Эпилог
Шрифт:
В таком положении было неудобно ходить, но я не возражал.
– Да, я знаю. И это проклятье. В любом случае, я надеялся, что на Рождественскую неделю ты сможешь отпроситься с работы. Я хочу отвезти тебя в Париж.
Притянув Ливви ближе, я поцеловал ее в макушку. К моим губам прилип розовый пух от ее шапки, поэтому, подняв руку с ее плеч, я его убрал. Боковым зрением я заметил, как за мной и Ливви наблюдает пожилой мужчина. Я бы не обратил на него внимания, но он был один, без пакетов с покупками, и вообще с пустыми руками. Увидев, что я перехватил его взгляд,
– Париж?Когда тебе надо, ты можешь быть таким дьявольски милым. Я уже была в Париже - в прошлом году.
Пока мы шли, Ливви радостно подпрыгивала.
– Хотя, наверное, могла бы отпроситься с работы. Для этого уже поздновато, но мистер Джованни в таких вопросах очень добрый. Я студентка, так что не думаю, что он многого от меня ждет.
– Джованни… он симпатичный?
Иногда мне казалось, что Ливви была окружена одними мужчинами: Рид, Марко, Рубио, а теперь еще и Джованни.
– Разве что только в высоком, смуглом, и иностранном смысле этого слова. Но, в целом, он не в моем вкусе.
Она широко улыбнулась.
– Сучка, - я шлепнул ее по заднице.
Пока мы шли, на нас стали оборачиваться люди. Вспомнив о пожилом мужчине, и о том, как он за нами наблюдал, мне стало немного легче. Скорей всего, мы с Ливви просто привлекали к себе внимание, а некоторые покупатели, видимо, даже наслаждались нашими заигрываниями.
– Как бы то ни было, я знаю, что ты была в Париже. Я прочел это в письме, которое ты отправляла своей подруге.
– Не напоминай мне, - сказала Ливви.
– А я тебе напоминаю. И кажется, тебе там не очень понравилось. Ты была одна, а какой-то сукин сын стащил твой кошелек. Вот я и подумал, что мы могли бы отправиться в Париж вдвоем, и оставить об этом городе новые воспоминания. Мне никогда не доводилось быть настоящим туристом, а это может быть весело. Что скажешь?
Я сделал несколько глотков кофе, довольный тем, что он успел хорошенько остыть. Глаза Ливви сказали все, что мне нужно было знать - они горели ярким, восторженным огнем.
– Скажу... что ты восхитительный, Джеймс. Никто не делает меня такой счастливой, как ты.
Взяв меня под руку, она положила свою голову на мое предплечье, и удовлетворенно вздохнула, что согрело меня получше любого кофе.
– Тогда решено. Я все организую. Мы остановимся в лучшем отеле, и будем есть в самых лучших ресторанах. Мы посетим самые лучшие места, и будем заниматься самым лучшим сексом.
Я был шокирующе легкомысленным. Раньше за мной такого не наблюдалось. Но я старался в это глубоко не вникать, несмотря на не унимающуюся тревогу, постоянно атакующую мои мысли предупреждениями о том, каким опасным могло быть счастье.
– А со мной будет самый лучший парень на свете!
Ливви
– У-у! Моя рукавичка совсем намокла. Ну, по крайней мере, я не обожгла себе руки.
Остановившись у очередного мусорного контейнера, мы выбросили кофе. Ливви стояла неподвижно, пока я старательно очищал ее своими перчатками. Закончив, я снял их и выбросил вместе с ее рукавицами.
– Это первый раз, когда ты назвала меня своим парнем, - тихо упомянул я.
– Купим новые перчатки в том магазине, - указал я, - к тому же, было бы неплохо обзавестись обновками для поездки в Париж. Мне, пожалуй, даже нравится идея о тебе в нижнем белье.
Наклонившись, я поцеловал Ливви в губы. Решив углубить наш поцелуй, она положила свою руку мне на затылок, и прижала свои губы к моим один, второй, третий раз, пока я не открылся для ее языка.
С развитием наших отношений, ее поцелуи из робких превратились в неистовые. Я был удивлен, узнав о своем возрастающем пристрастии к дерзости Ливви. В прошлом, она была такой застенчивой, и я обожал играть с ней в Серого Волка и Маленькую Красную Шапочку.
Я поднял ее на руки, и она обернула свои ноги вокруг моей талии. Поторапливая своих детей, мимо нас пронеслась мамочка, называя наше поведение возмутительным. Схватив Ливви за попку, я сжал ее, и только потом отстранился от поцелуя, ставя ее на землю и поправляя свое пальто.
– Так я буду целовать только своего парня, - тяжело дыша, хихикнула Ливви.
Я оставил ей еще один поцелуй, умудрившись сдержать его в рамках приличия.
– Согласен. Эти губы официально принадлежат мне, и моими останутся. И если я когда-нибудь увижу их рядом с другим мужчиной, ему лучше оказаться твоим родственником.
Я был совершенно серьезен.
– Тебе удается произносить самые романтичные слова самым жутким из возможных способов. Не знай я тебя, испугалась бы, - сказала она и подмигнула.
– Ха, а я все еще могу быть страшным.
– Но не для меня, - прошептала Ливви.
Я почувствовал, как в моей груди кольнуло.
– Ты - исключение.
Я указал подбородком на магазин, о котором говорил ранее.
– Может, займемся настоящими покупками, или этим шопинг-туром мы только и собираемся, что развращать маленьких детей?
– А разве мы не можем делать и то, и другое?
– произнесла Ливви с такой серьезностью, что мне пришлось постараться, чтобы сохранить спокойное выражение лица.
Интересно, а другие пары подкалывают друг друга так, как это делаем мы? Я так не думаю.
Мы вернулись в квартиру Ливви с таким количеством пакетов, которые только могли унести. Сначала она было заволновалась о том, что не может позволить мне оплачивать свои покупки, но я быстро напомнил ей, что будучи ее парнем, имею право осыпать ее подарками. Я сказал, что упустил возможность поухаживать за ней должным образом, и было справедливо разрешить мне восполнить этот пробел. Думаю, для одного дня, суммы в полторы тысячи евро было достаточно.