Эпилог
Шрифт:
— От кого? От тебя?
— От несправедливостей этого мира.
— Не волнуйся, я справлюсь. И не подпишу, потому что верю в тебя. Но, выходит, ты не веришь мне. Свидетельства о браке недостаточно, и ты хочешь подстраховаться.
— Черт, Эва, нет же! — взъерошил волосы Мэл. — Ну, почему, ты такая сложная?
— Да, сложная. Тогда зачем подписывать? Для галочки, потому что принято в твоем кругу?
— Потому что может случиться так, что я умру раньше тебя. И с чем ты останешься? С чем останутся наши дети?
— Об этом в договоре не упоминается, —
— Значит, ты не дошла до нужного раздела, — усмехнулся он. — В нем оговариваются условия наследования в случае скоропостижной кончины, если отсутствует завещание.
Не сдержавшись, я дернулась, чтобы обнять Мэла, и он взял мои руки в свои.
— Никаких смертей, слышишь? Скоропостижных, запланированных и так далее. Ни раньше, ни позже. Не смей оставлять меня.
— Эва, не плачь… Ну вот, завтра свадьба, а у невесты опухший нос… Смотри, нас снимают репортеры.
Уговоры не помогли, и Мэл потянул меня за колонну, подальше от прицелов видео- и фотокамер.
— Где у тебя платок?
— Не знаю… не помню… в сумочке, наверное…
Он долго рылся в сумочке, невнятно ворча, прежде чем протянул искомое.
— Спасибо, — высморкалась я.
— Ох, Эва, Эва… Ладно, поговорю с отцом. Объясню ему, но не уверен, что он поймет.
— И тогда свадьба отменится?
— В твоих глазках сверкнула надежда, — улыбнулся Мэл. — Не рассчитывай. Без договора в спорных ситуациях придется брать за основу гражданский кодекс.
— Собрался спорить в суде о пригоревшем омлете? — возмутилась я, забыв о слезах.
— Всё-всё, я понял, Эвочка. Степень пригорелости омлета будем осуждать в тесном семейном кругу… Так-с, значит, сегодня у нас по плану мальчишник. А у вас?
— А у нас девичник, — шмыгнула я носом.
— Ты же говорила, что проведешь вечер дома, то есть у деда, — удивился Мэл.
— Говорила. А теперь передумала.
— И куда? В смысле, с кем?
— Не всё ли равно? Это моя последняя незамужняя вечеринка. Кстати, помнишь о звонках?
Неделю назад мы договорились, что в последние сутки перед свадьбой наступит зона телефонного молчания. То есть Мэл и я временно забудем друг о друге. Для остроты ощущений, так сказать.
— Помню, — ответил Мэл неохотно. — Скажи хоть, где планируешь повеселиться?
— Не знаю. Определимся по месту.
— С Афкой?
Я кивнула.
— Ладно. Это мы решим, — пробормотал он и прикоснулся губами к моей лапке. — Ну, бывай, что ли, невеста?
— Увидимся, женишок, — послала я воздушный поцелуй, а Мэл поймал.
После разговора о брачном контракте с моих плеч упал тяжкий груз. Я и не заметила, что порхаю, беспричинно улыбаюсь и напеваю. И вдруг остро почувствовала, что мне не хватает Мэла, что все эти дни мне не доставало его присутствия. Черт, и зачем я согласилась на телефонное молчание? "Эклипс" не добрался до салона, а мой палец успел раз десять потрогать значок вызова. Желание увидеть лицо Мэла на экране и зацеловать на расстоянии росло как на дрожжах. Вместо этого я выбрала веселую рожицу, складывающую губки бантиком, выставила число повторов — сто, интервал отправки — две секунды и выбрала в меню: "Отправить". Ну, и пусть проиграла сразу же. Зато счастлива!
39
Мэл собрался оторваться в "Вулкано", а мы — чинно и благородно — в "Инновации". Мы — это я, Аффа и Вива. Стилистка, изменив принципу несмешиваемости личного и делового, решила расслабиться. Ведь завтра предстоял насыщенный и трудный день. Я пригласила и Басту, но, узнав о дэпах в качестве надсмотрщиков, та кисло отказалась, извинившись.
— Достали они меня. Превратились в ежедневный непрекращающийся кошмар, — объяснила сестрица Мэла причину отказа. — Сочувствую тебе. Ни стриптизера, ни раздеваний на спор, ни купаний в фонтане из шампанского.
Я, конечно же, поблагодарила Басту за понимание, но не прониклась соболезнованиями. Наверное, потому, что наша маленькая компания умела считать деньги, предпочитая разумные и полезные траты пустому швырянию висов налево и направо.
Местом девичника стали центр столицы, закрытая зона в "Инновации" и два дэпа по разные стороны от дивана, застывшие статуями. Но Аффа и Вива обращали на бугаев в черных костюмах ровно столько внимания, сколько внимания уделяют мебели. Аффа, прежде не бывавшая в именитом кафе, изучила обстановку и осталась довольной увиденным. Вива же вела себя так, словно завтраки и ужины в "Инновации" являлись для неё доброй традицией.
Ну и пусть нас не развлекал стриптизер, а чуткие уши дэпов улавливали каждое слово. Зато мы вдоволь навизжались, загрузив программу с иллюзиями. Испробовали на себе всевозможные вариации, входящие в меню кафе: прыгали с огромной высоты в бурлящий водопад, летели над землей на гигантском орле, парили в космосе и погружались в океанские глубины. Стены и пол закрытой зоны исчезли, явив бескрайние просторы. Иллюзии получились настолько достоверными — ветер в лицо, привкус соли на губах, шум прибоя, крики птиц, метеоритные течения, — что мы почти потерялись в реальности. Почти — потому что Аффе периодически названивал её парень Сима и отвлекал. Сначала в подробностях выпытал, где мы, с кем мы и как мы. И потом донимал звонками: как сидится-естся-пьется и развлекается; как нас обслуживают; не пристают ли незнакомые парни, пытаясь завязать знакомство; не случилось ли какое-нибудь ЧП. И так далее, и в том же духе.
— Симка! — рявкнула девушка после десятого или пятнадцатого звонка. — Тебе там весело? Весело. Вот и нам не мешай веселиться, а то отключу телефон. Всё, досвидос… Бывают же люди, — проворчала она, убирая телефон. — Между прочим, это твой Мелёшин его подначивает. Почему тебе не звонит, а через Симу расспрашивает? Ведь вместе же развлекаются.
Потому что Мэл придерживается правил установленной игры. А у меня с утра щекочет под ложечкой. Скоро, скоро… Уже завтра… Осталось меньше суток до того момента, когда жених подхватит невесту на руки.