Эпилог

Хол Блэки

Я и спорт?! Несовместимые понятия.

В гонке на западной трассе "Турба" Мэла и серебристый "Торнадо" пришли одновременно.

— В следующий раз рассчитываю вырвать победу, — сказала девица и, улыбаясь, протянула руку сопобедителю. Вот дрянь.

— Всенепременно, — ответил Мэл, раздраженный ничьей и заинтригованный незнакомкой, противостоявшей ему на равных.

Я поинтересовалась у Басты, не знает ли она девицу, которая лихо гоняет на крутой тачке, но сестрица Мэла на поняла, о ком речь. Не помогло и скудное описание внешности: высокая, стройная, темные волосы

собраны в хвост.

Баста перезвонила на следующий день.

— Узнала! Это дочь одного дипломата и племянница нефтяного короля. Жила на юге, там же получила образование, потом уехала за границу. А теперь вернулась. Ей двадцать девять, не замужем. Фу, старуха! И зовут Ильмирой.

Старуха, не старуха, а свободна и прощупывает почву около Мэла.

Подозрения подтвердились, когда мы столкнулись с дочкой дипломата на рауте по случаю удачного завершения военных учений на северном флоте. Потенциальная соперница оказалась страсть как хороша. Знойная южная красавица со смуглой кожей, миндалевидными глазами-маслинами и водопадом кудрей, спадающих на плечи крупными кольцами. Рядом с ней, я, упакованная в платье и с искусной прической от Вивы, смотрелась манекеном из магазина, а она дышала свежестью раннего утра и юностью восемнадцатилетней.

Красотка дефилировала под ручку с офицером морфлота, посматривающим со скукой на сухопутных крыс. Снегурочка, появившаяся на том же мероприятии с будущим мужем, и в подметки не годилась заезжей барракуде. Та нацелилась на Мэла. На моего Мэла.

Мы даже столкнулись неслучайно. После обмена стандартными приветствиями Ильмира сказала:

— Вернувшись из-за границы, я, к своему удивлению, заметила, что столица живет насыщенной и плодотворной жизнью. Пожалуй, задержусь здесь на неопределенное время.

Ага, протерла утром глаза и заметила. Умываться нужно каждое утро, а не по воскресеньям, — удержала я рвущийся хихик.

— Вам понравится, — сказал Мэл, и они начали кудахтать над архитектурными чудесами, коими богата столица. Мэла пряниками не корми — дай рассказать о городе, в котором он родился. Спутник девицы еще не зевал, но собирался.

— Потрясающе! — воскликнула Ильмира. — Вы знаете столицу как свои пять пальцев. А я живу направлениями и поворотами — налево, направо и задний ход.

Мэл и южная красотка рассмеялись, а я не поняла шутку, но вежливо улыбнулась. И тут растекшийся Мэл взял и пригласил дочку дипломата на рогейн, чтобы она пропиталась атмосферой первого города страны.

— Ваша спутница не воспротивится? — спросила девица, обращаясь к Мэлу и игнорируя меня. Ну да, она не забыла, что здешние женщины вроде приставки к мебели — беззвучные и беспроблемные, и что мужчины ведут переговоры от их лица. Поэтому и сбежала за границу, где равноправие на деле, а не на бумаге.

— Эве не понравился рогейн, — пояснил Мэл. — Вообще-то игра выматывает. Не спишь половину ночи, поэтому нужно подкрепляться "Энергетиками".

— Почему ночью, а не днем? — удивилась Ильмира.

— Менее оживленное движение и нет пробок. Удобно.

— С удовольствием приму участие, — улыбнулась красотка. — Люблю экстрим. А вы? — обратилась ко мне.

— Ненавижу, — ответила я.

— О! — изумилась девица и посмотрела на нас с таким видом, словно тщетно искала ответ на парадоксальную загадку природы: что связывает тщедушную овечку и сногсшибательного красавчика? О чем они могут говорить, если нет тем для общения?

Знала она всё. И заранее навела справки обо мне и о Мэле. Разведала круг его интересов и решила на месте прояснить поле будущей битвы. За моего Мэла. Или я не права, и у меня — мания.

— А вы, Егор, страстный человек, — сказала Ильмира, и фраза прозвучала двусмысленно. — У вас страсть к большим скоростям. Прыгали с парашютом? А на рафте сплавлялись?

И опять Мэл и знойная девица увлеклись перечислениями: где бывали, откуда прыгали и куда залезали. Выяснилось, что у них много общего, и адреналинят одни и те же острые ощущения.

Офицер спал стоя, а я стерла улыбку с лица. Скучно. И вообще, пора бы домой. Уже поздно.

Наконец, мы чинно распрощались, и остаток вечера залетная экзотическая бабочка ослепляла крылышками других гостей. Мэл взбудоражился, потому как упоминание об экстриме убыстрило его пульс.

— Ты серьезно предложил ей участвовать в рогейне? — спросила я по пути домой. — Она ведь не ориентируется в городе. Какая от нее польза?

— Зато хорошо водит машину. У нее быстрая реакция.

Ну да, полный комплект достоинств: смуглый типаж, который всегда нравился Мэлу, смелая, решительная и знающая, чего хочет от жизни. А я, значит, бесплатное приложение. Сижу в уголке, никому не мешаю — и то ладно.

— Мне не нравится, что она крутится возле тебя. А ты берешь и приглашаешь её на рогейн. Предлагаешь мне не спать и ждать твоего возвращения под утро?

Мэл ухмыльнулся:

— Эвка, ты ревнуешь.

— Было бы удивительно, если бы не ревновала, как думаешь?

— Она симпатичная, не спорю. Но могла бы стать другом, не более. А насчет рогейна не волнуйся. Ильмира — гостья столицы, а не моя. Вот и познакомится с городом.

Ха, симпатичная! Умелый макияж творит чудеса. Ей двадцать девять, а выглядит моложе Басты. Хотя надо отдать должное, заезжая гостья не жеманничала и не кокетничала. Вела себя естественно и непринужденно, словно раут стал для нее еще одной горной вершиной, которую покорить — раз плюнуть.

Я пересказала моей стилистке и советчице разговор с Мэлом.

— Не бывает дружбы между мужчиной и женщиной, даже если эмпэ считает женщину своим в доску парнем, — сказала Вива. — Рано или поздно они оказываются в одной постели. Думаешь над моим советом?

Думаю, но ничего не приходит в голову. Боюсь высоты, боюсь скорости, боюсь глубины. Я неумеха.

К невольному облегчению, бессмысленному катанию по городу и пустой трате бензина помешал проливной дождь, начавшийся поздно вечером, и Мэл вернулся домой с полдороги. Он извинился по телефону перед Ильмирой. Дела плохи — они обменялись номерами. Хотя Мэл не скрывал и общался с девицей в моем присутствии. Правда, рассмеялся в ответ на какую-то шутку.