таким трудом преодолели, причины появления инчиров и иналей, даже, наверное, значение всех наших имён – здесь, рядом. Можно коснуться, можно взять в руки и попробовать на зуб. Но, зелёна мать, и только!
От обиды хотелось швырнуть какую-нибудь книгу об стену или вовсе поджечь библиотеку, но я, конечно, сдерживалась. Последнее дело – вымещать злобу на книгах, да еще таких. Тут себе голову разбить,и то не так жалко будет!
И кроме того, ну а на что я рассчитывала? Микар же с самого начала предупреждал, что так и будет, и шла я вообще-то просто из любопытства. Надеялась, конечно, на чудо, но как-то совсем уж по–детски обижаться на весь мир за то, что чуда не случилось.
Пройдя до конца один из книжных коридоров, я оказалась у подножия широкой винтовой лестницы, закручивающeйся возле одной из колонн и ведущей на верхний ярус, которую огораживали изящные перила, по виду – кованые. А на ступеньке лежала ещё одна книга. Наверное, забытая здесь библиотекарем или утоненная кем-то в спешке.
Несколько секунд я смотрела на неё, борясь с иррациональным нежеланием притрагиваться и разрушать столь своеобразный памятник, свидетельство того, что кто-то здесь когда-то жил. Но потом аккуратность и привитое с детства бережное отношение к книгам победили,и я всё же подобрала тонкий томик.
Переплёт у него был гладкий, блестящий, с рисунком. Ничего необычного, если не считать своеобразия картинки. На ней из невнятно тёмного фона – не то леса, не то каких-то развалин, - выступали несколько серых изломанных фигур, на редкость безобразных. Причём, похоже, дело было не в отсутствии у художника таланта, а в изначальном замысле. Больше всего эти образины под красной надписью напоминали несвежие трупы.
– Учебное пособие, что ли?
– пробормотала я себе под нос в растерянности. Правда,и сама сказанному не поверила: это явно что угодно,только не учебник. А вот что?
Да уж, всё-таки древние – на то и древние, что их нормальному иналю не понять.
От увлечённого изучения своеобразного рисунка меня отвлекло... я даже толком не смогу объяснить,что это было. Не звук, не запах; движение воздуха. Ощущение чужого присутствия.
Я отшатнулась не думая и не пытаясь обернуться,и именно это меня спасло: в лестницу, пролетев то место, где я стояла, врезалось... существо.
Это было гротескное подобие инчиров и иналей, вместе взятых, - длинные тонкие руки, голенастые ноги, почти нормального вида торс. Серая, по виду гладкая, кожа. Но сходство полностью стиралось одним видом головы – безволосой, приплюснутой, с узкими чёрными глазами без белков и одной вертикальной щелью на месте носа. И пастью, которая не закрывалась до конца – многочисленные острые зубы туда просто не помещались, торчали во все стороны под неожиданными углами и смотрелись скорее нелепо, чем угрожающе.