Эпилог к концу света
Шрифт:
Вид тут тоже открывался эффектный,и я на несколько минут задержалась у широких каменных перил. Мост не вызывал того же трепета, что и центральный, – был пологим, широким и основательным, словно бы вырубленным из скалы. Я без труда могла представить такой где-нибудь в Семилесье, построенный руками иналей.
С моста я полюбовалась на статую, размеры которой именно тут, у подножия, особенно впечатляли – голова Небесной Девы терялась в дымке. Кутаясь в плащ, понаблюдала за танцем струй водопада и клубами водяной взвеси. Задрав голову, проводила взглядом бегущие облака – небо стало заметно выше, чем вчера, и сквозь серовато-белые клочья уверенно проглядывала синь.
Присутствие вождя раздражало, особенно его угрюмое обиженное молчание. Отчаянно хотелось сделать ему какую-нибудь гадость просто назло,из общей вредности. Однако в этот раз Чингар проявил завидное терпение, ждал молча и не торопил. Кажется, в его картину мира вполне укладывалось любование природой,и оно было достойным занятием для женщины.
Пришлось смириться, что так просто отделаться от конвоя не удастся. Просить и требовать, чтобы он ушёл, явно бесполезно,только совсем выйду из себя. Можно, конечно, приказать, но... ладно, потерплю. Надо воспитывать в себе устойчивость и выдержку.
Так и пришлось двигаться дальше в гнетущей тишине, не обращая внимания на окружающие красоты и стараясь не замечать спутника.
Чингар довёл меня до дома и ушёл не прощаясь, но одарив напоследок задумчивым угрюмым взглядом. Даже интересно стало, о чём он думал в этот момент?
Но вождя я выбросила из головы почти сразу: предстояла сложная работа, требующая полной сосредоточенности. Расположение жилья старейшины вновь сыграло на руку, моего возвращения – под эскортом и вообще как такового – никто не заметил, с расспросами и нотациями не пристал. Так что, бросив дома вещи, я собрала всё необходимое для ритуала, припасённое загодя: немного зачарованной от порчи крови инчиров, полученной при содействии Микара, уголь, несколько специально подготовленных кристаллов кварца. Ну и чистую рубашку взамен испачканной и повреждённой когтями тайюн, как раз после ритуала и переоденусь. Конечно, было бы неплохо отдохнуть с дороги, но я твёрдо решила не откладывать этот решительный и важный шаг больше ни на час.
Место для ритуала я тоже присмотрела заранее. Значительно удаляться от инчиров опасалась, это могло сказаться на результате, но и пугать местных свoей магией не собиралась. Полбеды, если случайный свидетель просто испугается, расскажет своим и аборигены станут шарахаться. А вот если он, не дайте боги, проявит неравнодушие и полезет мне помогать...
Компромиссом стал внутренний дворик одного из ближайших брошенных домов, с трёх сторон огороженный стенами самого здания , а с четвёртой укрытый от посторонних глаз разросшимися кустами. Ровная площадка, выложенная мрамором, прекрасно подходила для рисунка,да и небольшой журчащий фонтан в углу у стены пришёлся кстати: текущая пресная вода поблизости неплохо помогает магии крови. Она никак не участвует собственно в ритуалах и не усиливает мага, просто очищает и стабилизирует вокруг себя естественный фон. Мелочь , а приятно.
Окружающий мир моё начинание, судя по всему, полностью поддерживал. К тому моменту, как я принялась за построение рисунка ритуала, ещё больше распогодилось, вечер наступил тихий, звонкий, золотисто-розовый – красота! Совсем не то же самое, что колдовать под дождём. Конечно, с ним тоже работало правило текущей воды, да и смыть напитанный моей кровью уголь не так-то просто, но... Я выносливый и терпеливый маг крови, но это совсем не значит, что я люблю мёрзнуть и мокнуть.
В общем, к ритуалу я приступила в приподнятом настроении.
Тонкие, уверенные линии узора, состоящего из нескольких наложенных друг на друга звёзд и многоугольников; корректирующие символы в местах пересечений; пoлупрoзрачные, красноватые от наполняющей их силы неровные кристаллы – в узлах... Так выглядит почти вся моя магия. Разные, но одинаково путанные рисунки, опорные предметы – свечи, камни, жаровни или плошки с водой, в зависимости от ситуации,и кровь – от нескольких капель до количества, почти несовместимого с жизнью.
С рисунком я закончила уже в сумерках. Он слегка отливал зловещим багрянцем и «дышал» – линии словно мягко ворочались на своих местах. Хороший знак. Когда рисунок получается неподвижный, мёртвый, это почти всегда обещает провал, а с учётом грядущей жертвы любая ошибка могла привести к катастрофическим последствиям.
В который уже раз перепроверив узор и окончательно достигнув нужной степени сосредоточенности, я скинула одежду. Рубашка-то испорчена, но всё остальноe пачкать было жалко,да еще крови требовалось слишком много, чтобы ограничиться порезом на запястье, следовало освободить место для «операции».
Стылый влажный камень холодил ноги, заставляя приподниматься на носочки и недовольно морщиться,да и сырой воздух был слишком холодным, чтобы хорошо чувствовать себя без одежды. Везёт инчирам-мужчинам, мне бы такую морозоустойчивость...
В правой руке с верным рабочим ножом, в левой с небольшой плошкой крови аборигенов, я прошла в центр рисунка и, заранее скривившись от предчувствия неприятных ощущений, опустилась на колени. Окинула очередным последним взглядом узор и, пока вспомнилось, оборвала связь с Микарoм. Будем надеяться, всё получится и при встрече я сумею его понять.
Сделала несколько глубоких, медленных вздохов, чтобы унять сердцебиение и отрешиться от окружающего мира. Плошку опрокинула себе на грудь,и стало ещё противней – чуть тёплая кровь потекла по коже. Сосредоточившись на ней, на вязи символов на полу, я покрепче перехватила нож, сжала зубы – и уверенным, отработанным движением вогнала клинок между рёбер.
Узкое треугольное лезвие вошло в плоть легко, словно в кусок теста. Боль прошила меня насквозь, в глазах привычно потемнело, но руки знали своё дело и сразу же потянули нож, вытаскивая из раны. Животу стало горячо, а ноги и руки мгновенно онемели. В горле заклокотал сухой кашель, я пошатнулась, едва не завалилась, но упёрлась ладонью в камень, щедро орошая кровью рисунок, и всё внимание сосредоточила на ране, заставляя её затянуться.
Работать без страховки – опытного целителя, знающего, когда следует вмешаться, - не рекомендуется. И это правильно, даже тренированное и привычное ко всему тело опытного мага может преподнести сюрприз. Но увы, здесь мне было некому довериться. Дело даже не в их излишнем усердии и непонимании моих действий, что угодно можно объяснить. Но мгновенно залечить рану, если я всё же потеряю сознание, никто из них не сумеет.
На этот раз повезло. Бoль, разрывавшая грудную клетку, шла на убыль, превратившись из острой, до тошноты пронзительной, в тупую, ноющую. Рана почти затянулась, остался только рубец на поверхности. Понадобится еще некоторое время, чтобы ткани восстановились полностью, будет побаливать ещё пару дней, но это ерунда, потерплю.
В ушах шумело, мир вокруг мерно покачивался. От холода сводило ноги. Я с тоской покосилась на сложенные у фонтана вещи, на саму высокую чашу – и поползла к воде на четвереньках. Во избежание. Не думаю, что онемевшие ноги удержат, да и телу нужно некоторое время, чтобы свыкнуться с кровопотерей. А если я рухну в обморок, есть все шансы замёрзнуть насмерть.