Эпизод 2. Странник и Вселенная
Шрифт:
На секундочку мы даже забыли про ужас, царящий в наших сердцах, его затмил страх смерти, но всепроникающую жуть никто не отменял навсегда, и хотя наши защиты исправно работали, мандраж в сердце не только не исчезал, а постоянно нарастал. В момент, когда амфибия стала тонуть, «поплохело» всем. Истерик никто не закатывал, но лица у всех были напряженные, напряженные, а в глазах с каждой секундой всё больше и больше воцарялась безысходность, всем захотелось куда-нибудь прилечь и ни о чем не думать…
А амфибия упорно шла ко дну. Рулевой тянул рули на себя на всплытие, а она всё равно тонула. Все растерялись и не знали что делать, такого никто не ожидал. Никто не ожидал, что океан нападет на нас… Я не помню, как оказался около рулевого и стал помогать ему, тянуть рули
— Форсаж! Полный форсаж! — заорал я ему прямо в ухо.
Может, конечно, у них этого самого форсажа и не было никогда, но рулевой меня понял. Он утопил педаль газа, или что там у них, по самое не хочу. Моторы корабля взревели. Вся живность, которая прилипла к амфибии, всколыхнулась от его рева и бросилась врассыпную, а амфибия как топор помчалась прямо на дно. Со дна метнулись какие-то тени, толи к нам на перехват, толи, прячась от нас. Остановить нас сейчас было немыслимо, такая масса на такой скорости снесет кого угодно. Встречный поток в два счета смыл остатки прилипшей живности, рули сразу тут же облегчились, а поскольку направлены они были максимально вверх, то амфибия прямо из воды как стрела взмыла в небо… Для неё это был недопустимый режим полета. Если падать камнем вниз она ещё могла, то летать вертикально свечкой вверх для неё было невозможно. По инерции, взлетев пару километров вверх, она стала заваливаться в штопор и, рисуя круги в небе, стремительно падать обратно в океан. Тут уж понадобилось всё искусство пилота, чтобы на первых порах выровнять корабль, а уж потом «свалить» домой в космос.
— Не зря мы тебя с собой взяли, — сказал Радек, вытирая пот со лба. — Только благодаря тебе мы сейчас можем поговорить об этом.
— Да ладно я сам испугался…, - ответил я. — водички то хоть морской зачерпнули?
— Зачерпнули, теперь будем исследовать, — сказал Константин. — Не вся фауна успела сбежать.
— То есть пока я там с ума сходил, рулить помогал, вы пробы воды брали? — ошарашено спросил я.
— А другого раза для взятия проб не будет! — ответил он. — Или ты снова спуститься в океан хочешь?
— Я уже там почти всё посмотрел, и надеюсь, второй попытки точно не будет! — сказал я. — Ну и нервы у вас!
Исследования проб заняли несколько дней…, пока все организмы не погибли. Но, благодаря, проведенным научным изысканиям наши инженеры узнали, что микроорганизмы перенасыщены энергией, и они её всё время поглощают. Поэтому они и черного цвета. Как маленькая черная дыра, всё забирают, ничего не отдавая взамен. Но с другой стороны, они являются сверхслабыми излучателями, на очень коротких волнах, то есть волнах гораздо меньше своих размеров, почти в миллионы раз. Поодиночке их излучение совсем не заметно, но когда их много… Когда они собираются несметной толпой и «начинают митинговать», в излучении появляется низкочастотная составляющая. Но чтобы всё это оценить в реалиях нужно много микроорганизмов. А в лаборатории они стали умирать, один за другим… и все наши научные изыскания быстро прекратились. Почему-то никому не пришло в голову, что микроорганизмам просто неоткуда стало брать энергию. В океане энергии много, очень много, а в пробирках то её совсем нет. Океан насквозь пропитан энергией, бери не хочу… Такая вот благодатная среда обитания образовалась на Немезиде для микриков, так их обозвали инженеры. У каждой вещи должно быть название. А у нас микрики поизлучали сколько смогли, отдали всю накопленную ранее энергию, через некоторое время стали совершено белыми, затем даже прозрачными… и умерли. Такого развития событий не ожидал никто. За столь короткое время научных поисков инженеры так привыкли к работе с ними, что их расстройству не было конца.
Команда Федора решила даже похороны им устроить. Они с почестями вылили все пробирки в океан. И тут началось такое… Было ощущение что, океан воспринял это как похороны невинно убиенных. В момент, когда микрики попали в океан, в нем возник шторм местного значения, который начал быстро набирать обороты и через минуту другую это уже был весьма приличный шторм. Волны пытались дотянуться
После «похорон» и возникло предположение — ужас внушает сигнал, который прячется в шумах, идущих от моря. Причем шумы направлены на сушу. Инженеры быстренько организовали исследования шумов. Особого понимания не прибавилось, но выяснили, что посреди океана уровень шума минимален. Правда, для нас достаточен, чтобы расхотелось жить. Проблема была в том, что наши приборы не могут ни выделить, ни декодировать сигнал из шума, а вот наш мозг как-то может, хотя может и не совсем корректно, вместо, скажем добро пожаловать, мы получаем, пошли вон и быстро.
Кто же или что «шумит» так ужасно? И против кого? Кто его научил так «шуметь», или, говоря другими словами, защищаться от агрессора? Кто и когда побывал на этой планете и потренировал микриков в океане? Причем если так сильно, что мозги «закипают». Не исключено, что этот кто-то обладает сверхразумом, и тренировка длилась не один год… А может и сейчас ещё длится.
Мы начали обследовать моря очень детально. Но на всякий случай пока близко к облакам не подходили. Они следили за нами, и как только мы пытались приблизиться к ним, облако в этом месте сразу темнело. Фотометрия при максимальном приближении, показала, что жизнь там просто кишит. Набрав статистку их движения, выяснилось, что они фланируют вдоль берега, то приближаясь, то удаляясь от него. То есть в отличие от суши, жизнь в океане есть. Нет её только в прибрежной полосе. Такое впечатление, что кто-то явно не пускает жизнь на сушу, а облака, в свою очередь, являются защитой океана, от любого вторжения с суши. Они что-то вроде большой решетки-излучателя. Давят ужасом, когда сверхразум пытается проникнуть в океан. А когда происходит механическое вторжение, то всей своей массой и излучением убивают вторжителя.
Нам повезло, что амфибия была защищена прочной, а главное внушительной обшивкой, поэтому от их излучений мы почти не пострадали. После нескольких неудачных попыток, когда мы пытались нырнуть в чистой воде, подальше облаков, мы все поняли, что добраться до морских монстров у нас не получится никак. Живут они там у себя на глубине, на поверхность не поднимаются. А гробить из-за них ещё одну амфибию совсем не хотелось. Опыт показал, что водная стража была всегда бдительна, и была везде, хотя иногда, откуда она бралась было совсем непонятно.
С этими вновь полученными данными мы решили пообщаться с телепатами, наверняка у них есть какие-то свои предположения, по этому вопросу.
И телепаты нас удивили, они подтвердили все наши догадки. Диоскур Сакс так и сказал нам, что в море живут телепаты. Да у них есть своя специфика, они совсем не похожи на людей, ни снаружи, ни внутри, и разум их кардинально отличается от человеческого. Договориться с ними ни о чем не получится. Смутные тени, которые мы видели, когда ныряли на амфибии, и есть эти твари, это они и наводят ужас на всех и вся. «Телепатируют» прямо из толщи воды такую мощную жуть, что даже диоскурам, с их умением защищаться, совсем не по себе. И обнаружить их никто не может, так как они всегда в глубине, и ни на какие контакты не идут. Да и водная стража из облаков никогда не допустит «до тела».
А ведь сами тени, всего-навсего только защищаются от земной жизни.
Наши диоскуры тоже телепаты, и они понимают, что движет морскими обитателями — страх, страх от вторжителя с суши. Разгадка ужаса на планете понятна, она в сосуществовании суши и моря. Но дальше в понимании местной жизни никакой конкретики, всё остальное пока скрыто за семью печатями.
— Шумит вся планета, — сказал телепат Скунс. — И океан и суша, но шумят они по-разному.
— И суша тоже? — удивился Федя. — В океане бурлит жизнь, с ним понятно, но на суше то никого нет.