Эпилог
Шрифт:
Мы с Андроникой проиграли. Конкуренты разгромили нашу игрушечную компанию, устраивая диверсии со сталкиванием вагончиков, подрывами путей и обрушением туннелей. Их составы забирали с платформы всех пассажиров, в то время как наш полупустой поезд уныло тащился позади.
— Нечестно! — кричала я, в то время как Андроника заливалась веселым смехом.
— Бизнес есть бизнес, — объявил Мэл.
— Это грязный бизнес!
— Это жизнь, — учил он.
Я обиделась, и Мэлу пришлось отправиться в город за коробкой конфет, чтобы умаслить разорившуюся сторону. Наверняка в доме нашлись бы
Приезжала и Баста, чтобы посекретничать между нами, девочками, однако ей не удавалось пробить меня на откровения. Сестрица Мэла допытывалась о фасоне свадебного платья, но я молчала, показывая пальцами: "мой рот на замке". Зато похвастала кольцом для Мэла, которое недавно доставили из ювелирной мастерской. В небольшой коробочке, на алом бархате. Ювелиры выгравировали в особой технике мое имя, и оно играло на свету то черным, то фиолетовым.
— Ух ты! — восхитилась девушка. — Собственнический подход.
— По-другому никак, — признала я.
— Из тебя слова не вытянешь, — надула она губы. — Ну, хоть девичник-то устроишь?
О девичнике я не подумала. Да и с кем его провести? С Аффой и Бастой? Я не бывала на предсвадебных вечеринках и не знаю, в чем заключается их суть.
— Пока не знаю. Лучше расскажи о выгодных партиях в этом сезоне. Тебя кто-нибудь впечатлил?
И сестрица Мэла защебетала, переключившись на перспективных женихов и на скандальные брачные сенсации.
О самом старшем Мелёшине не забывал и Вадим. На правах родственника он пользовался доступными в поместье радостями. Я же старалась его избегать.
Однажды, наплававшись, решила выбраться из бассейна, минуя лестницу, как вдруг в поле зрения попала протянутая рука. Передо мной стоял Вадим. Проигнорировав любезность, я взобралась самостоятельно. Как он попал сюда? Константин Дмитриевич уехал с утра в город, Мэл предупредил, что задержится на работе. Кот, ставший неизменным спутником, затрусил от окна, огибая бассейн. Ко мне и к Вадиму. И где Альфред?
— Решил поздороваться лично и прошел окружным путем, — ответил Вадим на невысказанный вопрос. — А ты ничё, — оглядел меня. — Только титек нет. Наверное, хорошо работаешь ртом, коли братец от тебя не отлипает.
И, положив руку на мою грудь, стиснул. Доля ошарашенной секунды ушла на осознание случившегося. Вадим лапал меня! Грубо, по-скотски. А в следующую секунду пальцы сложились в кулак, который заехал в челюсть. Смачно, с хрустом. Не удержав равновесие, Вадим упал в бассейн, подняв столб брызг.
— В другой раз сверну шею, — прошипело существо и направилось выходу из бассейна. Кот не отставал. И лишь за дверью я прислонилась к стене, пытаясь унять нервную дрожь. Тем существом — незнакомым и страшным — минуту назад была я. Что-то управляло моей рукой, занося для меткого удара, что-то заставило связки напрячься, озвучивая угрозу. И это "что-то" — ярость, обрушившаяся лавиной. Никто не смеет унижать меня! Тем более, Вадим.
Адреналин схлынул, рука заболела. Пришлось пить болеутоляющие. А Вадим уехал с вывихнутой челюстью, не задержавшись на ужин. Наверное, помчался в клинику Севолода, чтобы вправить хавалку. Правда, в высохшей одежде. Жаль. Я бы посмотрела, как он шлепает к машине, оставляя мокрые следы.
Меня мучили сомнения. Рассказать ли Мэлу о стычке с Вадимом? Нет, откровение равносильно зажженному фитилю, поднесенному к бочке с порохом. Тогда с кем поделиться? С Константином Дмитриевичем?
Вместо этого, дождавшись вечера, я спросила у Мэла шепотом, чтобы не услышала Зинаида Никодимовна:
— Скажи… Только честно! У меня маленькая грудь?
Мэл уставился на объект допроса, забыв о нерешенной задаче.
— Всё понятно, — вздохнула я горестно. Вадим оказался прав. В отношении женской груди все мужчины одинаковы.
— Эвочка, твоя… э-э-э… грудь… как бы сказать… — зашептал Мэл, оглянувшись на компаньонку. — В общем, мне хватает. Особенно, когда ты надеваешь всякие лифчики и корсеты. Хотя… на три-четыре килограмма не мешало бы поправиться.
— С ума сошел? Вива требует, чтобы я похудела на два кэгэ, а ты говоришь: "поправиться". На мне же платье не сойдется.
— Перешьет, эка невидаль. Ты, конечно, извини за грубость, но я не хочу зарабатывать синяки, лежа на мешке с костями, — сказал Мэл тихо, заставив меня покраснеть. — Спроси у любого мужика. Ему хочется полапать и потискать. А за что тискать, если ничего нет?
— А до лимузина кто понесет? Я стану тяжелой невестой.
— Донесу, не волнуйся. Своя ноша не тянет, — заверил он.
Назавтра я выдержала настоящий бой в салоне у Вивы, но отстояла право на имеющийся вес. А парочку килограммов наем после свадьбы. Чтобы было, за что меня тискать. И в челюсть круто заехала. Нехилый хук. Жаль, не с кем поделиться. Хотя почему не с кем? Аффе расскажу.
Самым любимым местом для меня стала библиотека, в особенности окно с нишей. Набрав книг, я укладывалась на матрас и предавалась чтению, погружаясь в выдуманные миры. Если кто-то подумал, что меня прельстили книги по висорике, тот глубоко ошибся. Моим увлечением в ущерб учебе стала художественная литература — исторические, фантастические, любовные романы, мистика и детективы, проглатываемые без разбора.
Спустя пару дней после мерзкой выходки Вадима, я, увлекшись перелистыванием страниц, не сразу заметила, что в библиотеке, кроме меня, кто-то есть. О постороннем присутствии подсказало возникшее чувство дискомфорта, когда в закрытый мирок вторгается чужой, пришлый. Вадим стоял в дверях, прислонившись к косяку, и наблюдал за мной. И, судя по всему, уходить не собирался. Кот, избравший местом постоянного лежбища стол с картой мира, сменил позу. Сел и уставился на гостя.
Удовольствие от чтения пропало. Вскочив с окна, я расставила книжки по полкам, задействовав скамеечку, и всё это время Вадим стоял в дверях. И не дал выйти из библиотеки, перегородив рукой проём.
— Пусти, — сказала я, глядя в сторону. Как он умудряется пробираться мимо Зинаиды Никодимовны? Наверное, потому что компаньонка приставлена следить за Мэлом, а не за его кузеном.
— Боишься? — отозвался Вадим где-то у моего уха. — Бойся. Не забывай о своем страхе ни на минуту. И знаешь, почему?